Иллюзии - Марч Джессика (бесплатные полные книги txt) 📗
– Главное, чтобы у нее было желание жить, не так ли?
– Да, это так. У меня были случаи, когда пациенты продлевали себе жизнь только потому, что сильно хотели жить.
– Но Сюзанна, к счастью, имеет большую силу воли и желание жить, не так ли, доктор? Ведь есть новые методы и препараты для лечения, которые эффективно используются для таких больных, как Сюзанна?
– Да, это так. Хотя я и консервативно отношусь к новым методам лечения.
Настала очередь адвоката Джима задавать вопросы.
– Доктор Фарбер, можете ли вы описать симптомы болезни?
Вилли почувствовала, как трясется Сюзанна, когда доктор стал перечислять их: "быстрая потеря веса... Невозможность глотать твердую пищу... постепенная потеря умственных способностей... периоды острой боли". Она испытывала большую ненависть ко всем, кто подверг Сюзи такой пытке.
– Доктор Фарбер, – обратилась она к нему, – то, что вы описали, – это ужасно и не в пользу моего клиента, не так ли?
– Да.
– И если мой клиент будет в таком состоянии, она не сможет находиться дома и заботиться о своих детях. Она ляжет в больницу, правильно?
– Да, именно так.
– Спасибо, доктор.
Адвокат Джима взял слово и с большим состраданием и симпатией к Сюзанне подчеркнул, что действия его клиента объясняются только интересами детей.
Настала очередь Вилли выступить с речью. Она встала, и голос ее зазвучал уверенно и громко.
– Сюзанна является моим клиентом. Кроме того, уже много лет мы дружим. Она хороший и скромный человек. Мы с Сюзанной вместе учились в университете... это было давно. Она пожертвовала своей карьерой ради того, чтобы выйти замуж и иметь детей. Семья является всем для Сюзанны, и сейчас она стоит перед вами и умоляет не разбивать ее семью. Быть больной – это не преступление. Я прошу вас, не наказывайте Сюзанну, не наваливайте на нее бремя, которое она не в состоянии будет вынести, не лишайте ее детей. Мы сегодня слышали здесь, что это якобы делается в интересах детей, для пользы которых их разлучают с матерью. Это абсурд. Это чудовищная несправедливость. Можем ли мы учить детей, чтобы они отказывались от людей, которых любят, только потому, что те больны?
Голос Вилли сорвался, и по щекам потекли слезы, но она продолжала.
– Может быть, это единственная радость для Сюзанны – видеть, как растут ее дети, и в ожидании конца пожинать плоды своей любви и преданности. Но скоро все кончится для моей подруги Сюзанны... Я прошу вас, сделайте ей подарок на оставшееся время ее жизни, сколько бы оно ни продолжалось, не отбирайте у нее детей.
Судья отсутствовал около часа. Вилли крепко сжала руку Сюзанны, когда он начал говорить.
– Суд не может с чистой совестью лишить мать своих детей без основательных на то причин. Причины, представленные в суд, показались нам неубедительными. Суд решает дело в пользу Сюзанны Паркмен...
– Спасибо, спасибо... – воскликнула Сюзанна. Ее лицо преобразилось от радости. Вилли вытерла слезы и обняла свою подругу.
Уже давно она не испытывала такое удовлетворение от своей победы.
ГЛАВА 6
Этот день начался обычно. Почти. Погода стояла весенняя, потоки солнечного света лились в окна, и растения на террасе блестели от утренней росы.
Вилли приняла душ и вынесла свой завтрак на террасу. С чашкой кофе в руке она наблюдала, как просыпается Пятая авеню и Сентрал-Парк. Незаметно ею овладели чувства, которыми она умела управлять, но сейчас дала себе возможность расслабиться. Она сделала карьеру, которой можно было только завидовать, у нее была собственная юридическая фирма, ее талант и красота были по достоинству оценены, она имела роскошную квартиру в самом центре одного из лучших городов мира.
Но до сегодняшнего дня, дня ее тридцативосьмилетия, она по-прежнему была одинокой. Чаще, чем когда-либо, она думала и тосковала о Джедде. Да, он запутался в паутине зла, сплетенной Сэмом, но все еще не осознавал этого. Было слишком поздно открывать ему глаза, хотя Вилли чувствовала истину, еще будучи совсем молодой.
