Чужие миры (авторский сборник) - Васильев Владимир Николаевич (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Тиар низко поклонился: вот и первое дело. От него явно ждут демонстрации приобретенного в Храме умения. Что ж, в таком случае нужно показать им, на что способен ученик Жриц.
— Благодарю, Ваше Величество! Вы не будете разочарованы!
Повадки и традиции паномского двора не вытравились даже восьмилетним пребыванием в Храме. Тиар мгновенно вспомнил все церемониальные штучки, хотя ему казалось, что многое он безвозвратно забыл.
Когда придворные разошлись из тронного зала, король подозвал Вакура, военного министра, водившего паномские полки еще при отце Балха.
— Отправишься с войсками, старый лис…
— Ваше Величество сомневается в принце Тиаре? — осторожно поинтересовался ветеран-вояка.
— Не то чтобы я сомневался, — ответил Балх. — Однако так я буду ощущать себя спокойнее. Тебе сразу станет ясно, чего стоит принц как полководец. Если он то, что мы хотели заполучить, не мешай ему. Пусть делает по-своему. Действовать будешь, только если он окажется совершенно беспомощным. Но надеюсь, тебе предстоит побыть просто наблюдателем.
— Я понял, Ваше Величество. Будьте спокойны, — кивнул Вакур и поклонился.
«Назначу ему толкового адъютанта, — подумал он, покидая зал. — Из ветеранов…»
Войска выступили на рассвете, и впереди на породистом туранском скакуне ехал принц Тиар. Провожала его вся Панкарита, невзирая на ранний час. Восходящее солнце сверкало в начищенных доспехах воинов, и казалось, что каждый из них уносит с собой слепящий кусочек. На север, в Пустоши, которые беспрерывно поют.
Ульма
Все улицы Порт-Сумана рано или поздно приводят на набережную, в этом Ульма не раз убеждалась последние годы. Поначалу припортовые закоулки сбивали ее с толку, как и любого чужака, но за год она пообвыклась и быстро научилась ориентироваться даже в смахивающем на лабиринт центре.
Ульма пересекла Гранитную площадь и углубилась в скорняжный квартал. Запах выделанных и невыделанных шкур тяжким облаком витал над кривыми улочками всегда, независимо от времени года. Дома здесь были большей частью старой постройки, успевшие потемнеть от зимних ветров еще до прихода Желтой Чумы; такие же сохранились в квартале каменщиков и вокруг центральных площадей, у дож-вельдинга. Полвека назад мода на крутые черепичные крыши прошла, и взамен обветшалых лачуг дож велел отстроить приземистые дома с покатой кровлей и причудливыми башенками. Порт-Суман вновь изменил лицо, но на этот раз горожане только радовались: многие, кому до сих пор приходилось ютиться в тесных припортовых домишках, получили возможность вселиться в новые кварталы. Если, конечно, их ремесло позволяло выплачивать ренту…
Тараг стоял в самом центре квартала, несколько отступив от череды лавок и аптек. В посеребренных куполах отражались низкие свинцовые тучи. Тяжелые двери мореного дуба были полуоткрыты. Насколько Ульма знала, эти двери не запирались никогда, даже во время мора. Собственно, старики говорили, что только здесь можно было спастись от чумы, если болезнь не успела зайти слишком далеко. Жрицы Тарага умели исцелять многие недуги, и практически все выжившие после мора пили в Тараге чудодейственное зелье. Но таких в Порт-Сумане остались единицы: кого пощадила болезнь, не пощадило время.
Толкнув дверь, отворившуюся совершенно бесшумно, Ульма вгляделась в зыбкую полутьму. Алтарь и полки с книгами угадывались у дальней стены; два ряда колонн поддерживали своды. В левом углу курилась ароматическая свеча.
— Что привело тебя в Тараг, сестра?
Ульма резко обернулась: жрица стояла совсем рядом, словно возникнув из воздуха. Хотя Ульма обязана была заметить ее приближение.
— Ветер с Гор, сестра. Неутомимый западный ветер…
Жрица подняла руку, одновременно с этим развернулась ее темная накидка.
— Ни слова больше! Продолжим чуть позже…
Жрица признала в Ульме посланницу Храма Войны, которому подчинялись все Тараги этого мира, небольшие посольства жриц во всех крупных городах Сумана, Паномы и даже кое-где на юге — в Шандаларе, Фредонии, Гурде… Но почему-то она не хотела, чтобы условная фраза была произнесена здесь, в общем зале Тарага.
