Золотая рыбка. Часть 1 - Фэйбл Вэвиан (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
Меня охватывает жуткое ощущение: двадцать четыре часа назад я пережила точно такую же драму, только с другими участниками. Неужели этот кошмар будет повторяться каждый день?!
Бессильная что-то предпринять, я изнываю от тоски в больничном коридоре.
Симпатичная сиделка сочувственно обнимает меня за плечи, шепчет слова утешения. Я усекаю суть — все обойдется, а сейчас мне незачем здесь торчать — и направляюсь к выходу. По счастью, сразу же подворачивается такси, я называю адрес и с наслаждением откидываюсь на спинку заднего сиденья.
Таксист не пристает ко мне с разговорами. Из включенной рации доносятся свист, хрипение, обрывки фраз.
Хмурый мгновенно открывает дверь, словно ждал моего прихода. Мое неожиданное появление посреди ночи не вызывает у него никаких замечаний.
— Ребенок спит, — тихо предупреждает он.
Не спрашивая, чей ребенок тут спит, я прохожу в комнату, плюхаюсь в первое попавшееся кресло и вскидываю на него глаза.
— Знаешь, что случилось?
Хмурый наливает мне выпить, протягивает рюмку и выпускает ее из рук, лишь видя, что я достаточно прочно ухватилась за спасительное средство.
— Знаю. Мне доложили по телефону.
— Что скажешь?
— Этого субъекта не удастся допросить в ближайшее время. У него значительная потеря крови и шоковое состояние.
— Такой сам кого хочешь повергнет в шок, — лениво возражаю я.
— Расскажи, как было дело. — Хмурый усаживается напротив.
И я рассказываю, причем без обычной бравады, что очень не похоже на меня. Я не скрываю, как мне было страшно, да от Хмурого такие «секреты» и не утаишь. Губы его чуть заметно кривятся — то ли в гримасе, то ли в усмешке. Затем, подойдя ближе, он склоняется над моим креслом.
— Ложись-ка ты спать! Хочешь еще коньяка?
Я молча подставляю рюмку, и он наливает щедро, в края.
— А сам ты никогда не пьешь?
— Изредка, — отвечает он.
Прихлебывая коньяк, я оглядываюсь по сторонам. Судя по всему, мы находимся в гостиной: обстановка простая, можно сказать спартанская, вполне в духе хозяина.
— Так у тебя есть ребенок? — спрашиваю я.
— Неужели никто не успел шепнуть тебе на ушко?
Все-таки коньяк великая вещь, я постепенно начинаю приходить в себя. Вытягиваю ноги, удобно откидываюсь в кресле. И молчу.
А Хмурый продолжает:
— У меня дочка, ей семь лет. Жена умерла два года назад, от лейкемии.
— Прости за бестактность. Мне никто об этом не говорил.
Хмурый, плеснув себе коньяку, вновь наполняет мою рюмку. Не заставляя себя упрашивать, я делаю большой глоток, чтобы коньяк не выдыхался. При этом не свожу глаз с Хмурого. Выражение лица у него, по обыкновению, замкнутое, не подумаешь, что его недавно вытащили из постели, впрочем, может, он вообще не ложился. На нем белые полотняные брюки и никакой другой одежды.
— Сегодня под конец дня ты забросала меня упреками, и мне хотелось бы оправдаться в твоих глазах, — говорит он, не глядя на меня. Взгляд его устремлен в рюмку с коньяком; Хмурый держит ее обеими руками, на уровне глаз, чуть покачивая, чтобы золотистая жидкость плескалась внутри. Зрелище это действует на него завораживающе, глядишь, наш трезвенник тоже пристрастится к выпивке.
Я жду, когда же он начнет оправдываться, но Хмурый молчит, точно в рот воды набрал. Ну и везет же мне, черт побери! Порученное нам дело я, можно сказать, размотала в одиночку, а мой напарник поглощен созерцанием коньяка.
— Давай же, не тяни! — нетерпеливо подстегиваю я.
Вскинув на меня глаза, Даниэль улыбается.
— Я глубоко сожалею о том, что произошло. События сегодняшней ночи совершенно опрокинули все мои планы.
— Не мели ерунды! Подумай о планах Круза.
Хмурый делает недвусмысленный жест, предлагая мне заткнуться.
