Наследство - Луганцева Татьяна Игоревна (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt, fb2) 📗
— Вон какая у тебя талия! Прямо тростиночка! Словно ты молодая девочка! Вот каблуки я тебе не советую надевать, и так высокая. А Снегурочка все-таки не монументальная Хозяйка Медной горы и не Царевна-лебедь. Она внучка, она молоденькая девушка. Хоть я и знаю, что ты без них не ходишь… Но в этой роли не надо. Это не Яна Цветкова, это Снегурочка!
Когда все было закончено, Яна посмотрелась в зеркало и даже не узнала себя. Худющая, словно бестелесное существо в кружевах и явно сотканное из снега и льда. Кожа белая, какая-то перламутровая, с неземным блеском; длинные, темные ресницы бросали тень на высокие скулы, аккуратный носик, бледные, но очень красивые очерченные губы.
— Я прямо… ты… Люся… ты волшебница! Я себя узнать не могу даже! Я такая…
— Ты выглядишь настоящей Снегурочкой! Я этого хотела, я этого добивалась, и я это получила!
Яна не могла на себя налюбоваться.
Заглянувший в гримерку господин Илюшин тоже залюбовался Яной и тоже очень высоко оценил работу гримера и костюмера.
— Люся — ты гений! Мы всегда это знали, но сейчас это не возможно не высказать. Ты сотворила чудо! Сказку!
Надо отметить, что как только Степан Сергеевич вошел в гримерку, она сразу же наполнилась парами алкоголя. Тут он снова приложился к бутылке и заговорщически прошептал:
— Я краем глаза наблюдал за пробами…
— И что? — оживилась Люся.
Яна же в таком состоянии не могла ни напрячься, ни расслабиться. Она могла только стоять столбом и хлопать приклеенными ресницами.
— Сам Петр на высоте, принц есть принц…
— Да не Петр! А партнерши-то как? — спросила гримерша.
— Ничего… — отвел он глаза.
— Что значит — ничего? Ты поконкретнее что скажи. И хватит пить! Ты забыл, что сердце больное? Вон уже лицо красное! Небось давление поднялось!
— Коньяк сосуды расширяет! — отмахнулся он.
— Так не в таких же количествах, в каких пьешь ты! Это же ужас! — не согласилась Люся. — Так что наши конкурентки?
— Дина Морозова — артистка из Москвы, хороша, конечно… Очень фактурная девушка и молодая. Но грим наш точно лучше. Элизабет Турнова — артистка из Польши, кстати, не молоденькая, наша группа, возрастная. Выглядит она потрясающе! Грудь, глаза! — выпучил для убедительности глаза Степан Сергеевич. — Талант! Она опытная актриса! Но грим наш лучше!
— Ты достал уже! Только и смотрит на грудь и глаза! Та-лан-ти-ще! — передразнила его Люся.
— А что? Я же мужчина!
— А я думаю, — разлепила губы Яна, — что в нашем случае только и будет, что грим лучше… Все остальное не на высоте.
— Не надо так себя настраивать! — прервал ее Илюшин. — Очень важна зрительная картинка! А ты как войдешь в кадр, все сразу и поймут, что ты и есть Снегурочка. Вопрос будет решен!
— Я так волнуюсь, — вдруг сказала Люся. — Я даже не пойду на твою пробу, чтобы там сознание не потерять. Тут за тебя кулачки подержу! А тебе уже пора! Время твое подходит!
Степан Сергеевич подхватил Яну под руку и потащил за собой.
— А теперь для натуральности я закрою тебя в холодильнике стационарном буквально на пять минут, и ты выйдешь настоящей Снегурочкой.
— Ты вообще в своем уме? — только и смогла что произнести Яна. — В каком еще холодильнике?
— Для мяса, промышленный холодильник, я его специально перетащил поближе к сцене… Нужен эффект женщины из снега. Ты слегка покроешься инеем, и от тебя пойдет такой холодный пар, когда ты выйдешь на сцену, это будет завораживающе! Мы должны взять эту роль!
— И взять ее мы можем только таким зверским способом? — уточнила Яна.
Спроси ее потом, как она дала себя уговорить, Цветкова бы не ответила. Ссылаться можно было только на то, что сильно жал кокошник.
— Я не уверена, что мне это поможет и нас это спасет, но хорошо! Раз уж ты приволок этот стационарный холодильник… Только на минуточку! — предупредила Яна.
— Да совсем на чуть-чуть! — заверил ее Илюшин. — И не забывай! Через пять минут твой выход! Я тебя открою, и ты сразу же в образе плывешь на сцену. Здравствуй, дедушка! Ну, ты понимаешь, Мороз — борода из ваты! И там уже по ситуации! Ну давай, Снегурочка, заморозься! — С этими словами Степан Сергеевич запихнул Цветкову в холодильник и закрыл дверь.
