Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов (сборник) - Каннинг Виктор (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Джорджу стоило усилий избежать дивана и пристроиться в кресле – глубокой продавленной яме со сломанными пружинами.
Да, она и ее муж хорошо знали Эдварда Шебриджа. Конечно, с ним водил более близкое знакомство супруг, поскольку они учились в одной школе, но, кстати, не хочет ли гость выпить немного спиртного, чая или кофе? Когда Джордж попросил кофе, миссис Энгерс не сделала даже попытки приготовить его. Она смешала себе джин с водой в высоком стакане, а потом, словно не расслышав просьбы Джорджа, приготовила такую же смесь для него.
Джордж взял стакан и вздохнул. Опять нарвался на одинокую женщину, еще одну представительницу неисчислимого клана Грэдиджей. Получившую хорошее образование, полностью обеспеченную материально, но страдающую от одиночества. Она прикурила сигарету с ментолом, и Джордж сообразил, какой запах ударил в нос, когда он вошел в комнату. От него не требовалось ничего. Иногда задавать уточняющие вопросы, хихикать, если миссис Энгерс отпускала шутку с намеком на флирт или позволяла себе фривольное телодвижение, и поглубже зарываться в кресло, казавшееся ему самым безопасным местом.
Ее муж занимается производством оборудования для отелей в лондонской фирме «Уорт и Фрин». Страшно занят на работе. Даже сюда, в деревню, выбирается редко. Снял небольшую квартирку в столице. После этого Джорджу ничего больше не требовалось знать о мистере Энгерсе. Положение дел стало ясным. А ее никакими силами не затащишь в большой город. Она обожала сельскую тишину… Свой дом, цветочки, а друзей у нее здесь множество. Эдвард Шебридж? Прежде этот дом принадлежал его отцу и матери. Переехали сюда из Брайтона. Энди (муж миссис Энгерс), частенько навещал Эдварда. Они с ним подружились. Нет, она уверена, муж не знает, где бывший приятель сейчас. Более того, он и сам бы хотел это выяснить. Вспоминает, как славно проводил с Эдвардом время. Они вместе работали в отельном бизнесе, но не долго. Началось все в Париже. Или в Штутгарте? Когда старики Шебриджи померли, Эдвард несколько лет сохранял дом за собой. Иногда сдавал внаем. Они с Энди как-то прожили в нем целый год. Поэтому Энди и решил выкупить его десять лет назад. Подумал, что для жены он станет подходящим пристанищем, если ей не нравилось в городе, а ему приходилось подолгу отсутствовать… Дом большой. Внутри гораздо просторнее, чем кажется со стороны. Она сейчас устроит экскурсию. Неужели Джорджу хочется только кофе? Миссис Энгерс налила себе еще джина, а потом забрала стакан у Джорджа и тоже наполнила, против чего он не возражал, но дал себе слово, что обзорных экскурсий по дому не допустит. Она наверняка рассчитывала, что уж в спальне наверху его не нужно будет заставлять силком взяться за дело.
Трижды миссис Энгерс спрашивала, уверен ли он, что они не встречались прежде, и перечисляла многочисленные злачные места, где их встреча могла произойти, прежде чем Джорджу удалось вернуться к главной теме беседы. Ему хотелось, чтобы она куда-нибудь села, а не маячила перед глазами, выставляя напоказ в разрезе юбки свое пышное и широкое бедро. Вскоре Джордж понял: миссис Энгерс стояла, потому что это позволяло держаться ближе к серванту, а при иных обстоятельствах вызывать вожделение у менее стойких и привередливых мужчин, чем Джордж. Если ему станут попадаться подобные клиентки, когда он начнет свой бизнес с «Солнечными садами», вряд ли он справится с ними. Может, подыскать другой род занятий.
