Посох волхва - Витаков Алексей (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
Вдруг Халли, стоявший на корме у руля, ударил о кованый щит обухом своего топора. Хроальд не обернулся на звук.
– Чего тебе неймется, Рыбак? – херсрир спросил, продолжая глядеть вперед из-под ладони в сторону восходящего солнца.
– Похоже, в наших мешках снова прибавление, да пусть Имра сожрет мою печень! – осклабился Халли и показал рукой в сторону четырех приближающихся челноков.
– Имру твоя печень бесполезна! Ему всякая печень давно бесполезна! – Хроальд посмотрел назад и засмеялся, потирая ладони. – Это рыбаки, Халли. Пусть подойдут поближе. Сколько их?
– Дюжина на четырех лодках. И они, да лопнут мои глаза, не чуют никакой опасности!
– Тогда поворачивай к берегу, Халли. Предложим поторговаться. Потряси белками. Пусть увидят.
– А Эйнар?
– «Фенрир» пусть идет дальше. Сами справимся. Невольникам забейте рты и положите на дно лицом вниз, – Хроальд быстро снял с головы боевой шлем, а вместо него натянул соболью шапку с хвостом чернобурки.
Захваченным в плен молодым людям вбили в рот кляпы, заставили лечь на дно драккара, сверху закидали «товар» шкурами и награбленным добром.
Лодки Почая первыми ткнулись в береговую крепь. Предводитель маленького отряда кривичей сразу разглядел старого норманна в собольей шапке. Молодому человеку показалось даже, что он встречал этот головной убор на ком-то в сенные дни на ярмарке.
– Скумин, – Почай легко толкнул в плечо веснушчатого парня, – выцеливай вон того, в шапке.
– У-гу… – Скумин кивнул, но руки у него заметно дрожали. В отряде Почая все были молоды и живого, настоящего врага видели впервые. А многие так и вообще первый раз видели иноземцев.
– Попади в него! А мы схватим топоры, наскочим и потом побежим в лес. Пусть догоняют. За это время Зелда перегородит возле Ремезы Днепр.
– У-гу! – снова был ответ. Скумин вытаращенными глазами смотрел на викингов, которые спрыгивали с драккара. Вдруг под плащом одного из них блеснул доспех и мелькнула рукоять меча.
– Они о-оружны, Почай. О-они оружны! Они не торговать идут! – заикаясь, забормотал Скумин, нижняя челюсть его мелко запрыгала.
– Тогда тем более стреляй в того, в соболе! Когда спрыгнет!
Но Скумин не выдержал и, подняв охотничий лук, спустил стрелу с тетивы раньше времени – Хроальд еще находился на драккаре. Костяной наконечник пробил шерстяной плащ на плече херсира, но дальше ему противостоял стальной наплечник. Стрела беспомощно повисла, увязнув в ткани. Хроальд смахнул ее, словно докучливую муху.
– Псиный выкормыш! – Викинг скривился. – Испортил хорошую вещь!
Почай схватил два топора, свой и Скумина, и с диким криком рванулся вперед. Пробежав несколько шагов, он со всего маху швырнул один топор, а другой тут же перебросил из левой руки в правую. Норманны по приказу Хроальда были без шлемов, дабы обмануть соперника, и это стало для одного из них роковой оплошностью. Лезвие топора раскроило лоб желтоволосому Олану. Он закачался на дрогнувших ногах и рухнул навзничь в волны Днепра. Прохладные, весенние воды накрыли чужеземца своим саваном, и лишь старое березовое топорище высовывалось наружу, раздваивая вокруг себя течение.
Общее оцепенение длилось не более одного удара сердца. Боевой клич викингов «Oдин!» разорвал воздух в клочья. Кривичи, бросившиеся было на врага, вдруг резко попятились. Не знающие ратной крови, никогда не слышавшие звона и скрежета боевой стали, они не выдержали натиска неведомой, оглушительной энергии. Побросав свои топоры, колья и луки, кривичи брызгами разлетелись по берегу. Почай, видя панику, попытался криком вернуть товарищей. Нужно было хоть сколько-то продержаться, заставить норманнов потерять время.
Вдруг огромный, бородатый человек в волчьей шкуре поверх кольчуги вырос из воды напротив Почая. Между ними оказался Скумин, который от страха ничего лучше не смог придумать, как сесть на землю и прижать ладони к ушам. Норманн в два-три прыжка оказался рядом с неудачливым стрелком и уже занес меч, намереваясь плашмя ударить им. И тогда Почай, поняв, что не успевает, еще раз бросил топор, целясь в незащищенную голову разбойника. На этот раз бросок был менее удачен: Халли успел отклонить голову, и лезвие только чиркнуло по щеке, оставив глубокую багровую ссадину.
