Ветры Дюны - Герберт Брайан (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗

Гурни не мог винить его в том, что он недоволен состоянием станции, но он помнил также, как упал нравственный дух в войсках Атрейдесов после прибытия герцога Лето на Арракис.

– Пауля не стало, и эти люди в растерянности. «Солдат всегда должен сражаться, но он дерется смелей, когда есть за что». Не ты ли сказал это, мастер меча?

– Мы оба мастера меча, Гурни Халлек, хотя ты и не обучался на Гиназе. Я тебя кое-чему научил. – Глядя на солдат, Дункан – ментат – провел свой анализ. – Они приспособятся. Алия должна знать, что они не в лучшем состоянии. После похорон Пауля я всех тут перетрясу и накажу самых злостных нарушителей, чтобы привести в чувство остальных.

Это заявление встревожило Гурни: исторически Атрейдесы никогда не правили с помощью страха. Но все изменилось, когда Пауль стал мессией фрименов и взошел на трон Дюны, получив под свою руку империю из тысяч беспокойных планет.

– Я бы хотел, чтобы ты сделал это как-то иначе, – сказал он.

Гхола посмотрел на него металлическими глазами. В эту минуту он вовсе не походил на Дункана.

– Нужно думать о реальности, старый товарищ. Если Алия сейчас проявит слабость, это чревато нашим падением. Я должен защитить ее.

С высокой стены укрепления Гурни смотрел на пояс неровных скал, частично охватывавший бесконечное пространство песка. Он понимал, что Дункан прав, но здесь, кажется, не было конца жестокости правительства.

– Я вижу в глазах воинов признаки слабости и слышу то же самое в голосе начальника станции. – Дункан посмотрел на спутника. – Я научился читать самые незначительные подробности, потому что под поверхностью всегда скрывается смысл. Я вижу это даже в твоем лице, в том, как ты сейчас смотришь на меня. Я не чужак.

Гурни задумался над ответом.

– Верно, я был другом Дункана Айдахо и оплакивал его смерть. Это был смелый и верный воин. Ты выглядишь и ведешь себя, как он, хотя ты гораздо сдержанней. Но гхола… не понимаю. Каково это?

Дункан словно смотрел в прошлое.

– Помню первые мгновения сознания, когда я, смущенный и испуганный, лежал в луже жидкости на твердом полу. Тлейлакс сказал, что я был другом императора Пауля Муад'Диба, а теперь должен втереться к нему в доверие и уничтожить его. Это было подсознательное программирование… для меня невыносимое. Я отказался исполнять приказ, навязанный мне, разбил свою искусственную дупгу и в это мгновение снова стал Дунканом Айдахо. Это я, Гурни.

Глухо – это было скорее обещание, чем угроза – Гурни сказал, положив руку на рукоять кинжала:

– Если я когда-нибудь заподозрю, что ты намерен причинить вред семье Атрейдесов, я убью тебя.

– И если действительно будет так, я не стану противиться. – Дункан вздернул подбородок, запрокинул голову. – Обнажи кинжал, Гурни Халлек. Вот, я обнажил горло, если ты сейчас так считаешь.

Прошло долгое мгновение, Гурни не шелохнулся. Наконец он убрал руку с рукояти.

– Настоящий Дункан именно так предложил бы свою жизнь. Я принимаю тебя… сейчас… и признаю, что никогда не смогу понять, через что ты прошел.

Дункан покачал головой. Они стали спускаться по длинной крутой лестнице к посадочной площадке, где ждал орнитоптер.

– Когда-нибудь ты умрешь и тогда, возможно, поймешь.

Толпа, окружившая храм Алии, напирала со всей доступной ей энергией. Множество жизней, множество сознаний, все в едином настрое…

Стоя на балконе храма высоко над толпой, Джессика поняла, что должен был испытывать Пауль как император, что ежедневно испытывает Алия. Белое солнце Арракиса высоко над головой, и башня храма превратилась в гномон, бросающий стрелку тени на циферблат из людей.

– Спасибо за то, что сделала это, Алия, – сказала принцесса Ирулан, высокая и хладнокровная, но даже не старающаяся скрыть искреннюю благодарность и облегчение.

Алия посмотрела на нее.

