Песочница: Цветущий ад. Том 1 - Руденко Сергей (книги онлайн полные .txt, .fb2) 📗
Не знаю, решился бы я, если бы не странная химия в крови, и не вчерашние события. Кружки пива же для подходящего настроя сейчас не было. Но в одной интернет-статье я встретил простую и вроде банальную мысль, мол в половом вопросе все осложняет только смесь из собственного юношеского максимализма и гормонов. С гормонами, тем более с правильно работающими, что-то делать – последнее дело. А вот максимализм – вполне поддается разумному воздействию.
Представив, что Настя – вовсе не голая, а я – сейчас вовсе не импотент, сделал сначала максимально глубокий вдох, а затем выдох и остановился. Сложив свою часть груза в кучу, я помог избавиться заинтересованно косившей на меня спутнице от ее части, и мягко – подчеркнуто по-братски – обнял за плечи.
– Настя, ты же худо-бедно историю учила в школе?
Не дожидаясь ответа, я осторожно прижал к себе ее голову, принявшись аккуратно и уверенно гладить девушку по спине и волосам. Не пытаясь добиться ничего другого, тем более – ничего другого – мне сейчас и не хотелось, просто успокаивающе гладил и говорил. Ровным голосом, старясь избегать покровительственных или любых других потенциально обидных интонаций.
– Есть теория, что после Великого ледникового периода наших предков осталось очень мало. Да, тогда уже совсем не обезьян, но еще и далеко не нас нынешних… – в статье утверждалось, что тема не так уж и важна, главное – настрой и общая атмосфера.
Кстати, крем действовал довольно надежно даже в такой ситуации, но обнимать Настю было все равно чертовски приятно. Иногда, увлекаясь, я чуть сильнее сжимал ее плечи и начинал в поглаживаниях опускать заметно ниже лопаток, но потом вспоминал все обстоятельства, и сдавал назад.
– …нет, жизнь охотника-собирателя сама по себе так устроена, что они не могут жить слишком большой группой. Полтора, два, может быть – три десятка человек в тогдашней Европе это очень немало. Четыре или немного больше – это уже только где-нибудь в очень теплых краях, а не в наших, покрытых льдами палестинах. И хочу заметить, что вот это уже не теория, а вполне подтвержденная мысль!
Когда стало понятно, что я сейчас сделаю, Настя немного напряглась, вся словно задеревенела, но и не подумала как-то возражать или сопротивляться. Постепенно она оттаяла, и даже еле заметно, прижалась, чтоб стоять немного удобнее. Тут – чуть повернула голову, там – перенесла вес тела немного иначе, и уже через пару минут мы не то чтобы вжались, словно ложки, но стояли и в самом деле куда удобнее, чем поначалу.
Правда, ответных объятий – даже сестринских – я так и не дождался. Руки спутницы по-прежнему были опущены.
– Ну, это ты уже привираешь, – неожиданно возразила она, – если бы изобрели машину времени, в «Тиктоке» об этом непременно упомянули бы.
Настя осталась стоять, по-прежнему старясь не шевелиться, словно бы сохраняя за собой право возмутиться и, например, с гневом отпрянуть, но из-за того, что щека ее сейчас довольно плотно прижималась к моей груди, улыбку ей было не спрятать.
– Не знаю, как доказать это вот прямо сейчас, но на Земле есть несколько десятков племен, живущих почти так же, как и их предки в каменном веке. Большей частью они вроде в Южной Америке, но точно знаю, есть и в Индии, и где-то на островах. Но не о том речь.
– И о чем же тогда? – невинно поинтересовалась Настя, которая, похоже, полностью освоилась и напрочь забыла, что только что собиралась рыдать.
– О том, что наши предки, те из них, что не были в раю и не помогали каким-нибудь «анунакам», не имели ничего кроме камней и огня, но смогли в итоге полностью заселить планету и извести большую часть своих бывших врагов. Уверяю тебя, прайд каких-нибудь саблезубых тигров или львов, ничем не лучше твоего вчерашнего крокодила. И от них никакой мазью не отмашешься!
– И чего это он вдруг мой?
