Дочь фортуны - Альенде Исабель (книги серии онлайн txt) 📗
- Оставь нас наедине, детка, - сказал Джереми Соммерс, присаживаясь на стул близ кровати.
Скромно и практически незаметно поклонившись, Элиза вышла. Тем не менее, она отлично знала места в доме с наиболее тонкими стенами и, прижавшись ухом к внутренней разделяющей помещения стене, могла слышать всю беседу, которую потом и повторила Маме Фрезии слово в слово, к тому же, отметив какие-то ее моменты в дневнике.
- Прекрасно, Роза. Мы не можем продолжать вести эту войну и далее. Придем, наконец, с тобой к согласию. Чего же ты все-таки добиваешься? - спросил Джереми тоном заранее побежденного человека.
- Да ничего, совсем ничего, Джереми, - еле слышно прошептала она.
- Элизу никогда не примут в колледж мадам Кольберт. Туда попадают лишь девочки из добропорядочных семей, принадлежащих к высшему классу. Весь же свет в курсе, что Элиза – приемная дочь.
- Я ручаюсь вам, что меня возьмут! – внезапно воскликнула Элиза тоном умирающего.
- Роза, послушай меня, образование Элизе больше ни к чему. Напротив, девушка должна выучиться какой-то профессии, чтобы смочь зарабатывать на жизнь. Что с ней станет, когда мы с тобой уже не сможем покровительствовать нашей любимице?
- Если получит должное образование, сумеет и удачно выйти замуж, - сказала Роза, бросив компресс из зеленого чая на пол и приподнимая брата на кровати.
- Ведь Элиза далеко не сама красота, Роза.
- Да ты на нее толком и не смотрел, Джереми. Хорошеет со дня на день, красавицей станет, я тебя уверяю. На своих поклонников еще будет смотреть сверху вниз!
- Эта сирота-то да без приданого?
- А вот приданое у нее будет, - возразила растрепанная и разутая мисс Роза, очень неловко вылезая из кровати и делая вслепую несколько шагов.
- Как это так? Мы же никогда не заводили об этом речь.
- Потому что еще не подошло время, Джереми. Девушке в возрасте на выданье полагаются драгоценности, приданое невесты с достаточным количеством одежды на несколько лет вперед и все необходимое для дома, и это помимо приличной денежной суммы, чтобы супружеской паре было с чего начать какое-то дело.
- А можно узнать, что именно причитается с жениха?
- Дом, и вдобавок обязанность содержать жену всю оставшуюся жизнь. В любом случае, есть еще несколько лет до того, как Элиза будет годна к замужеству, тогда у нее будет и приданое. Джон и я, мы берем на себя ответственность обеспечить им девушку, у тебя же не попросим даже реала, однако ж, не стоит терять время, разговаривая об этом сейчас. Ты должен принимать Элизу точно свою собственную дочь.
- Это же не так, Роза.
- Тогда обращайся с ней как будто девушка моя дочь. Уж с этим ты, по крайней мере, согласен?
- Да, пожалуй, я согласен, - уступил Джереми.
Травяной чай оказался поистине чудодейственным. Больной совершенно выздоровел, и в течение сорока восьми часов восстановил зрение и прямо сиял. Женщина полностью и с особой чуткостью посвятила себя заботам о брате; никогда прежде не была такой нежной и улыбчивой по отношению к нему. Дом вернулся к привычному, размеренному ритму и то и дело из кухни в столовую носили восхитительные блюда креольской кухни Мамы Фрезии, ароматную выпечку, тесто для которой замешивала Элиза, и изысканные пирожные, что особенно подтверждали известные широту души и гостеприимство семьи Соммерс. Начиная с этого момента, мисс Роза радикально изменила свое странствующее поведение по отношению к Элизе и стала проявлять такую материнскую нежность, что не выказывала даже при подготовке девочки к колледжу, и вместе с этим начала невыносимо доставать мадам Колберт. Решила себе, что Элиза должна учиться, иметь необходимое приданое и слыть красавицей, хотя таковой и не была, потому что красота, как ее понимала женщина, скорее всего, была вопросом стиля. Любая дама, что ведет себя с непревзойденной уверенностью в своей красоте, в конце концов, убеждает в этом всех, утверждала Роза. Первым шагом на пути раскрепощения Элизы стал бы хороший брак, ввиду того, что девушка не рассчитывала на старшего брата, как на некое прикрытие, которое имела эта женщина. Сама она не видела выгоды в замужестве, ведь супруга была собственностью мужа, и даже с меньшими правами, нежели слуга или ребенок; хотя с другой стороны, одинокая дама без какого-либо состояния оказывалась в окружении худших беззаконий. Замужняя, прибегавшая к хитрости, по меньшей мере, могла вить из мужа веревки, а если повезет, и рано овдоветь…
- Я бы была полностью довольна собственной жизнью, если бы пользовалась той же свободой, что и мужчины, Элиза. Но все же мы женщины, хотя нам это и смертельно надоело. Единственное, что нам под силу, так это попытаться извлечь выгоду из того, что у нас есть.
