Теория зла - Карризи Донато (книги без регистрации txt) 📗
Пожилая дама снимала белье, вывешенное сушиться на веревке, натянутой между двумя столбами. Собрав его в охапку, она направилась к крыльцу. Мила быстро пошла наперерез, чтобы не дать ей войти в дом:
– Простите…
Женщина обернулась, с подозрением оглядела ее. Еще на ходу Мила, чтобы ее успокоить, достала полицейское удостоверение:
– Добрый день, простите за вторжение, но мне необходимо с вами поговорить.
– Хорошо, милая, никаких проблем, – отвечала дама с легкой улыбкой. На ней были гольфы из махровой ткани, один сполз до самой щиколотки; халат весь в пятнах и протерт на локтях.
– Вы давно здесь живете?
Женщину, казалось, позабавил вопрос, но во взгляде, которым она окинула окрестности, мелькнула грусть.
– Сорок три года.
– Вы-то мне и нужны, – сердечно сказала Мила. Зачем пугать женщину, спрашивая напрямую, не видела ли она в последнее время своего бывшего соседа Роджера Валина, пропавшего семнадцать лет назад. К тому же она опасалась, что старуха, в силу возраста, может что-нибудь напутать.
– Может, войдем в дом?
– Хорошо, – тотчас же согласилась Мила, которая очень рассчитывала на приглашение.
Старуха повела ее на крыльцо, и непочтительный ветер взъерошил легкое облачко ее редких волос.
Мелкими шажками, шаркая по коврикам и ветхому паркету вязаными тапочками, госпожа Уолкотт двигалась по тропке, протоптанной между мебелью, загромождавшей дом, среди обилия предметов разного рода: стеклянных безделушек, надколотых фарфоровых сервизов и фотографий в рамках, где запечатлелись мгновения далекой жизни. Она несла поднос с двумя чашками и чайником. Мила поднялась с дивана, помогла поставить его на столик.
– Спасибо, милая.
– Не стоило утруждать себя.
– Никакого труда. – Женщина разлила чай. – У меня так редко бывают гости.
Глядя на нее, Мила задумалась, не грозит ли и ей со временем такое же одиночество. Похоже, компанию госпоже Уолкотт составлял только рыжий кот, клубком свернувшийся в кресле: время от времени он приоткрывал глаза, чтобы оценить обстановку, потом засыпал снова.
– Сатчмо не идет к чужим, но, вообще-то, он ласковый.
Мила подождала, пока пожилая женщина усядется напротив, потом взяла чашку и начала разговор:
– Вам покажутся странными мои вопросы, ведь столько лет прошло. Вы, случайно, не помните семью Валин – они жили там, напротив? – Мила указала дом на другой стороне улицы и тут же заметила, что госпожа Уолкотт помрачнела.
– Несчастные люди, – прошептала она, значит точно вспомнила. – Когда мы с моим мужем Артуром купили этот дом, они тоже сюда переехали. Все мы были молодые, и квартал новый, недавно построенный. Идеальное место, чтобы жить счастливо и растить детей. Это сказал агент по недвижимости, и так оно и было. Особенно в первые годы. Многие перебрались сюда из центра. В основном служащие, коммерсанты. Ни рабочих, ни иммигрантов.
Госпожа Уолкотт принадлежала к поколению, для которого такие неполиткорректные высказывания были в порядке вещей. Милу это немного покоробило, но она продолжала тем же задушевным тоном:
– Расскажите мне о Валинах. Что это были за люди?
– Приличные. Жена домохозяйка, муж – торговый представитель, работа хорошая. Она была красавица, – казалось, у них счастливая семья. Мы скоро сдружились. Каждое воскресенье устраивали барбекю, отмечали все праздники. Мы с Артуром только что поженились, а у них уже был сын.
– Роджер – вы его помните?
– Как же его забыть, сорванца такого. В пять лет уже гонял на велосипеде взад-вперед по улице. Артур ужасно любил мальчонку, даже построил ему домик на дереве. Вскоре стало ясно, что у нас с мужем не будет детей, но ни один не делал из этого трагедии, чтобы не расстроить другого. Знаете, Артур был прекрасный человек. Из него получился бы превосходный отец, будь на то воля Господа.
Мила закивала. Как многие старики, госпожа Уолкотт любила поболтать, время от времени нужно было ее возвращать к первоначальной теме.