— Мне удалось установить личности бандитской троицы, я выяснил, где они живут. Однако предположения нуждались в доказательствах. Я говорил кое с кем из пострадавших, но никто из них не соглашается на очную ставку. Тогда я решил взять бандитов с поличным, хотя для этого требовалась основательная подготовка, чтобы налетчики не догадались о западне. Шеф одобрил мой замысел, но тем временем бандиты нарвались на тебя. И теперь ту парочку, что сбежала с места преступления, отыскать не так-то просто.
— Наслышаны мы о великих сыщиках. Стоит им сесть за стол, разложить перед собой материалы следствия, чуть-чуть пошевелить мозгами — и готово дело! Внимайте и записывайте, как преступников зовут, по какому адресу они проживают и какой размер костюма носят. Лупу — в сторону, скромная улыбочка перед объективом фоторепортеров, и лавры обеспечены.
— Возможно, возможно, — рассеянно отвечает Беллок и не спеша опорожняет свою рюмку. Покончив с этим увлекательным занятием, продолжает: — Но я поступил иначе, нежели твой идеальный сыщик. Я провел расследование по всей форме. Там кое-что услышал, тут кое-что уловил… знаешь ведь, как это бывает. Пострадавшие, хотя и не успели толком разглядеть налетчиков, тем не менее описали их довольно сносно. Почти все отметили бандита со стройной, гибкой фигурой; этот только раздавал удары, но не насильничал. Вот я и подумал, уж не женщина ли это. Затем пометил на карте места, где троица обычно резвилась, а разнообразием они себя не утруждали. Выяснилось также, что бандитов больше привлекает само насилие, чем возможность разжиться деньгами или драгоценностями. Они не пускали в ход оружие, однако попавших в их лапы мужчин обрабатывали с таким знанием дела, что оставалось радоваться, если кто не ослеп и не остался калекой на всю жизнь. Должно быть, поэтому никому из пострадавших и не хотелось вновь встречаться со своими мучителями на очной ставке. Что же касается бандитов, то все трое — близкие родственники: два брата и сестра. Девице двадцать один год, нигде не работает, но оба парня при деле. Мотоциклы свои они держат в гараже, подальше от дома, соседи никогда и не видели их «в седле», зато все единодушно утверждают, что молодые люди ведут себя на редкость грубо. Ты захватила самого старшего из них, а двух других теперь ищи-свищи…
— Мне что, надо было их перестрелять? — Голос мой звучит резко.
— Нельзя было их упускать.
— Жаль, что не ты разгуливал в качестве приманки для бандита «с ножичком» и не тебя угораздило нарваться на рокеров сегодня ночью!
Хмурый оборачивается, поскольку за спиной у него открывается дверь. На пороге, моргая спросонок, стоит маленькая девчушка: темные волосы взлохмачены, губы кривятся, удерживая готовый вырваться плач.
— Даниэль, у меня болит зуб, — жалобно говорит она, теребя пижаму.
— Спать не дает? — Отец заботливо склоняется над ней.
Девчушка отрицательно качает головой; перестав моргать, она во все глаза таращится на меня.
— У меня громкий голос, наверняка это я тебя разбудила, — улыбаюсь я ей. — Не сердись, я сейчас уйду.
— И вовсе я ничего не слышала! У меня лезет зуб, — поясняет она, засунув в рот указательный палец, так что я с трудом разбираю ее слова. — Там, далеко, совсем позади.
— Очень больно? — спрашивает Хмурый.
Девочка не спускает с меня глаз. Вытащив палец изо рта, с серьезным видом спрашивает:
— Тебя как зовут?
— Дениза.
Девочка строит пренебрежительную гримаску.
— Некрасивое имя. Правда, у меня тоже противное: Элла.
— Имя как имя, — говорю я. — А тебе хочется, чтобы у тебя было другое?
— Да. Только я еще не решила какое.
Беллок гладит девочку по голове и с улыбкой спрашивает:
— Могу я как-то облегчить твою боль?
Девочка прижимается к отцу, обнимает его за шею, затем устраивается у него на коленях.
— Нет, не можешь. Зато я хочу побыть с тобой, совсем немножко.
— «Немножко» — это сколько, по-твоему?
Элла раздвигает ладошки.
— Вот столечко. Ладно?
— У нас с Денизой разговор про разные ужасы. Наслушаешься и вовсе не уснешь.
— Тогда я заберусь к тебе под бочок, — смеется Элла.
— Этот номер не пройдет, — строго заявляет отец. — Я привык спать в одиночку.
