Золотой сокол - Дворецкая Елизавета Алексеевна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
И чуть не упал — перед ним было лицо Дивины. Она тяжело дышала приоткрытым ртом, вцепившись в его запястья, и смотрела прямо ему в лицо. Голова кружилась, и казалось, что это лицо — морок, еще одно чудо этой безумной и священной ночи. Зимобор провел пальцами по щеке девушки — это по-прежнему Дивина, только на щеке у нее появился черный след золы.
Все его бурлящее возбуждение разом схлынуло, ноги ослабели, голова закружилась.
— Ты мне мерещишься? — прошептал он, готовый к тому, что она сейчас исчезнет.
Вместо этого она слегка покачала головой, потом сказала:
— А в общем, да. Мерещусь.
— Это как?
— Я вроде как здесь, а вроде как меня нет.
— Но ты же здесь. — Зимобор взял ее за плечи и слегка встряхнул. — Я тебя столько искал... И дальше думал искать после праздников. Где же ты была?
— Я теперь опять у Леса Праведного живу. Он меня назад к себе забрал. А сейчас сам на праздник пришел угощение собирать, и я с ним выпросилась. Повезло Ольховне — сам Лес Праведный им урожай заклинает, а как он скажет, так и будет: в поле скирдами, на столе пирогами.
Она улыбнулась, и до Зимобора, наконец, дошло, что это и правда не видение.
— Так тот старик с решетом — это и есть Лес Праведный?
— Он самый. Он меня привел, он и обратно с собой заберет.
— Постой! Подожди! — Зимобор никак не мог собраться с мыслями, но помнил, что должен сказать ей что-то очень важное. Но что именно, никак не мог сообразить: само то, что он опять видит ее перед собой, казалось важнее и чудеснее всего на свете. Он не мог понять, сон это или явь, голова кружилась, мысли разбегались. — Послушай! Я у твоего отца теперь в дружине. Настоящего отца, ты знаешь! Ты сама хоть знаешь, кто твой отец?
— Отец? — Дивина нахмурилась. Она, похоже, не могла понять, о чем идет речь.
— Ну, родной твой отец, настоящий! Это князь Столпомир! Полотеский князь! И я уже был с тобой обручен когда-то, много лет назад, а ты потом пропала, и все думали, что ты погибла, а мы с тобой встретились и снова обручились — значит, это судьба! Я сам не знал, узнал теперь только, недавно. Твоему отцу сон о тебе приснился, и он поехал тебя искать. А у меня и половинка перстня моего сохранилась, того, который моя мать разрубила, когда ты пропала.
Зимобор сам не понимал, что говорит. Хотелось сказать сразу много, но он не мог сообразить, что из этого Дивина знает и помнит, а что ей нужно узнать.
— Ты был со мной обручен? Раньше? Когда? — Дивина смотрела на него в полном изумлении.
— Когда ты еще маленькой была, да и я тоже... Я сам почти не помню. Отцы нас сосватали, чтобы помириться, наконец, они же столько лет воевали.
— Отцы?
— Твой отец — Столпомир полотеский, и мой — Велебор смоленский.
— И ты — сын смоленского князя? Что ты говоришь?
— Я — сын смоленского князя. Там сейчас моя сестра правит, но я...
— Перстень! — Дивина что-то вспомнила и положила руку на грудь, где висела в ожерелье вторая половинка перстня. — Постой! У меня же свой перстень есть! Мой обручальный перстень. Я его носила, а потом Лес Праведный мне половинку принес и сказал, что от прежнего обручения я свободна. А у меня же... Погоди!
Она вытащила из-под одежды тонкий ремешок, на котором висело что-то маленькое.
— Вот! — Она показала небольшое, рассчитанное на тонкий девчачий пальчик, золотое колечко. — Вот это мне подарил... жених... И это ты? — Она подняла на Зимобора изумленные глаза и смотрела на него каким-то новым взглядом. — Я ничего не помню, ничего! Но если мой родной отец обо мне вспомнил, отдай ему и скажи, что я жива и к нему вернусь... может быть.
— Конечно, вернешься! — Зимобор схватил ее за плечи и прижал к себе. — Я тебя не отпущу! Он сейчас в Радегоще, он ждет тебя! Ты же у него одна осталась, одна от всего рода!
— Нет, до весны мне к вам нельзя. — Дивина покачала головой. — Пока снега не сойдут, реки не вскроются и земля не оттает, мне к людям не выйти. А как весна придет, приходи за мной.
— Куда?
Зимобор крепко держал ее за плечи, но и девушка, и стена, возле которой они стояли, и снег вокруг, и даже сам себе он казался каким-то ненастоящим, зыбким и полубессмысленным, как сон. Вот сейчас этот сон кончится, и он не успеет узнать самое важное.
Лицо Дивины было прямо у него перед глазами, но казалось неверным, бесплотным, как отражение в воде. Пока снега не сойдут и земля не оттает... Так могла бы говорить весна, плененная Велесом богиня Леля...
— Куда же за тобой приходить?
— А иди, куда глаза глядят. За Зеленой Межой все тропинки в одно место бегут — о чем думаешь, туда и попадешь.
— Нет, нельзя так! — Зимобор не мог смириться с тем, что она опять уйдет, сейчас, когда наконец-то нашлась. — Я тебя не отпущу!
— Нам теперь нельзя своевольничать! — строго ответила Дивина. — Мы с тобой, сокол ясный, и без того дров наломали. Меня младшая Вещая Вила прокляла, она же и за тобой ходит. Уж я не знаю, кто первый ее разгневал, кто во всем виноват, но мы с тобой только по отдельности от нее в безопасности. И пока не придумаем, как спастись, нам вместе быть нельзя.
— Но что же тут придумать? — в отчаянии крикнул Зимобор и даже встряхнул ее, держа за плечи. — Она же — Дева Будущего, она нас всех переживет, что же с ней можно сделать?
— Старуха знает! — только успела крикнуть Дивина, как вдруг сбоку повеяло сильным холодом. — Ищи Старуху!
Зимобор обернулся. Возле них вдруг выросла, из темноты и летящего снега соткалась высокая неясная фигура, похожая на ледяной столб. Взметнулся вихрь, Дивина качнулась, и неодолимая сила разом вытянула ее из рук Зимобора. Ледяной столб стал рослым стариком в белой одежде, с длинной белой бородой и суровым взглядом из-под густых, нависших, заснеженных бровей. Рукой с длинным ледяным посохом он поманил к себе Дивину, и она пошла, неловко ступая по снегу, и разодранные шкуры волочились за ней. Как во сне, Зимобор сделал шаг следом. Старик погрозил ему посохом: не шали, мол, я-то все про тебя знаю! — и Зимобор остановился, и кровь застыла в жилах, как реки застывают в берегах от удара вот этого ледяного посоха. Дивина сделала последний шаг к старику, он накрыл ее широкими рукавами белой шубы... Вдруг она обернулась и крикнула:
