Трое - Салах Алайна (читать книги онлайн полные версии .TXT, .FB2) 📗

Я ощущаю ладонь Руслана на своих волосах, прикосновение походит на ласку, которая постепенно становится требованием. Пульс раздувает вены так сильно, что рождает головокружение. Я замираю на долю секунды, перед тем как шагнуть в бездну: подаюсь головой вперёд и обхватываю губами тугую головку. Ладони Мирона сжимаются на моих бёдрах, он толкается в меня резко и сильно, сдавленно матерится и звонко ударяет по ягодице. Воздух покидает мои лёгкие, и одновременно с этим я чувствую солоноватый вкус смазки на языке. Руслан пахнет по-другому, его кожа ощущается по-другому, сдавленный звук, который он издаёт, совсем не похож на голос Мирона. И новое чувство, покалыванием разбегающееся по коже, мне незнакомо. Это новый уровень запретного возбуждения: когда всё, во что я верила в своей жизни, стирается сильнейшим откликом тела. Глаза закрываются, и я скольжу губами по напряжённой длине. Член Руслана задевает мои зубы, трётся об язык, ударяется в нёбо и выходит из меня с влажным звуком. Я впервые делаю минет другому мужчине. Не Мирону.

Хочу обхватить его рукой, но Руслан не позволяет, давая понять, что я должна всё делать ртом. По тому, как член подрагивает и напрягается с каждым новым движением, я знаю, что ему нравится, и это посылает новую дозу возбуждения мне в мозг. Может быть что-то более порочным или неправильным, чем это? Когда в моём теле находятся два мужчины одновременно.

– Шлюха моя, – глухо произносит Мирон, резко выходя из меня. На смену члену приходит проникновение пальцев, он несколько раз скручивает их внутри, заставляя охнуть и выгнуться, вытащив, размазывает влагу между ягодиц. Показывает мне, насколько сильно моё возбуждение.

– Я знал, что тебе понравится, – долетает до меня одновременно с тем, как его член вновь погружается в меня и начинает двигаться, увеличивая темп.

Я больше не могу управлять своим телом, не могу думать. Задыхаясь от эмоций и остроты ощущений, закрываю глаза и сдавленно мычу. Горячие пальцы Руслана сжимаются на моем подбородке и тянут голову вверх. Я слишком потеряна и дезориентирована, чтобы продолжать делать ему минет, поэтому он начинает двигаться сам. Трахает мой рот так же, как в это время делает Мирон. Я перестаю понимать, что происходит, мир дрожит и рассыпается у меня на глазах. Давление внутри достигает максимума, и сквозь вспышки огней перед глазами до меня долетает глухая брань. Движения Мирона замедляются, становятся сбивчивыми и совсем стихают. По внутренней поверхности бедра стекает его сперма, выталкиваемая моим собственным оргазмом.

Невидящим взглядом я смотрю на Руслана: его скулы напряжены, в глазах зияет чёрная пропасть. В этот момент я знаю, что он близко.

– Рус, – предупредительно звучит сзади.

Руслан сжимает челюсть, резко выходит из меня и, сдавив член рукой, быстро водит по нему. Сперма сочится у него между пальцев, стекает по запястью, капая на пол. Часть её я ощущаю у себя во рту. Пока мой мозг судорожно мечется в поисках решения, ладонь Руслана ложится на мою шею, словно хочет погладить. В ушах беззвучным приказом звучит: «Глотай», после чего его пальцы коротко и сильно сдавливают горло. От неожиданности губы распахиваются, и я машинально сглатываю, ощущая терпкий вкус в гортани. Откуда-то я знаю, что этого эпизода Мирон не увидел. Руки перестают меня держать, и я обессиленно падаю на кровать, на несколько секунд выпадая из реальности.

Прикосновение губ Мирона к моей пояснице, низкая вибрация мужского разговора, смысл которого никак не хочет проникнуть в моё потрясённое сознание. Кажется, Мирон говорит Руслану выйти. Шум удаляющихся шагов, хлопок двери. Теперь я снова могу открыть глаза: в комнате мы снова одни.

12

По первым ощущениям это утро ничем не отличается от других: я просыпаюсь полностью голая в объятиях Мирона. Его ладонь покоится у меня на груди, в бедро впечатана жёсткость эрекции. Судя по размеренному дыханию, он всё ещё спит. Воспоминания о минувшей ночи микродозами прокрадываются в сознание, складываясь в цветную кричащую картину, от которой сердце начинает сильнее стучать. Я и Мирон занимаемся сексом. Я вижу Руслана. Мирон разрешает ему на нас смотреть. Говорит, что хочет увидеть, как я делаю его другу минет. Я занималась сексом одновременно с двумя мужчинами. Не возмутилась, не попросила прекратить и испытала оргазм. Мы всё ещё находимся в доме Руслана.