Узкая дверь, затем крутая лестница, короткий извилистый коридор — и Ульма предстала перед Жрицей-Хранительницей, главой Порт-Суманского Тарага.
— Я пришла с ветром, что держит на плечах этот мир со времен создания первой горсти земли…
Хранительница кивнула и предложила Ульме сесть на широкую лавку у стены. Еще две жрицы трудились за столом в углу: похоже, переписывали старую книгу, шелестя пожелтевшими свитками и скрипя перьями.
— Приветствую тебя, посланница Храма. Я — Нашаста, Хранительница этого Тарага. Мой слух принадлежит тебе.
— Я — Ульма, ходок в свите Жрицы Наблюдения и Почты Айгаллы. Айгалла приветствует моими устами всех служителей этого Тарага и тебя, Высшая.
Нашаста с достоинством склонила голову. Храм среагировал на ее послание поразительно быстро: она лишь испросила позволения проверить кое-какие слухи, а Айгалла тут же прислала жрицу-ходока. Это хорошо. Во-первых, не придется отрывать от повседневных занятий какую-нибудь из своих служительниц, а во-вторых, как соглядатай эта Ульма-ходок несравненно искуснее ее тарагских жриц. Наверное, Ульма — постоянный наблюдатель в Порт-Сумане. Ведь почтового голубя Нашаста отправила только вчера…
— Рада, что Храм прислушался ко мне. Известно ли тебе, о чем шла речь в моем послании Настоятельнице?
— Нет. Мне велено прийти в Тараг и выполнить все, что пожелает Хранительница.
Нашаста прищурилась, выдерживая паузу. Ульма не проявила и тени любопытства. Впрочем, под началом Айгаллы кто попало не служит… Стоит ли удивляться? Да и прислали наверняка лучшую.
— История проста: семь лет назад из Тарага в Зельге исчез один из Талисманов Пути. Не мне объяснять, что простому вору он не нужен. Похоже, нашлись его следы. Прошел слух, что сейчас им владеет некто Матвей, бродяга и пират с юга. Его видели в своре Чатта-отступника, где-то в шхерах. Нужно найти Матвея и, если он действительно владеет талисманом, вернуть Храму принадлежащее по праву. Лучше, если Матвей расскажет, откуда у него талисман. Но можно и просто принести талисман вместе с вестью, что Матвей мертв. Хотя я предпочла бы первое.
Ульма бесстрастно поклонилась.
— Я поняла, Высшая. Задание разумнее разделить на две части: первая — выяснить, действительно ли южанин владеет нашим талисманом, и если это так — осуществить вторую, захват талисмана. К первой я готова уже сейчас, подробности второй выяснятся позже. Если тебе нечего добавить, я займусь этим немедленно.
Нашаста вежливо улыбнулась:
— Раз тебе заниматься этим делом — пусть будет так. Любая помощь будет оказана тебе немедленно, только скажи.
— Я вернусь через несколько дней. До встречи!
— До встречи…
Ульму проводили до самых дверей Тарага.
Чатт
Медлительный парусник величаво шел вдоль скалистого берега. Верхушки мачт скрывались в кисельном тумане, вечно клубящемся над водами внутреннего моря. Капитан стоял на мостике и нервно грыз мундштук резной, шандаларского дуба трубки; рулевой косился на него с некоторой опаской. Когда капитан нервничает — жди беды.
Повод для тревоги имелся. Вроде бы пустячный: путеводная стрелка еще утром должна была повернуться и указывать на юго-запад, потому что ближайший камень Холлы они миновали на рассвете. К полудню она должна была почувствовать следующий камень, у Нагорья Трех Братьев. А стрелка глядела на восток, словно завороженная, не отклоняясь ни на румб. Капитан пребывал в растерянности: впереди прятался под волнами Зеленый Риф. Если бы стрелка вела себя как положено, обнаружить опасное место не составило бы труда, но момент был упущен, и судно теперь шло наугад. Если повезет — проскочат… Главное — не терять из виду берег.
Спустя какое-то время стена тумана поглотила скалы, капитан ругнулся и потер уставшие глаза.
