Волчьи тропы - Григорьева Юлия (лучшие бесплатные книги txt, fb2) 📗
Волк рассмеялся, затем любовно провел тыльной стороной ладони по моей щеке и обвел взглядом пространство перед нами.
– Их знатность – это их род, славные предки, благородное воспитание, знание наук, – ответил Идар.
– Не понимаю, – я мотнула головой. – Род – это семья. Отец и мать, дающие потомство, и так повторяется бесконечно. У каждого человека есть род. Да что там, у любой живой твари есть род, идущий из древности, ведь мы все рождаемся по цепи, тянущейся от первого предка. Значит, и у Дархима есть род, и у Селуса, у тебя, у меня. Мы две ветки, слившиеся в один ствол, и наши дети продолжат наш род. Они, – я указала на нарядных людей, – не тянутся с одного ствола, это также сплетение разных ветвей, дающие побеги, расходящиеся дальше и дальше. Но разве это ставит их выше тебя или Гадара? Разве склонишь ты голову перед вон тем господином? – я указала пальцем на мужчину в смешной высокой шляпе с тростью.
Идар тут же перехватил мою руку и покачал головой.
– Указывать пальцами неприлично, – сказал он, но тоже взглянул на господина. – Да, я склонюсь перед ним, потому что его право рождения ставит его выше меня. Это человеческие законы, Айна…
– Но это неправильно! – воскликнула я. – Гадар никогда бы не склонился!
На нас обернулись несколько гуляющих пар. Мой волк, сжал мою ладонь и спешно повел вглубь парка.
– Ты же волк, Идар, – продолжала я. – Ты зверь! Как можешь ты, имея силу вожака, склоняться перед тщедушным цыпленком в смешной шляпе? Разве он смог бы встать против двух сильнейших самцов и выстоять, выгрызая свое право на обладание желанной волчицей? Да он же и тени ночной испугается…
– Тс-с-с, – вдруг зашипел Идар. – Ты нарушаешь сейчас не только человеческие правила, но и закон всех стай, открывая своими словами свою суть.
Замолчав, я опустила голову и признала его правоту. Но меня так сильно возмутили слова моего волка! Закон стаи – это закон силы, а оборотень признает человеческие законы. Занятая своими мыслями, я не заметила, как Идар подвел меня к маленькой тележке, которую вез невысокий человек в белом фартуке и белых нарукавниках. Он откинул крышку с ящика на тележке и достал оттуда маленький стаканчик, холодный на ощупь.
– Это и есть замороженные сливки, – пояснил мне Идар, протягивая маленькую ложечку. – Посыпаны орехами и цукатами. Попробуй, тебе понравится.
Я поднесла стаканчик к лицу, опасливо потянула носом и хотела лизнуть, но волк отрицательно качнул головой и указал взглядом на ложку. Я послушно подцепила сливки и отправила ложку в рот. Холодный кусочек быстро таял на языке, даря ощущение сладости. Одобрительно кивнув, я зачерпнула побольше, подумала и еще добавила сливок. После сунула в рот и замычала от противного ощущения холода, ударившего в нос и в виски. Заломило зубы, и я спешно выплюнула отвратительную пищу.
– Айна, – Идар рассмеялся, глядя, как я мотаю головой. – Нужно есть маленькими порциями, глупышка.
– На, забери, – обиженная, я сунула ему стаканчик. – Это ужасная еда.
– Лакомство, любимая, это лакомство, а лакомиться надо не спеша, смакуя то, что ты ешь, – с добродушной насмешкой поучал волк, уводя меня подальше от аллеи, где гулял продавец замороженной гадости, и где опять на нас смотрели с осуждением и подозрением.
Мой волк привел меня к пруду, где человек в форме мышиного цвета хотел помочь мне сесть в лодку, но Идар перехватил его руку и оттеснил. И лодку от берега он тоже оттолкнул сам. После запрыгнул в нее, и мы заскользили по водной глади, все больше удаляясь от берега. Теперь нас никто не слышал, и можно было возобновить разговор, но отчего-то не хотелось нарушать тишины. Наклонившись, я опустила пальцы в воду, прикрыла глаза и слушала, как поскрипывают в уключинах весла, как тихо шелестит вода, касаясь деревянных бортов. Душа наполнилась покоем, будто мы вернулись в лес, и осталось только чувство нашего единения с Идаром.