Яна моментально попала в жутко темную обстановку с морозным воздухом. Холодно? Очень холодно! Она пыталась взять себя в руки, но Яне это не удавалось. Сказать, что ее охватила паника на какой-то минуте, — ничего не сказать. Потому что паника Яну охватила сразу же, как она оказалась в холодильнике.
— Ничего-ничего… Это же для дела, для антуража. Я нужна этим людям, меня попросила мать, а это святое, я сама чувствую, что я тут нужна. Пусть не все получается, но я на верном пути… Нет, не буду лукавить, я подсознательно понимаю, что никакие пробы я не выиграю, что я не актриса, каких бы там врожденных талантов во мне ни было. Но по крайней мере я должна сделать все, что могу, могла и смогу, чтобы меня никогда по этому вопросу не мучила совесть. А потом я помогу, я сделаю все, что смогу и что от меня зависит. Грим действительно потрясающий… И если все говорят, что ставку делаем на не артистичность, а на достоверность, то я посижу в этой холодильной камере столько, сколько надо. Пусть будет иней, мороз… холод… сказочность, загадочность, воспаление легких и почек… Если бы только это все прокатило! То тогда совсем бы хорошо! — успокаивала себя Яна.
Ноги и руки у нее дрожали, зубы стучали, кожа покрылась мурашками, что не должно было придать образу радости и веселья, но, возможно, это не будет очень заметно.
Яну напрягало, что ее скулы сводило так, что, казалось, пооткалываются зубы. Да и призадумаешься, сможет ли она вообще что-то сказать Дедушке Морозу, раз у нее зуб на зуб не попадает? Она не знала, сколько прошло времени. Конечно, Яна понимала, что для нее оно тянется бесконечно долго, а на самом деле, может, прошло и не так много времени. Поэтому она мужественно терпела и ждала, когда спасительная рука господина Илюшина откроет ее ледяной плен. Время шло, а «Германна все нет».
В минуту очень сильного отчаяния Яна стала стучаться в стенку и кричать.
— Эй! Выпусти! Не могу больше! Слышишь?! Открывай! Я сейчас умру тут!
Но даже после этих страшных и правдивых слов дверь не открылась, а у Яны даже горло замерзло от крика. Она застучала кулачками в железную дверь, понимая, что жизненных сил, энергии и тепла в прямом смысле слова у нее осталось немного. В таких условиях срабатывает инстинкт самосохранения, мозги включаются быстро, выделяется адреналин и проявляются дополнительные силы… Все это было бы хорошо, если бы не замерзший и плохо соображающий мозг. Яна понимала, что надо беречь силы, больше не кричать, так как при каждом открытии рта она теряла остатки тепла и морозила горло. Руками, которые она уже не чувствовала, Яна с трудом нащупала щель между стенкой и дверцей. А дальше она попыталась вставить в нее каблук — совершенно безрезультатно, только сломала все ногти. Единственное, что пришло в уже увядающий мозг Яны, это последним усилием воли разодрать на себе одежду и из корсета вырвать металлическую тонкую пластинку и запихнуть ее в щель. Яна тогда уже плохо соображала, и это было страшно. Последнее, что ей запомнилось, это страх, боль и… кромешный холод.
Глава 6
Яна смотрела на веселящуюся, даже беснующуюся разноцветную толпу и понимала, что теперь она должна быть на сто процентов счастливым человеком. Почему? Потому что у каждого человека в жизни есть туристическая мечта, сродни его темпераменту, характеру, мировоззрению… Кто-то хочет отправиться в монументальное путешествие в Лондон, в столицу туманного Альбиона, лицезреть древние замки и ходить по тем же улицам, по которым когда-то ходил сам Шерлок Холмс… Многие хотят попасть в Париж и почему-то сразу же умереть. Возможно, от того, что действительность не оправдала ожидания?
Некоторые люди вообще предпочитают сафари или экзотический отдых в Таиланде, Индии, Китае… А чего бы не посмотреть на единственный объект, который виден из космоса, — на Великую Китайскую стену? Тем более это в тренде. Некоторые же романтики хотят попасть в Венецию, в «умирающий город», проплыть по каналам, подышать сыростью и плесенью от старых домов и покормить дикое скопище голубей на центральной площади в эпоху «птичьего гриппа». Яна Карловна Цветкова во всех этих местах была и мечтала только об одном туристическом рае для себя — о бразильском карнавале. И вот, похоже, ее мечта сбылась. Мечта сбылась, но сердце не наполнилось счастьем. А все потому, что она как-то странно себя чувствовала. Да чего там странно! Яна чувствовала себя просто отвратительно. Несмотря на ярко светящее солнце, потные полуголые тела, ей было очень холодно. Она откровенно мерзла. А участники карнавала проходили мимо, не обращая на нее никакого внимания. За исключением одного мужчины, который смутно Яне кого-то напоминал.
