Останкино 2067 - Сертаков Виталий (книги полностью бесплатно .TXT, .FB2) 📗
– Да ничего особенного. Ты хотел услышать тайну, вот и получи! Девчонка действительно сидела в каком-то там космическом кресле и двадцать минут крутила штурвал.
Клементина зевает и залпом опорожняет рюмку. Януш щиплет себя за бровь. Что-то очень близко, что-то почти надвинулось и дышит в затылок. Надо только встряхнуться, не дать себя одолеть дремоте…
«Салоники», сетевые игры, мальчишки, кабинки.
– Постой-ка! – Клео спохватывается первая, лишний раз показывая себя во всем заслуженном блеске. – Ты сказал, что девчонка меньше двух недель находилась… как это назвать?
– Внутри сценария.
– Но мы проверили зал на месяц назад. Это новая игра, места в кабинках бронируют затри недели… Кстати, Полонский, ты неправ, среди девчонок тоже есть геймеры, хотя и в меньшем числе. Но мы проверили эту Харвик. Она ни разу до того не вступала в команды, не брала призы и не выигрывала чемпионаты. Но игровое время было заказано семнадцать дней назад.
– Это невозможно. – Полонский пытается сосредоточиться. – То есть я хочу сказать, что семнадцать дней назад… – Он разворачивает скрин, сверяет даты и видит, что все сходится. – Черт подери, Клео! Семнадцать дней назад Милена Харвик подписала контракт, но еще не сменила личность. Спустя сутки она стала другим человеком. Она не могла прийти сюда играть. Она даже не могла самой себе оставить записку с указанием куда-то прийти. Насколько мне известно, на время реализации ее сценария изменили все. Служебная квартира, другая машина, документы. Клео, ты можешь выяснить подробнее насчет этой фирмы, «Салоники»?
– Януш… – Госпожа подполковник накрывает его руку своей ладонью. – Януш, я бы грызла асфальт, а не пила бы тут с тобой, если бы федералы мне только что не наплевали в душу. Ладно, позвони завтра вечерком, станет яснее. Януш, у тебя «вызов» моргает уже невесть сколько…
– Да, я слушаю, – говорит Полонский, тоскливо провожая широкоплечую фигуру «комиссарши».
– Это я тебя слушаю, – бодро отвечает Гирин. – Мы только что из бани выпали, сам понимаешь… Стоило раз в жизни расслабиться, и вот те раз! Давай – лаконично, четко и по сути!
– Георгий Карлович, вы надо мной, наверное, смеетесь?
Круглое распаренное лицо Гирина едва заметно передергивается. Становится очевидным, что сам факт убийства дорогостоящего перформера шеф уже «переварил». Его толстую шкуру упреками пробить нереально. Но Гирин ждет еще какого-то подвоха, ждет вскрытия второго дна.
– Георгий Карлович, вы знали, что Харвик являлась федеральным агентом под прикрытием?
– Что-о?!
Гирин довольно быстро берет себя в руки. Он не просто растерян, он абсолютно выбит из колеи. Видимо, в голове уже прокручивает утреннее рандеву на Совете директоров. Федеральный агент, внедренный Серым домом в самую сердцевину ноу-хау. И, ко всему прочему, теперь этот агент мертв.
– Георгий Карлович, я бы тоже ничего не знал. Просто посчастливилось встретить знакомых.
– Для того, дружок, тебя и посылали. Где она прятала синий флажок?
– Ребята из Управления пользуются новым опознавательным контуром британского производства. Он имеет функции взлома внешних кодов, каких нет в нашем отделе кадров. Только поэтому удалось разглядеть метку. Теперь тут орудуют федералы. Я могу, конечно, показать свой принт…
– Не надо, не лезь. А твой осведомитель из Управы уверен, что девушка не угодила случайно в уголовную разборку?
– И случайно залезла в кабину, откуда не должно быть выхода во внешнюю сеть, – желчно заметил дознаватель. – Впрочем, сегодня ночь сплошных случайностей. Вы в курсе, что тридцать процентов фирмы «Салоники», где произошло убийство, принадлежит нашему уважаемому Костадису?
Гирин был известным лицедеем, но так искренне изобразить удивление он бы не сумел:
– Дружочек, уходи оттуда. Утром – прямиком ко мне.
– Я боюсь за него, Георгий Карлович.
– За кого «него»?!
