Леди на монете - Барнс Маргарет Кэмпбелл (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
Мадам де Борд позвонила в маленький колокольчик, чтобы принесли одежду герцогини.
– Ваше Высочество уже не станет так сильно скучать по ней, когда родится ребенок… через несколько месяцев, – успокоила она Генриетту.
– Молю Бога, чтобы это был мальчик! Особенно теперь, когда у королевы уже есть сын, – с жаром воскликнула Генриетта, прекрасно знающая, что ее супруг способен отравить всем жизнь своей яростью и ревностью. – Если родится девочка, мне, наверное, придется выбросить ее в Сену.
Мадам де Борд, которая помнила, как много и тяжело болела Генриетта, и знала, насколько мучительными были для нее интимные отношения с супругом, была готова простить ей эти слова.
– Если у вашего брата родится дочь, – сказала она, – он все равно будет обожать ненаглядную крошку, хоть ему и очень нужен сын.
– Я уверена в этом, – согласилась Генриетта и встала, чтобы поцеловать мадам де Борд. – Но все-таки давайте надеяться, что Екатерина Браганса подарит ему целый выводок сыновей таких же высоких, сильных и выносливых, как он сам!
Глава 6
«Дворец здесь, в Гемптон Курт, старый и очень красивый, – писала Фрэнсис матери, которая, оставив свою дочь при Дворе, уехала к родственникам в Шотландию. – Сады и парки содержатся в большом порядке, а все фрейлины прекрасно устроены. У нас здесь не очень роскошно, потому что, кажется, ни король, ни королева этого не любят. Королева очень добра и вежлива со мной, она уже два раза спрашивала, не скучаю ли я по Франции, и выразила надежду, что нет, не скучаю. Мне кажется, что и она, и король – очень счастливы…»
На этом месте Фрэнсис, которая никогда не умела грамотно писать и которая, хоть и владела двумя языками, гораздо лучше и легче писала по-французски, чем по-английски, прервала свое послание и перечитала его от начала до конца. Оно показалось ей достаточно длинным и содержательным даже с точки зрения миссис Стюарт, которая интересовалась всеми подробностями новой жизни дочери. Как могла мать рассчитывать на то, что она сможет разобраться во всех новых впечатлениях и своих мыслях настолько хорошо, чтобы описать их? Это просто невозможно, решила Фрэнсис. Придется отложить более подробную исповедь до следующей встречи, поскольку осенью миссис Стюарт с младшими детьми собиралась переехать в Лондон. У них еще есть время до того, как Софи подрастет и сможет быть полезной королеве Генриетте-Марии.
Фрэнсис торопливо приписала сердечный привет своей сестре и малышу-Вальтеру и подписалась: «Твоя послушная долгу и любящая дочь. Ф.Т.Стюарт».
Мечтательно рассматривая свою подпись, Фрэнсис задумалась о том, сколько пройдет времени, прежде чем она станет называться по-другому, и этот ход мыслей был вполне оправдан здесь, в Гемптон Курт, где королевская чета проводила свой медовый месяц, и где, казалось, сам воздух был пропитан мыслями о любви и замужестве.
Он действительно обожает ее, думала Фрэнсис, и она тоже влюблена без памяти. В этом нет ничего удивительного, он так очарователен, кроме того в нем есть какая-то особая привлекательность, которая бывает у некрасивых людей. Но она… Она совсем не красавица, в ней нет ничего, кроме огромных глаз, улыбки и черных локонов… Она такая крошечная… и эти маленькие тоненькие ручки… Неужели это правда, что мужчины обожают миниатюрных женщин?
Ее любимая Генриетта тоже была очень миниатюрной, и, когда она выходила замуж, казалось, что Филипп Орлеанский был влюблен в нее… Правда, все скоро кончилось… И те, кто его хорошо знали, этому не удивились.
Здесь Гемптон Курт, медовый месяц длился уже несколько недель, и не было никаких признаков того, что Карлу наскучила его португальская жена. Когда ему приходилось отлучаться в Лондон по государственным делам, он не скрывал, что разлука с нею очень тяжела, и расставался с Екатериной очень неохотно.
Поскольку любовь и чувствительность весьма заразительны, дамы и кавалеры во дворце смотрели на эти встречи и прощания, сочувственно вздыхая и улыбаясь.