– Пришлось. Мать заступилась за тебя, и ее слова были разумны. К тому же этого хотел бы Пауль.

Стоя рядом с принцессой, Джессика сложила руки.

– Это открытая рана, и ее нужно залечить.

– Но есть условия, – добавила Алия.

Взгляд Ирулан не дрогнул.

– Условия всегда есть. Я понимаю.

– Хорошо, тогда пора.

Не откладывая, Алия вышла вперед на солнце. Когда люди внизу увидели ее, их голоса осязаемо понеслись вверх. Алия стояла, глядя на толпу; улыбка на ее лице застыла, волосы свободно свисали.

– Моего отца никогда так не приветствовали, когда он обращался к народу на Кайтэйне, – прошептала Ирулан Джессике.

– После Муад'Диба люди никогда больше не станут смотреть на своих вождей по-прежнему.

Джессика понимала, какой опасной и соблазнительной может быть власть; поняла она и то, что Пауль высвободил вихрь сознательно, понимая, что делает. И вихрь вырвался на волю.

Когда-то давно, в пещере фрименов, ее очень пугал его выбор – разжечь большой костер из пропитанной религией растопки традиций пустыни. Опасная путь, и, как оказалось, коварный, чего и опасалась Джессика. Как Пауль мог думать, что сумеет погасить пламя, когда надобность в нем отпадет? Теперь Джессика боялась за Алию в этой буре, боялась того, что вынесет на поверхность человечество.

Алия заговорила, ее усиленный голос разнесся над большой площадью. Толпа затихла, впитывая ее слова.

– Мой народ, мы переживаем трудное и опасное время. Сестры Бене Гессерит учили меня, что нужно уметь приспосабливаться. Фримены говорят, что мы должны отомстить. А я говорю, что мы должны залечить рану.

Враги Муад'Диба, те, кто организовал этот заговор, понесли кару. Я приказала казнить их, и мы вернули себе их воду. – Она повернулась и протянула руку в помещение башни, призывая Ирулан. – Но есть еще одна рана, требующая исцеления.

Принцесса расправила плечи и встала на солнце рядом с Алией.

– Вы слышали разговоры, будто принцесса Ирулан участвовала в заговоре. Кое-кто из вас гадает, насколько она виновна.

Ропот превратился в низкий хоровой рык. Джессика, оставаясь не на виду, в комнате, стиснула кулаки. Она говорила Алии, что нужно сделать, и дочь согласилась с тем, что это разумно. Но сейчас – когда все эти люди в ее власти – Алия может передумать и велит казнить Ирулан, и ничто во вселенной не спасет ее. Люди ворвутся в храм и растерзают Ирулан.

– Прочь сомнения, – сказала Алия, и Джессика облегченно вздохнула. – Ирулан была женой моего брата. Она любила его. Ради собственной любви к брату, ради Муад'Диба объявляю ее невиновной.

Теперь Джессика тоже вышла к ним, и теперь три эти сильные женщины, три уцелевшие женщины, которые так повлияли на жизнь Муад'Диба, стояли плечом к плечу.

– Как мать Муад'Диба, я составлю и подпипгу документ, который полностью освободит принцессу от обвинений. Да будет она чиста в ваших глазах.

Алия воздела руки.

– Ирулан – официальный биограф Муад'Диба, избранный им самим. Она напишет правду, чтобы все могли понять истинную сущность Муад'Диба. Да будет благословенно имя его в анналах времени.

Толпа машинально откликнулась:

– Да будет благословенно имя его в анналах времени.

Три женщины еще некоторое время стояли, стискивая руки друг друга, чтобы все могли видеть их гармонию: мать, сестра и жена.

Принцесса тихо сказала Алии:

– Я у тебя в долгу.

– Ты всегда была у меня в долгу, Ирулан. А теперь, разделавшись с этой опасной помехой, мы посмотрим, как тебя лучше использовать.

Мать не должна хоронить сына.

В частной ложе, выходящей на центральную площадь Арракина, Джессика и Гурни стояли рядом с Алией, Дунканом, Стилгаром и недавно прощеной принцессой Ирулан. К ним приближалась погребальная колесница, обтянутая черной тканью; ее тащили два хармонтепских льва. Такой символический жест – на протяжении столетий так хоронили императоров Коррино – предложила Ирулан.