– Не стану спорить на эту тему, но тварь дважды могла меня сожрать, однако побрезговала. А вот за тобой суетилась, как собачонка! Пыталась все время понюхать то место, где ноги называется уже иначе, или лизнуть пятку… Это, конечно, ваши с ней дела, но, похоже, вскружила ты животине голову.
– Я очень испугалась, когда тебя сбили с ног. Зажмурилась от ужаса, думаю, сейчас открою, а тебя уже рвут на куски… – девушка впервые за время наших односторонних обнимашек открыто пошевелилась, обхватила меня чуть выше талии и, словно бы случайно, прижала мой пах своим теплым упругим бедром.
– Настя, наверное, мы уже можем идти? До вечера ведь еще шагать и шагать…
____________
* Наяда или нимфа – так называют личинок стрекоз, обитающих главным образом в стоячих озерах, прудах и старицах рек, а также в ручьях, реках, болотцах и многих других местах. Как и взрослые стрекозы, личинки являются хищниками. Они охотятся на более мелких насекомых и прочих беспозвоночных.
** По некоторым современным оценкам, на сегодняшний день на Земле насчитывается не менее ста народов, избегающих контактов с внешним миром и современной цивилизацией.
Глава 5. Не ходите, дети…
Утро второго дня
Не знаю, заметила ли напарница короткую едва ощутимую паузу между ее неприличными телодвижениями и моим призывом идти дальше, но я-то такой нюанс никак не мог пропустить. Честно говоря, самому было интересно, но нет – ноль реакции. Словно по команде мы разошлись каждый к своей доле груза, и через пару минут уже шагали на ладонь левее – севернее – солнца.
И вот теперь-то прежняя легкость точно вернулась.
Мы снова беззаботно шутили, подкалывали друг друга и вспоминали свою прошлую жизнь, будто ничего не произошло.
– Слушай, а когда мазь закончится, что делать будем? – все же нарушила Настя наш молчаливый сговор избегать плохих мыслей, правда, она тут же немного смягчила свой вопрос. – Здесь же действительно жарко…
– Не знаю, думаю, к тому времени мы настолько почернеем, что местное солнце станет принимать нас за своих. Ну и риск получить ожоги, соответственно, перестанет стоять так остро, – уловил на лице спутницы недовольство, я уточнил. – При нынешнем расходе, может быть, где-то с месяц можно не волноваться…
Цифру я озвучил просто от балды, но потом искренне задумался, и пришел к выводу, что так оно, наверное, и есть. Тем более, само нынешнее ощущение времени стало немного иным, не таким как раньше. Слово «месяц» – воспринималось, скорее, как синоним словосочетания «может быть».
– Вот черт! Понатягивают своих веревок, а ты тут ходи, спотыкайся… – заболтавшись, Настя отвлеклась и едва не растянулась, зацепившись за что-то в траве.
Мазь и настойчивый ветерок справа не давали полноценно испытать жару, а недавние приключения и вовсе настраивали на мечтательный лад, поэтому мы и в самом деле чувствовали себя, словно на прогулке.
Вот из-за этого ни кто из нас и не насторожился.
Сам я воспринял слова Насти, всего лишь как оговорку, продолжив идти с прежней скоростью и в том же направлении. Вместо того, чтобы оглядеться, потому что какие могут быть «веревки» посреди саваны, я принялся гадать: что же нам делать, если и вправду не найдем людей …ну или просто кого-то разумного в ближайшее время. Действительно, не можем же мы бесконечно бродяжничать.
Из-за этого и голос напарницы, и дальнейшие события воспринимались, словно некий малозначимый фон.
– Слушай, а, правда, что это за странные веревки… – неуверенно переспросила она, по-прежнему продолжая идти, и изучать что-то у себя под ногами.
В следующее мгновение ее словно смыло с поверхности, и лишь спустя секунду я с трудом осознал, что произошло это не само по себе…
На секунду земля будто вздыбилась, какое-то размытое темное пятно промелькнуло, и вот я стою один, посреди совершенно прежней саванны.
«Что за дерьмо…» – сделав еще несколько шагов, я растерянно замер, из-за мази по-прежнему скорее удивленный, чем испуганный.
И тут земля снова раскрылась, а огромные лохматые лапы метнули в меня пронзительно визжащее девичье тело. Удар был такой, что просто дух вон.