– Что же случилось с родителями Роджера?
– Госпожа Валин серьезно заболела. – Женщина покачала головой. – Врачи сразу объявили, что она не поправится. Еще говорили, что Господь приберет ее к себе не так скоро. До того ей уготовано много боли и страдания. Может быть, поэтому муж решил оставить семью.
– Отец Роджера бросил семью? – Мила удивилась: в деле об этом не было информации.
– Да, милочка, и больше не показывался, даже не интересовался, как они тут справляются одни, – укоризненно проговорила госпожа Уолкотт. – И Роджер, который раньше был живым, бойким мальчиком, мало-помалу сник. Мы с Артуром видели, как он все больше сторонится людей, хотя раньше у него друзей было хоть отбавляй. Часами сидел один или рядом с матерью. Ответственный маленький мужчина.
В голосе госпожи Уолкотт звучала неподдельная горечь, ей, наверное, было бы больно, узнай она, какой ужас сотворил Роджер Валин этой ночью.
– Мой муж сильно переживал из-за мальчика и злился на его отца, даже ругал последними словами. А ведь такими друзьями были. Но перед Роджером – никогда. С ним у Артура сложились особые отношения, только мужу и удавалось выманить мальчика из дому.
– И чем же?
– Часами, – проговорила госпожа Уолкотт, ставя на поднос пустую чашку, между тем как Мила только сейчас обнаружила, что едва прикоснулась к чаю. – Артур коллекционировал часы. Покупал их и на блошиных рынках, и на аукционах. Целыми днями сидел за столиком, разбирал их, чинил. Когда он уже вышел на пенсию, приходилось напоминать ему, что пора поесть или пойти спать. Просто невероятно: жить в окружении часов и не замечать хода времени.
– И он привил эту страсть Роджеру. – Мила уже знала о хобби убийцы.
– Научил его всему, что знал сам. Мальчик до безумия увлекся этим миром неукоснительной точности, где вечно слышится «тик-так». Артур говорил, что он прямо создан для этого дела.
Стать бесконечно малым – завидное состояние для того, кто несчастлив, подумала Мила. Ты вроде бы исчезаешь из поля зрения других, но выполняешь для мира какую-то важную задачу, например считаешь секунды. Но Роджер Валин в конце концов решил просто исчезнуть, и баста.
– Там, наверху, у нас мансарда, – сообщила госпожа Уолкотт. – Вначале мы приберегали ее для детей, но дети у нас так и не появились. Мы все время собирались ее сдать, но потом Артур устроил там мастерскую. Они с Роджером затворялись наверху и, бывало, не показывались до вечера. После муж заболел, и мальчик тотчас же перестал к нам ходить – как отрезало. Артур оправдывал его, говорил, мол, все подростки немного бессердечные и Роджер это не со зла. И потом, он и так каждый день видит, как угасает мать, от него ли требовать, чтобы он посещал еще одного умирающего, пусть даже единственного друга, который у него остался. – Женщина вынула из кармана халата замусоленный платок и вытерла слезу, появившуюся у краешка глаза. Потом скомкала платок и зажала в кулаке, на случай если опять понадобится. – Но я уверена, что Артур очень переживал. Думаю, в глубине души он все надеялся, что Роджер снова переступит этот порог.
– Значит, ваши отношения на этом прервались, – заключила Мила.
– Нет, – возразила госпожа Уолкотт, даже как-то удивившись. – Минуло полгода после смерти мужа, Роджер даже на похороны не пришел. И вдруг однажды утром, совершенно неожиданно, появляется у меня в дверях. Спрашивает, можно ли подняться в мансарду, завести часы. С того дня у него вошло в привычку туда являться без спроса.
Мила невольно посмотрела наверх:
– Туда, в мансарду?
– Конечно, – подтвердила старуха. – Приходил со школы, сразу бежал к матери, обихаживал ее и, если ей больше ничего не требовалось, поднимался ко мне в мансарду и часами там сидел. Продолжал это делать, даже когда устроился на работу счетоводом, но с какого-то момента я больше ничего не слышала о нем.
Мила поняла, что речь идет о моменте исчезновения.
– Из вашего рассказа следует, что, если не считать матери, вы видели его чаще всех в нерабочее время. Но к властям обратились не вы. Простите, но вас не удивило, что Роджер больше не приходит?
