Хозяйка драконьего замка (СИ) - Белова Екатерина (полные книги .TXT, .FB2) 📗
Я слепо смотрела на плац, вбирая взглядом кровь, магию, ненависть, рассеянную в воздухе, тихий рычание драконов, болеющих за своего императора. На миг я перестала быть уязвимой. Пристрастной. Вынула себя из формулы поединка, ибо мне там не место.
Кольцо ли делает меня Хозяйкой?
Не кольцо.
Я медленно растянула губы в улыбке. Ве-е-ерно. Не кольцо. Не магия.
Кровь.
Богиня приняла в дар артефакт, лишь когда я обагрила его кровью. Кровью я капнула на родовой перстень, чтобы подтвердить власть. И моя кровь все еще течет в моих жилах. Ее нельзя заблокировать или отключить.
— Поправь мне юбки, — сказала холодно, чуть повернувшись к Шалхе. — Я испачкала их в камере.
В крови Аша.
Шалхе затряслась от ярости, но ее страх перед Милошем был так велик, что она безропотно присела у моих ног и взялась счищать присохшую кровь с подола.
Пару секунд я смотрела на беззащитный затылок, а после ухватила ту за кокетливо свернутые в небрежной прическе волосы и бестрепетно приложила головой о камень. Шалхе — сильная, однако, драконица, вскочила, глянула пустыми глазами и свалилась у моих ног.
Нейтрализовав свою надсмотрщицу, перевела взгляд на Лиоля и Гроде.
Лиоль растеряно переводил взгляд с меня на Шалхе. Гроде удовлетворенно огладил окровавленную бороду:
— Добрый поступок, дева.
— Что вы… — начал было один из стражей клана Фалаш, но на него набросилась одна из моих агрессивных сеточек.
К тому моменту взъерошенные и разобиженные неудавшейся атакой на Милоша сеточки совсем взбесились, поэтому вцепились в Фалашей не без удовольствия. Выгнувшись гладкими прутьями утка и основы они проявились во всей красе.
— Лиоль, сможешь разбить купол? — кивнула в сторону плаца.
Тот не без усилий оторвал взгляд от моей магии, и хмуро глянул на арену. На скулах заходили желваки:
— Не смогу, вейра Леяш. Грязная магия, тянет силу из драконов.
Я огляделась в поисках выручки:
— Кто сможет сломать щит? Есть хоть кто-то…
— Рашван, — отрезал Гроде. — Рашван сможет, хотя и не любит его темная магия, а против божественной силы приема нет.
К этому моменту потасовка в наших рядах начала привлекать внимание. Сеточки слились воедино в огромный рыбацкий бредень и придавили стражей к земле. Тонкие черные волокна уходили в землю, словно соединяясь на прикорневом слое в единый узел. К нам уже бежали другие стражи.
Драконы, почуяв неладное, вертелись на местах, обыскивая глазами пространство. Многие оборачивались на нас.
Медлить было нельзя.
— Тогда, Лиоль, защищай меня, — сказала тихо. — Не дай никому потревожить мою магию.
После, не дожидаясь ответа, закрыла глаза, настраиваясь на магическое зрение.
«Сейчас», — произнесла одними губами.
Положила здоровую руку на грудь запуская свою драконицу.
«Ты ведь слышишь Аша? Слышишь его дракона?»
«Да, — коротко отчиталась та. — Он слаб и скручен черной магией. Очень мерзкой магией, грязной, вытянутой из умирающих магов».
«Тогда делай, как я скажу. Пусть он не противится, сможешь пробиться к нему?»
Драконица согласно рыкнула и потянулась невидимой связью к дракону Аша. Мне казалось я могу проследить протянувшуюся между нами связь, прошедшую через плац светящейся гирляндой.
Я закрыла глаза, запуская черное зарево собственной магии вдоль связи и сразу, без сопротивления провалилась в бездну запертой магии Аша. Он ведь обещал не противиться моей магии и сдержал слово. Доверился мне.
Дракон Аша, беспомощно спеленутый черными путами, не мог расправить крылья. Но почувствовав мое присутствие, глухо зарычал. Мягко коснулась разумом оскаленной от боли и ярости морды, позволяя магии пройти внутрь.
Легко-легко. Невесомо.
Белая магия — яростная, мужская, атакующая. Черная — мягкая, женская, исподволь. Черная всегда опаснее белой, ибо сама ее суть в скрытности, неявности присутствия. Белая магия — физика и динамика, черная — ум и сердце. Какой будет магия, если соединить черное и белое в одно?