– За Костадиса. Принты перформера мы уже потеряли. – Януш сознательно произнес «мы», а не «вы». – Если кто-то стремится уничтожить записи сценария, то будет логичным предположить, что Костадис также не доживет до рассвета…
– Погоди секунду… – Лысина Гирина загородила весь экран, затем сползла куда-то вбок. – С Костадисом все в порядке. Он удаляется от города со скоростью… Ого! Полторы тысячи километров в час.
Януш мысленно поставил галочку, отмечая, с какой непринужденностью председатель вошел в милицейскую поисковую систему.
– Иными словами, он в самолете!
– Да… Наш контуженый смылся, не закончив процедур в больнице… Судя по всему, через пару часов он выйдет где-нибудь в Иране и избавится там от маячка.
– Георгий Карлович, теперь войти в сценарий невозможно. С тем же успехом Костадис сотрет в Иране принт на сетчатке. Этот хитрец с самого начала знал, что кто-то лазил к нему в компьютер, но ни слова не сказал. Нас переиграли.
– Не все потеряно, – неожиданно широко и развязно ухмыльнулся Гирин. Но ни толики доброжелательности в его ухмылке не было. – Это они думают, что самые ловкие. У нас есть кое-что в заначке.
Дознавателю показалось, что он ослышался.
– Вы хотите сказать, что мы нарушаем условия соглашения? Мы врем заказчикам насчет конфиденциальности, а сами ведем запись?!
Гирин делано поморщился:
– Мы же не можем позволить себя переиграть, верно, дружок?
6. Люди и скрины
Ксана не ушла. Дождалась меня. Иногда она просто прелесть. Благодаря ее сопению в районе ключицы я встал почти готовым к борьбе. И внешне спокойно переступил порог кабинета.
– Мы отдыхали на даче у Сибиренко, ты же понимаешь… – Председатель Совета говорит со мной тоном, похожим на извинение. – Видишь ли, дружок, если что-то происходит с актером, занятым в сценариях группы «Шербет», об этом мне сразу докладывают. Мне и Сибиренко. Сценарных перформеров не так уж много.
Сибиренко – это большая величина. Президент не приглашает в баню всех подряд. Он пьет кофе с главами нефтяных холдингов, играет в поло с министрами, а ужинает в закрытых клубах, принадлежащих депутатам от радикальных фракций.
О нашем шефе говорят и пишут разное.
Шепчутся о подкупах и убийствах. Один депутат излишне рьяно нападал на корпорацию. Другой, известный журналист, выступал за ограничение экстрима на экранах. Третий возглавил комиссию по изучению психических отклонений у подростков-телеманов. В ходе следствия по этим убийствам фамилия Сибиренко всплывала несколько раз, но обвинения так и не были выдвинуты. Ходят и другие слухи. Вплоть до того, что президент сам одарен способностями целевого перформера. Что в молодости он на себе пробовал первые скрины и что едва не угодил в лапы федералам за подпольное сканирование…
Когда я долго смотрю на фотографии Сибиренко в приемной, меня охватывает нелепая дрожь. В каждой рамке запечатлены моменты братания шефа с коронованными особами, понтификами и бульдогами из президентской администрации. Они небрежно тискаются над историческими договорами, они меняются папочками с подписанными бумагами на миллиарды долларов, на их спортивных щеках светятся печати счастья. Большинство этих милых мужчин и женщин с радостью бы выпустили из президента кишки. Потому что благодаря ему Останкино всплывает слишком быстро. Всплывает, стремительно торпедируя их снизу в мягкие подбрюшья.
Сибиренко пугает многих.
Моя робость и тайная гордость проистекают от того, что Сибиренко чем-то на меня похож. Это неуловимо и не подвластно психоанализу. Он старше меня на четырнадцать лет и на десять кило тяжелее. У него шире нос и толще шея, и волосы не вьются…
Мои мысли возвращаются к главным баранам.
– Как такое может быть, чтобы принт заказчика вел трансляцию? Ведь «Шербет» – строго индивидуальный проект! Во всех описаниях этих устройств, во всех рекламных роликах указано, что они снабжены исключительно пассивным контуром. Трансляторы допустимы только в коллективных шоу…
– Ты громче не можешь крикнуть? Выйди в коридор, там еще покричи! – Пухлые пальцы Гирина елозят по столу. – Естественно, спецслужбы только и мечтают добраться до наших новых чип-трансляторов. Их делают уже двадцать лет, но, как ты знаешь, передающим камерам требуются два условия. Обязательно наружное размещение, на брови, на лбу, где угодно, это требования комиссии ООН. А это совсем не то же самое, что внутри черепа, клиентам такие бляшки на морде ни к чему…
