Империя кровавого заката. Наследница (СИ) - Вей Алекс (книга жизни .txt) 📗
- А что с остальными? - от мыслей о спасительном свежем воздухе уже возле двери его отвлек все тот же Аль-Карим. Лоран остановился.
"Убить всех" - чуть было не сорвалось с его уст, однако он вдруг запнулся.
- Оставьте этот сброд. Толку возиться, - небрежно бросил он и вышел на улицу. Милосердие? Едва ли. Просто здравый смысл, о котором он однажды уже успел забыть. Годом ранее он бы вынес смертельный приговор. Теперь все было по-другому. Какой смысл от бессмысленных смертей тех, кто просто оказался в трактире в ненужное время? Да, они опустившиеся люди, и сами повинны в том, что продолжают так жить, но их смерть ничего ему не даст. Их смерть не сотрет из его памяти воспоминания.
Подготовленное для казни помещение находилось в подвале неподалеку от самого трактира. Небольшая комора без окон, где уже неделю ждали свой ужин две сотни голодных крыс. Лоран полагал, обычная смерть и даже избиение - это слишком простое наказание. Тогда его бросили в канаву на съедение грызунам. Эти мелкие, но кровожадные твари уже приступили к своей трапезе, когда его на рассвете так вовремя нашли сердобольные прихожанки Храма Мироздания. Он до сих пор с содроганием вспоминал, как его пальцы и уши грызли крысы, а он не мог ничего сделать, потому что каждое движение причиняло невыносимую боль. И он хотел, чтобы те, кто обрек его на такую мучительную смерть, сами испытали подобное. Каждый должен платить за свои грехи, как уже заплатил он сам.
Как только затолкали последнего приговоренного, дверь закрылась, Лоран приказал Аль-Кариму дернуть рычаг, и поднять перегородку, отделяющую изголодавшихся крыс от будущих жертв. Сначала они просто кричали, видимо, пытаясь отбиться от множества набросившихся на них грызунов, но вскоре в дверь замолотили, и послышались даже не крики, а вопли, взывающие о пощаде.
- Умоляю!!! Мы... когда-то делили кусок... хлеба... Прошу... - взывал Гнус, царапая дверь.
- Вот именно, когда-то мы делили кусок хлеба, - с ожесточением в голосе произнес Лоран и пошел прочь. Он своего добился, они умрут, как заслужили.
Ему не терпелось поскорее покинуть Нижнюю Округу, один запах которой вызывал тошноту, но в такую темень гнать быстрее было невозможно. Предвкушая расправу, Лоран надеялся, это что-то изменит. Но, тем не менее, он ничего не чувствовал, ни сожаления, ни радости. Похоже, он ошибался, когда считал, будто таким образом перестанет ощущать гнетущую опустошенность, причина которой была отнюдь не в этих опустившихся обозленных людях. Причина была в нем самом.
Когда он очнулся в лекарской палате дома для убогих при Храме Мироздания, первое что он пожелал, это просто спокойно умереть. Он находился в полубреду, но невыносимая боль казалось, не прекращалась ни на секунду. И он ждал смерти. Тем более, жить было незачем, даже если он чудом не останется безнадежным калекой, ему одна дорога, на виселицу. Ведь тогда он ещё не знал, что у Эрики из-за шока случился провал в памяти. Так зачем мучиться, если ему все равно осталось недолго? Тем более, разве это жизнь? Все, что он ощущал, это ненависть, и непрекращающаяся безумная боль. Со слов местного лекаря, ему сломали все, что только можно, отбили все внутренности, много раз били по голове. Ему казалось странным, почему он вообще ещё жив. Впрочем, Лоран и сам понимал, дело худо, с такими последствиями он долго не проживет.
Он кашлял кровью, не мог пошевелиться, не мог нормально видеть, ощущая, как медленно и мучительно умирает. Вот только умереть ему не давали, хотя он просил, нет, даже не просил, а умолял. Но послушницы воспринимали его нечленораздельное хрипение как бред, отвечали, на все воля Мироздания, и поили какими-то отварами. А раз в день ему перевязывали раны, и это казалось самой ужасной пыткой. Зачем все это, если он все равно не жилец? Как же он ненавидел ухаживающих за ним послушниц и лекарей. Не желающий терпеть эти муки Лоран ждал, когда же его найдут стражники и отправят на виселицу. Шли дни, неделя, вторая, но никто не приходил. Даже смерть, которую он звал.