Не в силах ни моргнуть, ни пошевелиться, я разглядываю стену, которая сейчас выглядит чересчур ровной, чересчур тщательно прокрашенной, тогда как сама я ещё никогда не была так далека от идеала. Разве всё сможет быть так, как раньше, после произошедшего? Что случилось с Мироном? Почему ему в спальне понадобился третий человек? Что это означает для нас? Как я смогу видеть после этого Руслана?

Я закусываю губу, чувствуя, как меня накрывает паника. До этого дня я была очень счастлива, а теперь всё, очевидно, изменится и покатится к чёрту. Мне чудовищно страшно от мысли, что Мирон меня разлюбил.

– Привет, малыш, – его губы касаются моей лопатки, он несильно толкается в меня напряжённым членом, как делает это всегда. Обычно после этого следует продолжение: Мирон переворачивает меня на живот или сажает сверху, и мы занимаемся сексом. Но ведь это утро другое.

Я перехватываю его руку, спускающуюся по животу, и поворачиваюсь. Ищу в его лице признаки изменений, которые я, ослеплённая своей любовью, упускала, но не нахожу. Мирон по-прежнему самый красивый мужчина на земле, и его глаза смотрят на меня так же, как смотрели всё это время: с теплотой и с желанием. Это обескураживает.

– Как ты, малыш? – его взгляд становится серьёзным, медленно скользит по лицу, словно ощупывает мысли.

Я не могу сходу оформить в слова всё, что чувствую в этот момент, поэтому отвожу глаза:

– Я хочу уехать отсюда. Прямо сейчас.

Мирон отводит упавшие мне на лоб волосы и, обхватив мой подбородок, заставляет на себя посмотреть.

– Может, сначала поговорим?

Я мотаю головой, потому что любая мысль о разговоре меркнет в сравнении с желанием покинуть дом Руслана. Я не представляю, как смогу встретиться с ним глазами после случившегося, не то что пить чай на его кухне.

– Нет. Я хочу уехать.

С секундной заминкой Мирон кивает и, быстро коснувшись губами моего лба, встаёт с кровати. Я смотрю, как напрягаются мышцы под загорелой кожей, когда он наклоняется, чтобы подобрать с пола одежду, смотрю на мускулистые ягодицы и твёрдые икры, когда он идёт в душ, и в груди растекается тоскливый холод. Для меня Мирон самый близкий человек на свете, тот, кому я привыкла верить во всём и в чьих чувствах никогда не сомневалась. Я люблю каждый сантиметр его кожи, его запах, звучание голоса, и сейчас от мысли, что всё это время он мне не принадлежал или же по какой-то причине перестал принадлежать, становится одиноко. Страшно в один прекрасный день осознать, что тебя окружает ложь.

В течение минуты или двух я слушаю, как за дверью душевой льётся вода, и пытаюсь понять, что мне делать дальше. Так ни к чему и не придя, заставляю себя встать и начать одеваться. Разбросанная по полу одежда оживляет сцены минувшей ночи. Мирон прижимает меня к стене. Толкает на кровать. «Пусть он посмотрит». Я жмурюсь, словно это поможет избавиться от непрошеных картин, и одновременно с этим ощущаю вспышку жара в животе. Моё тело продолжает жить вдалеке от отрезвевшего сознания. Наспех заправляю кровать, не прекращая прислушиваться к каждому звуку в доме. Больше всего меня страшит услышать скрип открывающейся двери по соседству, я то и дело оглядываюсь.

– Ты пойдёшь в душ, малыш? – Мирон появляется в спальне с влажными волосами, в повязанном на бёдрах полотенце.

И я вновь не нахожу в его облике ни малейшего признака, что между нами что-то изменилось. Но тогда… почему? Почему он так запросто позволил другому мужчине ко мне прикасаться? За год наших отношений Мирон не проявил себя необузданным ревнивцем, но и равнодушным его назвать никак нельзя. Как-то раз в клубе он едва не затеял драку, когда один из его знакомых стал откровенно меня клеить, а когда одногруппник неделю названивал мне под разными предлогами, Мирон отвёл его в сторону после занятий, после чего звонки прекратились.