Тогда она не сказала девушке, что, пытаясь самостоятельно встать на ноги, напоролась на суровую действительность, потому что не хотела забивать голову любимице разрушительными идеями. Для себя решила обеспечить ей лучшую, чем собственная, судьбу. Обучила бы девушку искусству притворства, ловкой манипуляции и сноровки, ведь все это куда полезнее простодушия, в чем женщина и была убеждена. Они обе запирались часа на три по утрам и еще на три в послеобеденное время, чтобы изучить выписанную специально из Англии школьную программу; девушка усиленно занималась французским языком с преподавателем, потому что ни одно хорошо воспитанное создание не могло им пренебречь. Оставшееся время лично контролировала каждую мелочь того, что составляло приданое Элизы как невесты, то есть различных простыней, полотенец, столовых приборов и искусно вышитого нижнего белья, которые затем складывались в баулы, обернутые льняной тканью и надушенные лавандой. Каждые три месяца все содержимое доставалось и развешивалось на солнце, тем самым, предохраняя приданое от пагубного влияния влажности и моли все годы ожидания вплоть до непосредственного замужества. Еще тогда купила шкатулку для составлявших приданое драгоценностей и поручила своему брату Джону наполнять ее привозимыми из различных путешествий подарками. Со временем там уже лежали сапфиры из Индии, изумруды и аметисты из Бразилии, ожерелья и браслеты венецианского золота и даже небольшая бриллиантовая булавка. Джереми Соммерс так и не узнал подробностей, и все еще оставался несведущим насчет того, каким образом брат с сестрой оплачивали подобные чудачества. Уроки пианино – в настоящее время преподаваемые приглашенным из Бельгии профессором, который на своих занятиях пускал в ход линейку для наказаний, ударяя этим предметом по пальцам обучающихся, – стали для Элизы ежедневным мучением. Также образованию способствовала и школа бальных танцев, и, следуя совету тамошнего учителя, мисс Роза заставляла девушку ходить часами, удерживая книгу на голове, что, в общем и целом, помогало последней держаться прямее. Она справлялась со всеми своими заданиями, проводила часы, играя на пианино и прохаживаясь прямо, точно свеча, хотя уже и не носила книгу на голове. И все же ночью, разутая, удирала в патио, где размещались слуги, и часто на рассвете удивлялась тому, что, оказывается, спала-то на перине в объятиях Мамы Фрезии.
После наводнения прошло два года, что изменили условия жизни, и в стране установился благоприятный климат, относительное политическое спокойствие и экономическое благополучие. Чилийцы этим всего лишь пользовались; за это время люди настолько привыкли к природным бедствиям, что к подобному процветанию можно было относиться как к подготовке к глобальной катастрофе. Помимо прочего на севере обнаружились богатые месторождения золота и серебра. В период Конкисты, когда испанцы колесили по Америке в поисках этих металлов и увозили с собой все, найденное по пути, Чили считалась бывшей на задворках мира страной, потому что по сравнению с богатствами, имеющимися у остальной части континента, была мало что способна предложить. Форсированным маршем по огромным горам и по лунной пустыне севера – те завоеватели везде проходили испытание алчностью и, если что-то оставалось, неистовые индейцы пытались искупить ее истинным раскаянием. Капитаны, изнуренные и нищие, проклинали эту землю, на которой им не оставалось иного выхода, разве что установить свои флаги и готовиться к смерти, ведь возвращение без каких-то успехов, а то и с позором было и того хуже. Триста лет спустя эти шахты, скрытые от глаз честолюбивых солдат Испании и словно по волшебству вскоре появившиеся вновь, стали нежданной наградой их потомкам. Сколачивались новые состояния, которые объединялись с теми, что давали промышленность и торговля. Бывшие хозяева земли, что распоряжались ею испокон веков, почувствовали угрозу своим благам, а презрение в обществе со стороны новоиспеченных богачей стало широко распространенным явлением.