– Моя любимая, – услышала я приглушенный голос волка, открыла глаза и встретилась с его проникновенным взглядом.
Улыбнувшись ему в ответ, я вытащила надоевшие шпильки из волос, распустила косу и тряхнула волосами. Затем сняла одну туфлю и, размахнувшись, запустила ее подальше, а следом улетела и вторая под смех моего волка. Оглядевшись, я задрала подол и проделала то же самое с чулками. Из груди Идара вырвалось довольное урчание. Его взгляд остановился на моих обнаженных коленях, ноздри затрепетали, ловя запах кожи, и лодка повернула к маленькому островку, притаившемуся среди камышей.
Первой выбравшись на остров, я с наслаждением ощутила босыми ступнями мягкость и прохладу травы. Идар закрепил лодку и, поймав меня, вжал всем телом в древесный ствол. Пальцы одной его руки зарылись мне в волосы, а вторая потянула подол платья вверх. Волк с упоением целовал меня, время от времени прерываясь на ругань. Он поминал нехорошими словами мои юбки и свои брюки. Я смеялась, слушая его, отвечала на жаркие быстрые ласки и лишь на мгновение оторвалась от своего избранника, чтобы спросить:
– А если твои дорогие люди заметят?
– Плевать, – ответил он. – Все равно в лес возвращаемся. Пусть хоть с позором из парка выгоняют.
И мир перестал существовать…
На берег я возвращалась без туфель, чулок и панталон. Волосы свободными волнами струились по плечам, а сюртук Идара так и остался валяться на островке, забытый и ненужный. Волк позволил человеку в форме подтянуть лодку к берегу, подхватил меня на руки и вынес на берег, так и не поставив на землю. Казалось, ему по-прежнему все равно, что о нас подумают и что скажут.
Он нес меня по аллеям, а я не сводила с него сияющего взгляда. Лесной Дух, неужели ты отмерил нам счастья за всю стаю?! Безграничного, искрящегося, всепоглощающего счастья! От мысли, что скоро мы сможем скинуть тряпичные оковы и вернуться к своему истинному облику, сердце пускалось вскачь. Город исчезнет, и останемся только мы: я и мой избранник!
– Что за чудо?
От того, как напряглись мышцы волка, я вздрогнула, мгновенно ощутив тревогу. Идар остановился, и я посмотрела вперед. Перед нами стоял высокий человек. У него было красивое, но почему-то неприятное лицо.
– Солнышко в руках простого стража. Как интересно, – продолжил мужчина, подходя ближе.
Руки Идара сжались сильнее, почти делая больно. Он пристально взирал на человека, не сводившего с меня взгляда.
– Это твоя хозяйка, Идар? – спросил незнакомец, останавливаясь так близко, что я чихнула от терпкого запаха его одеколона. Мы сегодня были в парфюмерной лавке, и я сбежала оттуда из-за въедливых ароматов. – Какая прелесть, – тут же отреагировал незнакомец. – Позвольте представиться, госпожа, князь…
– Она моя жена, – неожиданно враждебно отозвался волк. – Ей ни к чему знать ваше имя, высокородный князь. Мы уходим.
Но мужчина не сдвинулся с места. Теперь он рассматривал меня более нагло. Идар сделал шаг в сторону, но князь опять преградил ему путь.
– Что угодно высокородному князю? – ровно спросил волк, но я уже чувствовала, как в его груди зарождается волчий рык, видела, что на человека уже смотрит зверь.
– Ух, какой злой, – рассмеялся князь. – Оставь, Идар. Что было в прошлом, то в прошлом и осталось. Я даже никому не скажу, что простолюдин и его жена гуляют в благородной части парка. Так как же зовут эту прелесть, чьи волосы своей яркостью затмевают даже солнечный свет?
Это было невыносимо! Человек смел указывать волку! Не простому волку – вожаку, пусть и не имевшему стаи. Выдержка моего избранника была просто потрясающей, но я не обладала ею. Заерзав на руках Идара, я хотела встать на землю, но волк не позволил.
– Как твое имя, милое дитя? – переключился на меня князь.
– Если мой муж пожелает, он назовет его, – гордо ответила я.
– Даже так, – изломил бровь незнакомец. – А он не пожелает. Очень жаль. Придется узнать самому.
И волк зарычал, глухо, предупреждающе, словно человек заступил за грань его территории. Князь не услышал, но услышала я, с еще большим беспокойством взглянув на Идара.