Фрэнсис благородно считала, что это положение никогда не изменится. Хотя ей не было еще и шестнадцати лет, она, живя в разлуке с матерью и став важной придворной дамой, иногда чувствовала себя совсем взрослой и считала, что король, которому было уже более тридцати, явно должен стремиться к спокойной семейной жизни. Любовные интриги, которые злые языки часто приписывали ему, казалось, остались в прошлом, и он был рад иметь жену, которая, хоть и не отличалась особенной красотой, была необыкновенно женственной в туалетах из шелка и кружев.
Неожиданно усомнившись в собственной привлекательности, как это часто случалось в последнее время, Фрэнсис быстро повернулась к зеркалу. Миссис Стюарт позаботилась о том, чтобы ее дочь была одета в полном соответствии с тем новым положением, которое ей предстояло занять, и сейчас на ней было платье из бледно-желтого дамасского шелка, которое ей очень шло.
Проведя много недель при французском Дворе, где все восхищались ею и баловали ее, Фрэнсис не сомневалась в том, что красива, но сейчас впервые ей показалось, что она проигрывает в сравнении с Екатериной Браганса и, видимо, лишена тех достоинств, которые имеет юная королева. Может быть, все дело в росте? Может быть, высокий рост и длинные ноги – недостаток? Несмотря на свой небольшой рост, королева была безупречно женственна и грациозна…
Однако Екатерине было двадцать два, а ей, Фрэнсис, не исполнилось еще и шестнадцати. Когда мне будет столько лет, сколько ей, я тоже буду вести себя более сдержанно, подумала она, и неожиданно очень обрадовалась тому, что так молода: она могла и пошалить и стать заводилой в разных детских играх, для которых коридоры Гемптон Курт были идеальным местом, – в прятки или в жмурки, при этом более взрослые придворные смотрели на нее, снисходительно улыбаясь.
Поскольку письмо матери было уже написано и приготовлено к отправке через курьера, ей казалось напрасной тратой времени оставаться в комнате, когда стояла такая чудная погода. Очевидно, Карл придерживался того же мнения, потому что из всех возможных развлечений выбрал прогулку по реке вдвоем с королевой в маленькой лодке, которой к тому же сам управлял. Менее часа назад из своего окна Фрэнсис видела, как они сели в лодку, а увидев, как Карл снял парик, камзол и шляпу и закатал рукава рубашки, она не могла сдержать смех. Королева сперва в смятении наблюдала за мужем, а потом так же искренне рассмеялась, как и Фрэнсис, которая исподтишка наблюдала за ними.
Королевской чете удалось без лишних хлопот избежать присутствия на берегу придворных, ибо в эти жаркие послеполуденные часы большинство из них предавались сладостной дремоте в своих апартаментах, а Фрэнсис в очередной раз показалось, что король – обыкновенный нескладный, длинноногий юноша, каким он и был, когда навещал сестру и мать в Коломбе.
Те дни казались ей теперь очень далекими, и тогдашняя убогая жизнь уже утратила в ее восприятии черты реальности. Как это ни странно, но Фрэнсис чувствовала себя очень защищенной и уверенной при экзотическом и роскошном французском Дворе, потому что Король-Солнце прежде, чем заинтересоваться Генриеттой-Анной, уделял ей так много внимания, что другие кавалеры просто вынуждены были держаться на расстоянии.
Здесь же, при Дворе английского короля, пока она не нашла защиты под крылышком у королевы, не было никого, кто мог бы позаботиться о ней, а королева, несмотря на всю свою доброту, была, по мнению Фрэнсис, очень скучной компанией или, во всяком случае, была слишком поглощена двумя страстями – религией и своим молодым супругом.
Фрэнсис уже успела понять, что безобидно флиртовать с английскими поклонниками не так-то легко: они предполагали, что их преданность достойна более щедрой награды, чем веселое дружеское расположение, которое только и могла предложить им она.
Поскольку ни одна из фрейлин не казалась ей достаточно умной, Фрэнсис нередко чувствовала себя одинокой, и ей очень не хватало общения с женщинами, особенно она скучала по Генриетте, но было совершенно очевидно, что юной герцогине не удастся уезжать из Франции, потому что необузданная ревность ее нелюбимого мужа в первую очередь была обращена на ее братьев.