Вообще-то миссис Энгерс не ладила с Эдвардом Шебриджем, и он ей не нравился. Наверняка потому, что не поддавался на ее чары и ни разу не попытался затащить в постель, решил Джордж. Странный тип. Замкнутый, весь в себе. Но умный и способный. Зарабатывал кучу денег. Доходы имел гораздо выше средних, это уж точно. Но холодный, как ледышка. Даже веселиться толком не умел. Порой в разгар вечеринки возникало ощущение, будто мыслями он далеко, в какой-то стране своей мечты. Да, холодный, как… Как рыба. Неудивительно, что из его женитьбы тоже ничего хорошего не получилось. Он взял в жены служащую отеля, рассказывал Энди. Сотрудницу службы размещения. После рождения ребенка (нет, она не помнила, мальчик у них был или девочка) жена Эдварда словно с цепи сорвалась и стала изменять ему направо и налево. Но ей это боком вышло. Эдвард с ней развелся, причем дитя оставил себе, а потом, по словам Энди, она погибла в автомобильной катастрофе, когда ребенку едва исполнилось три года. В общем миссис Энгерс его недолюбливала. Энди встречался с ним в городе после того, как они выкупили дом, а потом Шебридж пропал. Вот Энди – жаль, что его нет сейчас здесь, – был от Эдварда без ума. Можно сказать, он стал его героем и кумиром еще со школы. Да, Энди сделал Шебриджа образцом для подражания.
Миссис Энгерс направилась к серванту, хотя ее стакан опустел лишь наполовину, долила его до краев, открыла буфет и достала большой, сильно потертый по углам альбом для фотографий. Вернувшись, уселась на диванчик. Затем похлопала ладонью по диванчику.
– Пересаживайтесь и взгляните. Раньше Энди обожал снимать. Сейчас перестал. Времени не хватает. – Она похлопала по диванчику сильнее. – Идите же сюда. Здесь полно фото Энди Шебриджа.
Джордж перебрался на канапе, но сказал, взглянув на часы:
– Мне неудобно отнимать у вас столько времени. Вы и так были слишком добры ко мне, и я причинил вам…
Она потрепала его по плечу, улыбаясь и широко открыв глаза. Соски не скованных бюстгальтером грудей отчетливо просвечивали сквозь шелк блузки.
– Вы не причинили мне никаких неудобств. Всегда готова помочь одному другу найти другого. Ведь дружеские отношения – лучшее, что связывает людей, согласны? А в любви все иначе. В любви порой возникают сложности. Чистая дружба и взаимопонимание, – миссис Энгерс положила руку Джорджу на колено, – ценятся на вес золота.
Уходя в глухую защиту, Джордж кивнул и быстро прикончил остатки джина. Миссис Энгерс взяла стакан и встала, чтобы наполнить его. Когда она вернулась, у Джорджа на коленях уже лежал раскрытый большой альбом. Ему теперь грозили мимолетные прикосновения и ласки, но его честь находилась под не слишком надежным, но прикрытием.
Миссис Энгерс склонилась к нему и сказала:
– Давайте я вам покажу снимки Энди. Вам будет интересно.
Прижавшись жарким бедром к его ноге, она стала показывать фотографии, причем ее голос под воздействием выпитого срывался на визгливый смех. Джордж неуютно ежился, потел и думал: почему ему вечно попадается именно этот тип женщин? Лобовая атака даже без попытки сначала разогреть его чем-то типа легкого стриптиза? А ведь при работе на Бланш он встречался со многими. Джордж пытался сосредоточить внимание на фотографиях Шебриджа и на комментариях миссис Энгерс к ним, но это было трудно, если приходилось одновременно вежливо отражать ее наступление, которое велось с недвусмысленными намерениями. Она склонялась все ближе и терлась об него, как провонявший джином котенок, продолжая говорить и смеяться, демонстрируя ему листы альбома.
– Это – я. Нет, правда – я! Можете представить? Боже, только взгляните на платье! Сейчас трудно поверить, что когда-то мы носили такие вещи. А вот эта фотография мне нравится. Мы с Энди остались тогда на пляже одни. Он, конечно, расшалился, когда делал подобный снимок. Смело, вы не находите?
Миссис Энгерс радостно откидывалась на диванчике, ее груди подпрыгивали под похожими на безе рюшами блузки, глаза подернулись томной приглашающей поволокой, и Джордж уже начинал понимать, что ему едва ли удастся выбраться из этого дома, не переспав с очередной чужой женой. Нет, он не возражал против адюльтера в нужное время и в подходящем месте. Но альбом заканчивался, а Джордж откровенно завидовал Альберту, мирно спавшему сейчас на заднем сиденье машины. Джордж предвидел, что произойдет дальше. Миссис Энгерс закроет альбом, тот упадет на пол, она отпустит какую-нибудь пошлую шутку и, смеясь, откинется на спину, протягивая к Джорджу зовущие руки, распластав свое податливое тело, ждущее его нежностей, закатив глаза в блаженном предчувствии. И джентльмен, оказавшийся в подобном положении, не мог ничего поделать, не вызвав злобной ответной бури, потому что отвергнутая женщина…
