Как «Звездные войны» покорили Вселенную. История создания легендарной киносаги - Тейлор Крис (первая книга .txt, .fb2) 📗

Джордж-старший когда-то мечтал стать адвокатом, и эта карьера ему бы подошла. Тонкий и прямой, любящий цитировать Шекспира за столом, он мог бы быть отличным оратором в зале суда. Но в 1933 году, когда безработица достигла 20 процентов, он был рад работе в магазине канцтоваров. Он убедил Л. М. Морриса, владельца компании, основавшего ее в 1904 году, передать ему 10 % акций. Постепенно он увеличил свою долю до 50 %, а после того как Моррис ушел на пенсию, стал владельцем компании и переименовал ее. К 1950 году Компания Лукаса зарабатывала весьма солидные 30 тысяч долларов в год (сегодня это было бы 300 тысяч долларов). Джордж-старший заработал это все на канцтоварах и – крайне важно для «Звездных войн», как выяснилось, – на игрушках. [15]

Джордж Лукас-старший не был Дартом Вейдером, несмотря на предположение биографа Лукаса Дейла Поллока, что его отношения с сыном вдохновили сюжетный поворот в фильме «Империя наносит ответный удар». На самом деле молодого Лукаса – Джорджи, как его ласково называли, – родители скорее баловали. Лукасу принадлежала лучшая игрушечная железная дорога в Модесто. У Джорджи была большая сумма карманных расходов для своего времени: 4 цента в неделю в возрасте четырех лет, выросшие до 4 долларов в неделю (это 35 в долларах 2013 года) к 11 годам. В июле 1955 года Джордж впервые в жизни полетел на самолете – в Анахайм на открытие Диснейленда. Он не видел, как Уолт Дисней лично открывает парк, но был там на второй день его работы. «Я был в раю», – сказал Лукас об этом путешествии. В сияющем Мире завтрашнего дня безымянные монстры, пугавшие его в Модесто, растворились. Семья Лукасов стала ездить в Диснейленд каждые пару лет.

Конечно, Джордж-старший оказывал сильное влияние на детей, когда был дома. «Его отец был строгим», – говорит Патти Маккарти, профессор Тихоокеанского университета из Стоктона, который досконально исследовал жизнь Лукаса, готовя инсталляцию в Модесто, посвященную «Американским граффити». «Но в те времена родители были строгими. Венди Лукас всегда говорит: «Он был строгим человеком и хорошим отцом». У Джорджи и его сестер были обязанности по дому; мальчик ненавидел косить траву старой газонокосилкой. Чтобы решить эту проблему, он откладывал часть карманных денег, потом взял у мамы в долг 25 долларов и купил новую косилку. Дейл Поллок изображает это как акт непокорности. Но, скорее, это проявление деловой хватки – черты, которую Лукас несомненно унаследовал от отца-предпринимателя. «Моим первым наставником был мой отец», – сказал Лукас в интервью Биллу Моерсу спустя годы (вторым наставником он назвал Фрэнсиса Форда Копполу, а третьим – Джозефа Кэмпбелла).

Пожалуй, мать Лукаса была куда более таинственным персонажем, чем его отец. Дороти, дочь богатого торговца недвижимостью, была прикована к постели необъяснимыми болями в животе бо́льшую часть детства Лукаса. В десять лет Лукас обратился к ней со своим первым экзистенциальным вопросом: «Почему Бог только один, а религий так много?» Не получив удовлетворительного ответа, следующие двадцать лет Лукас провел, разрабатывая новое имя Бога, которое приняли как верующие, так и неверующие.

Прежде чем Лукас-старший достаточно разбогател, чтобы переехать с семьей на ранчо за городом, Лукасы жили в скромном доме по адресу авеню Рамона, 530. Его самой важной чертой был переулок позади дома, который Лукас делил с верными друзьями своего детства: Джоном Пламмером, Джорджем Франкенштейном и Мелом Целлини. Друзья позднее назвали это «культурой переулка». Они бегали из дома в дом, все время что-то придумывая, то мастеря игрушечные железные дороги, то устраивая карнавалы на заднем дворе. В возрасте восьми лет они сделали игрушечные американские горки из мотка телефонного провода. «Мне нравилось мастерить», – вспоминал Лукас в 2013 году, – домики на дереве, шахматные доски, что угодно». Он сооружал форты и объемные ландшафты с горами из папье-маше. Он заполнил свою комнату рисунками: в основном это были пейзажи, к которым люди были пририсованы в последний момент. Если бы его спросили, кем он хочет стать, он ответил бы – архитектором. Было одно исключение в его лишенных людей творениях: в школе на уроке рисования он рисовал – получив за это замечание от учителя – «космических солдат». Но неодобрение ни на секунду его не останавливало.