Невидимыми руками я разорвала путы на драконе, но те, как заколдованные, отросли снова. Сжали его с новой, агрессивной силой. Дракон взвыл от гнева. От близости свободы. От невозможности слиться со своим хозяином и защитить себя. Защитить их.
Моя драконица потеряла концентрацию, яростно впившись зубами в искрящиеся аконитовые путы.
Я сложила пальцы, распуская тонкую сеть своей магии, вложенную в Аша еще в камере, и та послушно раскрылась хищным цветком. Но… Этого было недостаточно.
Моей магии внутри Аша было недостаточно.
«У меня не получается, — голос у меня все-таки задрожал, — Я хочу… Хочу кое-что попробовать… Поэтому держи меня, ладно?»
Драконицы взвыла раненным зверем, и ее крик причудливо смешался с рыком дракона Аша.
Первым я отключила нюх, как нарочно обострившийся в последнюю секунду. Гарь, горячий пепел, раскаленный, кремниевый запах каменистой трибуны, озоновый флер магии. Тошнотворно-густой запах крови.
После слух. В один миг исчезли крики, лязг мечей, сладкий шепот клинков, проскальзывающих лезвием по плоти, рев драконов. Вопли, взрывы атак. Мольбы.
Осязание: вкус пепла на губах; после зрение.
И настала тьма.
Насыщенная, перекормленная, слепая, как громадный земляной жук из пещеры Арахны. Только если пещера имела хотя бы вход и выход, эта тьма была замкнутой. Тесной, как могила. Подобно слепой я копошилась в ее чреве, пытаясь отыскать… что-нибудь. Что-нибудь.
Подсказку. Или помощь. А вместо этого задыхалась от подступающего ужаса перед первозданной дикой силой богов.
Кровь стучала в висках.
Кровь. Я чувствовала ток крови в покалеченном теле. Идеальный ток крови, обходящий пораженный объект. Верно. У меня же заблокирована левая рука. Без нее мне не стать Хозяйкой. Она часть маленькой карты моих земель.
Пальцами здоровой руки я пробежала по пораженной руке от плеча до кисти, позволяя переплестись пальцам в подобие замка. А после, повинуясь интуиции, поднесла к губам, словно в мольбе.
Я не знала молитв и не умела просить. Но детская часть памяти помнила детскую молитву матери и шептала ее. Кровью шептала. Кровь стучала в такт непроизнесенным словам. И эту невидимую молитву приняли.
Сладкая, такая важная и необходимая боль наполнила все тело.
К заблокированной руке вернулась чувствительность, отвоевывая миллиметр за миллиметром, пока я не ощутила кончики пальцев.
В сердце разразилась бесшумная, никем не видимая вспышка. Поочередно мне подчинились рука, кольцо и хранитель. Вот только они больше не были нужны. Я стала богом.
Богом своих земель.
Черная кружевная шаль моей магии лезла на Гнездо, расползалась звездчатыми шагами дальше, вглубь, вширь.
Бесстрастно взглянула на бессмысленно мечущиеся фигурки на алтарной доске Леяш. Двинула пальцами, помечая драконов, мучающих мою землю. Услышала отчаянный вопль хранителя, искалеченного гнилой магией странного дракона в черной одежде. От этого дракона горчило застарелой болью. И он пытался убить свою боль — такую прекрасную, черноволосую боль, нареченную императором Вальтарты.
Мне были открыты все помыслы и чувства этих людей. Я предвидела каждый шаг, каждый атакующий выпад, каждое слово.
Впервые я видела черноволосого императора, который дрался за свою любимую так отчаянно, превозмогая вгрызающуюся в тело боль. Еще немного и его магические жилы будут покалечены безвозвратно. Даже сейчас его держит воля, а не сила. Потому что его силу пьет отвратительная черная тварь, присосавшаяся к сердцу.
Грязная, грязная магия. Черный источник, отравленный могильным смрадом.
Я поднялась выше, чтобы видеть больше, яснее, а после направила силу черной сети на страшную вещь, застрявшую в груди императора. Ее нужно убрать.
Рев крови в ушах смешался с моим собственным ликующим воплем, когда я вырвала заразу и сожгла в собственной руке. А падающего императора подхватила… когтями.
Он скоро умрет. Черный источник, настроенный пить силу, выхлестал этого черноволосого рыцаря до дна. Так что я… я, пожалуй, возьму этого рыцаря себе.