Вилли пришла в офис задумчивой. Приняв поздравления коллег, она прошла в свой кабинет и увидела на столе газету, оставленную ее секретарем. В статье, обведенной красным карандашом, сообщалось, что после двух десятилетий роста количества разводов в Америке, наконец, наблюдается их спад. Вилли улыбнулась – она всем сердцем желала дожить до дня, когда ее работа станет ненужной.
Но пока она снова ждала ее. Ее новый клиент, Каролина Барлет, сказала, что ей двадцать восемь лет, но выглядела она на шестнадцать. Она уже успела выйти замуж и развестись. Случилось это пять лет назад. Ее мальчикам присудили алименты, которые она должна была получать до достижения ими восемнадцатилетнего возраста.
– Я догадываюсь, что из-за того, что я снова вышла замуж, мой бывший муж хочет отказаться от уплаты алиментов, – жалобно сказала она. – Но я не хочу оставлять своих детей без средств. Я не хочу, чтобы они зависели от чужого человека.
Вилли кивнула в знак согласия, вспомнив, как тяжело ей было мириться с присутствием в ее жизни Нила, хотя она и была уже взрослой.
– Пауль, мой бывший муж, женился пару лет назад. У его жены трое детей, и я уверена, что это ее козни. Сейчас Пауль вызывает меня в суд как раз по поводу алиментов, мисс Делайе, – сказала она шмыгая носом. – У него хороший дом и новая семья, и он собирается лишить меня последнего куска хлеба.
– На каком основании? – спросила Вилли.
– Он старается доказать, что мы с моим другом Энди живем вместе... ну, как муж и жена. Но это не так.
Каролина заплакала, и Вилли дала ей воды и подождала пока та успокоится.
– Я не могу жить, как монахиня, – продолжала Каролина. – Я женщина, и я не в силах быть все время одна. Мы с Паулем больше не женаты... Почему же он все время следит за мной и ведет со мной грязную игру, отказываясь платить то, что обещал.
– Как следит?
Примерно год назад он нанял парня, который следит за каждым моим шагом. Он знает все обо мне – с кем я бывала и с кем жила. Тогда я смогла его образумить, но сейчас он пытается снова...
Вилли разозлилась. Единственной целью ее жизни было защищать женщин от деспотизма мужчин и от нищеты, на которую обрекал женщин и их детей несправедливый развод. Алименты и так были ничтожны, зачастую достаточны лишь для того, чтобы дети не умерли с голоду. Но многие мужья отказывались платить даже эти крохи. Сейчас один из них пытался обмануть женщину, которая сама была беспомощна, как ребенок.
– Я должна задать вам один вопрос, – сказала Вилли. – Имеет ли суд веские доказательства близости между вами и вашим другом, получив которые, он принял бы сторону вашего мужа?
Каролина залилась краской.
– Вы имеете в виду, спала ли я с ним?
– Нет. Вы имеете все права на личную жизнь, если, конечно, она не вредит вашим детям. Я имею в виду, оплачивает ли ваш друг ваши счета, покупает ли продукты и так далее...
– Мы с Энди проводим вместе пару дней в неделю, когда я могу оставить детей с матерью, и это все.
– Тогда можете быть спокойной. Я добьюсь того, чтобы вы не потеряли алиментов, чего бы это мне ни стоило.
Каролина покидала офис с улыбкой, и Вилли подумала, что это, возможно, лучший подарок в день ее рождения. Первым делом она решила тщательно проверить финансовое состояние Пауля Барлета и образ его жизни. Она решила создать прецедент, чтобы другим мужчинам неповадно было увертываться от своих прямых обязанностей.
– Это срочная работа, – объяснила она Кьюсаку. – У нас в распоряжении две недели.
– Когда все это кончится? – вздохнул он.
– Не знаю, – ответила Вилли. – Может быть, когда люди возьмут за правило то, что провозглашали в шестидесятых – любовь лучше, чем война.
– Да услышит вас Бог, – усмехнулся Кьюсак.
Вскоре после ленча Памела Белзер привела в офис двух студенток-юристов.
– Вот они, – сказала она. – Самые лучшие и самые разумные в моей alma mater. Они прекрасно справляются со своей работой и горят желанием познакомиться с легендарной Вилли Делайе.