И он стал воспринимать происходящее, как наказание. Да, это наказание, а послушницы его палачи, и теперь ему остается просто ждать смерти, сожалея о прошлых ошибках. Он сам виноват, потому что в своих стремлениях зашел слишком далеко, и получил сполна. "Чем выше взлетаешь - тем больнее падать" - в голове постоянно крутилась эта фраза. Он не смог вовремя остановиться, и похоронил не только свою жизнь, но и погубил родного брата. Лоран потерял счет времени, смирившись с тем, что его судьба медленно и мучительно умереть в паршивом доме для убогих. Когда его нашел Альдо, он уже почти превратился в овощ. На нем поставили крест лекари, оставив просто доживать последние дни. Лорану казалось, прошло уже несколько месяцев, хотя на самом деле в доме для убогих он пробыл намного меньше.
Он не ждал Альдо. Тогда он уже ничего не ждал кроме смерти. Когда он услышал голос принца, у него не было ни сил, ни желания даже думать о том, что он спасен. Но вскоре его куда-то повезли, к нему были приглашены маги, и впервые за долгий месяц он перестал ощущать боль. Альдо пришел к нему на третий день. Принц, сквозь горькие рыдания, шепотом признавался ему в любви, и обещал, что с ним будет все в порядке, главное, чтобы он хотел жить, иначе маги целители не смогут ему помочь. Лоран, будучи не в силах терпеть эти рыдания, вынужден был прервать молчание.
"Не стоит оплакивать меня, пока я жив. И когда умру, не нужно, потому что я конченый мудак" - бросил тогда он, уже понимая, что умереть ему теперь никто не даст. Вскоре он узнал, что наследница ничего не помнит, его при побеге никто не видел, ему повезло, всего какой-то год, и следов от увечий не останется. Лечить его будут лучшие маги-целители, а потом он может вернуться в Императорскую Гвардию. Принц обещал, все будет как раньше, но уже тогда Лоран знал, как раньше не будет никогда.
Лоран понял, что они въехали в Изумрудную Округу, когда в нос ударил приятных запах цветущих деревьев. Это значит, они проезжают парк, отделяющий округу от остальной части столицы, и через какие-то полчаса он будет дома. Уже как шесть месяцев его домом стал огороженный высоким забором особняк, находящийся прямо в сердце Изумрудной Округи. Туда шел тайный ход из самого Дворца. Особняк считался собственностью богатого халифатского Эмира с трудно запоминающимся именем, но на самом деле тайно принадлежал Королеве.
Подъезжая к черному ходу, он ещё издалека заметил странное освещение в одном из окон на втором этаже. Комната для приемов. В первую очередь он подумал про Альдо, и тут же поймал себя на мысли, что видимо, скучает, раз ему в голову приходят такие бредовые идеи. С принцем они виделись максимум раз в месяц и только днем. Тот приходил под предлогом проведать верного гвардейца. Чаще они видеться не могли, чтобы не навлечь подозрения в первую очередь Миранды. Не с руки принцу так носиться с гвардейцем, пусть и самым верным. Последний раз Альдо приходил всего тремя днями ранее, так что, скорее всего к нему пожаловал кто-то другой. Последнее вызывало тревогу.
Предчувствия его не обманули. Уже в холле его встретили гвардейцы, служащие лично Королеве. Это значит одно, к нему пришла Миранда. Пришла не просто так, она никогда ничего не делает просто так, а, значит, настало время узнать плату за её милость. Впрочем, он и так догадывался, что нужно Королеве.
- Доброй ночи, Ваше Величество, - откланялся Лоран. Миранда сидела в кресле, а рядом с ней стояли её особо приближенные гвардейцы. Именно они сопровождали её тогда, когда про определенные разговоры никто не должен был слышать.
- Приветствую. Присаживайся, - любезно предложила она и улыбнулась. Гвардейцы вышли за дверь. Значит, беседа предстоит серьезная.
- Если ты уже способен отправиться в Нижнюю Округу, значит пришло время для разговора, - сообщила Миранда, и пристально посмотрела ему в глаза.
- Я готов, - учтиво ответил Лоран.
