Сталь и Пламя - Шакирова Алия (читать книги онлайн бесплатно полностью txt, fb2) 📗
Я вздрогнула.
Кажется, интуитивно рассчитала верно – ОНО торопилось. ОНО оголодало. ОНО жаждало… И конечно же, я показалась куда более вкусной, питательной целью, чем Бэррейн. С моим-то полем!
Не успел в душе укорениться страх, не успела разглядеть получше скалу, что зигзагами вздымалась в небо, перед глазами побелело.
Я не могла пошевелиться. Одеревеневшие ноги будто вмерзли в землю.
Когда Рэйн рассказывала про ОНО, мне представлялось нечто злобное, клыкастое, черное, как сама тьма… Но с неба спускалось нечто ослепительно белое, совершенно белое, как первый снег…
Я застыла, ощущая, что все вокруг захватывает эта неестественная белизна. Будто молоко заливает весь мир.
– Дура! Беги! – долетел до меня голос Бэррейна. Как же он напоминает голос Дэсса! Даже интонации, ударения похожи. Будто встретила брата стража Разлома. Или родственника.
Я вздрогнула, дернула ногами. Но они не слушались. Казалось, к каждой пристегнули пудовую гирю. Не прошло и секунды, как из груди словно выдернули что-то жизненно-важное.
Боль разрасталась, охватывая все больше плоти… Жгла, как раскаленный прут и тянула, тянула, словно намеревалась вытащить на свет божий… на этот белый свет внутренности.
– Пла-а-мя-а-а! – низкий, бархатистый бас Сьерры встряхнул тело.
Я очнулась, сбросила оцепенение. Обернулась, стремясь пробиться взглядом сквозь белую пелену. Сначала глаза ничего не видели, кроме ослепительной снежной завесы. Но когда от натуги по щекам покатились слезы, я различила силуэт – серый, рогатый, знакомый. Он словно раздирал руками молочную пелену, а та беззвучно трескалась под когтями Сьерры. Я не замечала, какие острые у него когти! Стальной просовывал в дыры ладонь, руку, плечо. Завеса поддавалась его напору, рвалась, как рвется под ударами плотный лист бумаги. Сьерра боком протискивался в образовавшиеся проемы. Перешагивал через белесую поземку – она клубилась у ног, словно облака под крыльями самолета.
Я, будто загипнотизированная, наблюдала за стальным. Даже боль отступила. Или ОНО отступилось под напором Сьерры?
Внезапно меня пронзил страх. Прострелил до кончиков пальцев, вонзился в них иглами. Я боялась погибнуть! Я не хотела умирать!
Вспышкой промелькнула мысль. Не я, ОНО жаждало моей смерти! Звало, затягивало в свои путы. Я словно птица в силках забилась, затряслась всем телом в попытке вырваться из белого плена.
Среди звенящей тишины, на меня обрушился треск такой громкости, словно кто-то играл на барабане у самого уха… В голове зашумело, загудело, боль забилась в висках – сумасшедший пульс все подгонял и подгонял ее…. И…
Сьерра схватил, закинул на плечо, рванул куда-то… С каждым его шагом боль в груди усиливалась… казалось там, на коже, пробиваются внутрь раскаленные угли…
ОНО спохватилось, стремилось удержать аппетитную добычу…
У меня мощное силовое поле. Как раз, как ОНО любит. Откуда возникла эта мысль? Кто ее знает. Просто появилась в голове.
Я отчаянно вздохнула, дернулась и потеряла сознание.
…
Веки удалось разлепить ценой титанических усилий. Передо мной маячило лицо… Рейн. Удивленное и радостное лицо женщины, которую, думала, больше никогда не увижу. Да собственно, я полагала, что больше не увижу вообще ничего.
Ни-че-го… Так вот ОНО какое! Не черное, сродни мириадам чернильных червей, которые сплелись воедино, как в фильме про Сайлент-Хилл. Оно белое, немое, безразличное…
– Пламя, – выдохнула Рейн. – Я с тобой уже попрощалась.
– Откровенно говоря, я тоже попрощалась с собой, – я повела затекшей шеей и попыталась сесть. Знакомый диван позволил принять более удобное положение, поддержал обмякшее тело. Слабость грудой кирпичей вжимала в матрас, но на локте подняться удалось.
– Да уж… еще никто не спасался от НЕГО. И никто никого не спасал…
– Погоди, – я сглотнула ком в горле. – Сьерра? Так он взаправду был там?
В голове стаей перепуганных птиц заметались мысли. Сьерра мне не привиделся?