– Притащи мне его живым, Халли! – неистово прохрипел Хроальд с носовой части «Хрофтотюра». – Я привяжу его собственными кишками к рулевому веслу драккара, и он будет плыть так до самой Ромеи!
– Отдай его мне, Хроальд! Он убил Олана, самого молодого из нас! Я загоню ему под кожу речной песок и положу на угли. Это очень долгая и мучительная смерть!
– Бери его, Халли! Но сделай все это на наших глазах, чтобы мы смогли рассказать отцу Олана, что отмщенье было достойным его сына!..
Почай бежал вверх по береговому склону, тяжело дыша, помогая себе на крутых участках руками. Но вся плоть словно оватилась. Он не чувствовал мышц. Старый Рекула, который много любил рассказывать у ночного огня об охоте, часто повторял, что тот, кто преследует, находится в более выгодном положении; догонять всегда легче, чем убегать. Почай с недоверием относился к словам Рекулы, ему казалось, он сможет убежать от кого угодно и где угодно, потому что он любил бег, дышал скоростью, наслаждался мелькающими перед глазами деревьями в лесной чаще. Но сейчас он вдруг вспомнил слова старого охотника. Почай бежал, то и дело оборачиваясь, и всякий раз ужас сильнее сковывал его члены.
Преследующий его норманн, казалось, вообще не торопился. Двигался вразвалку и внешне совсем неуклюже, но при этом неумолимо приближался.
С малолетства всех скандинавов, живущих в поселках, причем как мужского пола, так и женского, обучают специальному бегу, который называется «волчий ход», или «шаг вестфольдинга». Суть его заключается в том, чтобы использовать оптимальную для данной местности скорость и правильно дышать. Хорошо подготовленный таким образом викинг на открытой местности мог даже преследовать лошадь. Кони, как и рабы, высоко ценились в северных землях, поэтому будущих воинов учили преследовать добычу.
Эх, если бы Почай знал все это, то не стал бы убегать по берегу, а использовал бы воды родного Днепра. На стремнине одетый в доспехи человек сам легко становился жертвой, да и вряд ли бы вообще получилась погоня. Но было уже поздно. Почай лихорадочно думал: что делать? В отличие от соплеменников, разбежавшихся в разные стороны и ставших легкой добычей преследователей, молодой кривич все же сумел сохранить в непростой ситуации если не ясность ума, то нечто близкое к здравому рассудку.
Почай ухватился за корни сосны, нависающие над берегом, и тяжело перебросил тело наверх, откуда начиналась уже сенокосная пожня. Далось это ему невероятным напряжением мышц. Он не узнавал себя. Плоть, его тренированная плоть, почти не подчинялась, став чужой и беспомощной. В затылок клацнули железные поножи Халли Рыбака. Враг был в считаных шагах. Почай намеревался встретить его здесь, ему удалось занять главенствующую высоту, но что делать дальше безоружному и выбившемуся из сил человеку против отлично подготовленного и закаленного в походах воина? В любом случае бежать дальше Почай не собирался – не было ни сил, ни смысла. В открытом поле он точно проиграет эту гонку. Попытаться ударить ногой в лицо, когда оно покажется над кромкой обрыва, опрокинуть врага. Вдруг он выронит оружие, и тогда уж попытаться завладеть им.
Но кривич явно недооценил скандинава. Халли не пошел след в след, а, используя все тот же «шаг вестфольдинга», переместился вправо по берегу, прямо перед тем местом, где только что карабкался его противник, и, ухватившись за кочки, рывком вымахнул до пояса над обрывом, затем, перекатившись на спине, вскочил на ноги. Он неторопливо снял с пояса цепь с ошейником и, поигрывая ею, стал приближаться к Почаю.
Кривич посмотрел вниз. Единственная мысль, которая была у него в голове, – это броситься с обрыва и попытаться сломать себе шею, таким образом избежав позорного плена или мучительной смерти. Но высота и крутизна берега не были пригодны для такого исхода. А если броситься в ноги и покатиться с норманном кубарем вниз? А уж там будь что будет! Но об этом Почай способен был только подумать, сделать он уже ничего не мог. Тело окончательно стало беспомощным.