Способности автора и режиссера Лукас приобрел позднее с большими усилиями и болью. Ранние годы его жизни дают мало примеров его деятельности в этих направлениях. Но один из дошедших до наших дней рассказов, написанный им в третьем классе, предсказывает его будущую любовь к скорости и упрямство: черты, которые будут принуждать Лукаса закончить каждый проект, который он начнет. Рассказ называется «Медленный мальчик», но место действия – «страна Зум» – кажется идеальным названием для хромированной эпохи 50-х.

Давным-давно в стране Зум жил мальчик, который всегда был медленным. Все остальные жители страны Зум были быстрыми.

Однажды этот мальчик шел по дороге и встретил лошадь. Он хотел поговорить с лошадью, поэтому начал садиться на камень, где сидела пчела.

Как только он сел на камень, он тут же подпрыгнул с криком и побежал по дороге.

С тех пор он больше никогда не был медленным.

Несмотря на краткость, это квинтэссенция Лукаса: мальчик-мечтатель, медлительный в школе, иногда подстегиваемый страхом, постоянно что-то мастерящий, беспрестанно ищущий что-то интересное в стране Зум. «В школе ему было скучно; ему нужен был укус пчелы, – говорит профессор Маккарти. – Укусом пчелы была авария. Будто он ее предвидел».

А что до кино, которое стало столь важным в его последующей жизни? Он ходил в кино пару раз в месяц, если не реже, и хотя он и любил фильмы студии Disney – особенно «20 тысяч лье под водой», – он говорил, что в подростковом возрасте ходил в кино только ради девчонок. Кинематограф был одной из тех вещей, что он впервые попробовал с Мелом Целлини в свои годы в переулке. Они пытались издавать газету, после того как Лукас вернулся из Диснейленда, печатая ее в магазине Джорджа-старшего, – их хватило на десять выпусков. У отца Целлини была 8-миллиметровая кинокамера, которую можно было использовать, чтобы снимать мультфильмы. Мальчики часто играли с солдатиками, поэтому они записали, как их маленькая зеленая армия движется по переулку, по кадру за раз. Для спецэффектов Лукас делал маленькие костры. «Для него было критично, чтобы все выглядело правильно, – вспоминал Целлини. – По-настоящему».

Уже в юном возрасте Лукас мог связать искусство и выгоду. Как-то осенью они с Целлини соорудили дом с привидениями в гараже Целлини. Это была сложная конструкция с падающими с потолка призраками и мерцающими огнями. С соседских детей брали по 10 центов за посещение. «Нам надо все поменять, чтобы стало по-новому», – сказал Лукас, когда количество посетителей снизилось; после этого он перезапустил мероприятие как новый и улучшенный дом с привидениями. «Он делал это два или три раза; я был восхищен, – вспоминает Целлини. – «Как только продажи начинали падать, Джордж что-то изменит, что-то подправит, и дети снова возвращались». Этот трюк он потом много раз повторит со «Звездными войнами».

Лукасу исполнилось 10 лет в 1954 году – этот изменивший его год он потом не раз еще вспомнит. Это был год, когда Джордж-старший купил телевизор. (Он не был первым родителем в городе, кто это сделал, Джордж уже несколько лет бегал к Джону Пламмеру, чтобы получить свою дозу «Флэша Гордона».) В этот год Лукас впервые объявил о своем намерении стать автогонщиком. И это был год, когда он понял что-то, о чем публично заявил годы спустя, в своей первой рекламной короткометражке.

В 1970 году, в 26 лет, Лукас снял десятиминутный фильм «Лысый» для рекламы своей авангардистской антиутопии «Галактика ТНХ 1138». Фильм начинается с того, что Лукас и его второй наставник – Фрэнсис Форд Коппола, – представленные как «два представителя нового поколения кинематографистов», обсуждают, что повлияло на фильм. Лукас мог бы упомянуть многие вещи, которые вызвали бы отклик у его поколения, – такие как «О дивный новый мир» и речи Ричарда Никсона. Вместо этого он гордо разместил свой флаг на территории ботаников. ТНХ «на самом деле берет начало из комиксов, которые я читал, когда мне было лет десять,» – сказал Лукас. – «Меня всегда поражало, что мы жили в будущем. Если бы вы хотели снять кино о будущем, надо использовать реальные вещи, потому что мы живем в будущем».