– Что бы-ыл! – выпалила Рейн. – Он жизнью рисковал. Прорвался сквозь ЕГО материю. Ту, в которую ОНО обращает энергию, чтобы утопить жертву. И вытащил тебя. Теперь вот тоже болеет. Правда, уже почти поправился… Тебя дольше не отпускало. Лекарь сказал – ты не так хотела жить. И еще сказал – Сьерра очень хотел, чтобы ты жила… Поэтому ты и очнулась. Вернее, вышла из комы в сон. А вот теперь пробудилась от него.
В голове воцарилась сумятица. Каша, хоть половником греби. Сьерра чуть не умер, спасая меня. Зачем? Мы ведь едва знакомы. Виделись дважды – когда Мендра приволок меня в замок и когда бил… Откуда такое самоотречение?
Ради бриталлия?
Впрочем, не удивительно. Льенны столетьями живут и дышат одной мечтой – покинуть капкан Разлома. Я же – одна из немногих, кто способен воплотить их мечту в реальность. Спасти от ОНО не одну-единственную айшару, а весь народ…
Пожалуй, да, Сьерра поступил как истинный вождь. Переступил через чувства, стремления незнакомой женщины иной расы ради своего народа. Молодец, как ни крути.
Слава богу, наши с ним цели случайно совпали. Теперь я четко осознавала – ОНО внушило мне жгучее желание погибнуть. Мой порыв у Разлома испарился после знакомства с Рэйн. Диковинный бриталлий, чудеса мира льеннов вернули к жизни, воскресили любопытством.
Слава богу.
Вряд ли Сьерра помог бы незнакомке, если бы его народ так остро не нуждался в еще одной айшаре. Что ж… в любом случае, он совершил хороший поступок.
…
(Дэсс)
Утро в замке сотен миров – понятие условное. В одной комнате проснешься – восход цветет над морской гладью. В другой – глухая ночь залила чернилами лесную чащу. В третьей – вуаль сизых сумерек легла на бескрайние поля.
Я стараюсь жить в одном мире, в одной комнате. Иначе организм сходит с ума. То отключаешься на ровном месте. Сидишь-сидишь и – бац – просыпаешься от удара об пол. То бессонница изводит сутками напролет. Вроде бы и дремота одолевает, а ложишься в постель – сна ни в одном глазу.
Я потянулся, встряхнул мышцы и вылез из кровати.
В других комнатах постели такие, что хоть табор приводи. В этой – средняя двуспальная. Мне хватает. На громадинах, в ворохе перин и одеял, чувствую себя одиноким и брошенным. Здесь ощущаю странный уют, умиротворение.
Вспоминаются лучшие годы, когда на похожей постели с женой выделывал такое-е!
Вкус страсти – медовый с горчинкой – почти стерся со временем. Осталось лишь тепло в груди и ком в горле. Я сглотнул его, стараясь избавиться от наваждения. Что было, того не вернуть.
Тяжело вздохнув, зашаркал резиновыми шлепками к кофе-машине. Включил очередной чудо-агрегат аджагар, огляделся вокруг. Чем бы его подкормить? Помнится, в моей молодости ходили шутки о подарках. Вроде: дари то, что не жалко. Сегодня мне было не жалко старую тряпицу – вчера пыль вытирал. Закажу аджагарскому курьеру новую. Благо он появляется дважды в неделю. Значит, через день заскочит, как к себе домой, и бросит в холодильник продукты. Вдруг у меня фантазии не хватит выпросить у пищевой машины аджагар хлеб или курицу. Поинтересуется – чего мне еще не хватает для полного счастья. Любимой женщины, свободы передвижения… Свободы… Я закажу тряпку для пыли. Неравноценная замена желаемому, но уж чем богаты.
Я открыл крышку кофеварки – почти точной копии земных. Только в ситечко не засыпают ароматные зерна, не заливают внутрь воду.
Вдавил красную кнопку на крышке, подставил чашку под кран.
На боку машинки загорелось табло с вариантами кофе. Я выбрал капучино.
Автомат затарахтел как старенький автомобиль, издал странный звук – вроде пых-х-х, и выплюнул в чашку напиток.
Комнату наполнил запах свежесваренного кофе. Именно сваренного, не растворимого. Я с наслаждением потянул его носом. Маленькое удовольствие, доступное Дэссу, который никогда не покидает Разломы.
Не снимая пижамы, не чистя зубы, глотнул горячего напитка. Мягкое сливочное послевкусие на языке сразу подняло настроение. Но, как всегда, на моей работе, это не продлилось долго.
