Под крылом дракона - Лу Терри (читать книги регистрация .txt) 📗
Оба солнца светят так ярко, что хочется распушить все тело, подобно сосновой ветке, топорщащей иглы, позволить солнечным лучам огладить каждую чешуйку, согреть каждый сантиметр ледяной кожи. Но я лишь блаженно щурю глаза да расправляю крылья, подставляя шершавым солнечным языкам то одно, то другое крыло.
Пахнет морем. Здесь всегда пахнет морем и иногда далеким хвойным лесом, а порой и не видными глазу полями с их дурманящей терпкой полынью и медовыми цветениями.
Воздух звенит, словно в нем натянуты тысячи невидимых струн, и от каждого вздоха или движения крыла они дрожат, звучат тонко и нежно.
Мне нравится проводить так время — нежась на солнце, подставляя тело теплым ветряным ладошкам. Мысли здесь легкие, как облачка над головой, того и гляди — унесутся, уплывут вместе с дальними собратьями, оставив голову пустой и словно невесомой… Но сегодня они похожи на тяжелые грозовые тучи — клубятся густым туманом и не уходят, сколько бы я ни гнал их прочь.
Не мигая, смотрю на два нависших надо мной солнца. Глаза драконов не так нежны, как человеческие, и смотреть на слепящие светила я могу долго. Очень долго.
Великий пращур, Бог-Дракон! Крылья твои — небо, простирающееся над миром, хвост — горные гряды, чрево твое — моря и океаны, полные жизни, а чешуя — плодородная суша… Говорят, один глаз твой, суровый, палящий багрянцем, всегда бодрствует и зрит все, что творится в родном Мабдате. Другой же сновидит иные миры… Но я-то знаю: это ложь. Ты просто спишь. И сон твой крепок и беспечен, как сон младенца.
Способно ли что-нибудь разбудить тебя, пращур? Ужели смысл твоего существования — сон? Как пронзительны, как несчастны должны быть крики твоих детей, чтобы ты наконец открыл глаза и ответил на мучительные вопросы…
Страшный вопль заставляет вздрогнуть всем телом, так что когти соскальзывают с крыши и всполошенно молотят по ветхой черепице, срывая и сбрасывая ее вниз целыми пластами. Башенный шпиль скрипит, когда хвост судорожно обвивает его, кренится под тяжестью тела. С трудом удерживаясь на крыше, вытягиваю шею в попытке понять природу отчаянного звука, потрясшего стены замка.
Снова Лис и принцесса что-то не поделили? Давлю тяжелый вздох, выпуская из ноздрей струйки дыма. Мысли невольно возвращаются к последним суматошным событиям.
Помню, дедушка любил повторять: «Жизнь, Джа Лу, похожа на корзину со сладкими финиками — никогда не знаешь, какой из них окажется червивым». И вот уже несколько месяцев, сколько бы я ни запускал руку в эту злосчастную корзину, финики попадались один другого гаже.
То принцесса с замашками тирана и внешностью горного тролля вламывается в замок, нарушая тихое, умиротворенное уединение, угрожая страшной истерикой и требуя рыцаря на белом коне, будто они у меня в кухне висят по три штуки на связке. То рыцарь, раздобытый невообразимыми усилиями, оказывается мелким взбалмошным мальчишкой, вызывающим то зубную боль, то гомерический хохот. Да еще, вместо того чтобы воспылать друг к другу положенной любовью и исчезнуть, наконец, в неизвестном направлении, «милые» тем только и тешатся, что базарной бранью!
Великий пращур, как же хочется просто тишины и покоя…
Если так продолжится и дальше, я за свою глотку и извергнутый ею огонь не ручаюсь!
Расправляю крылья, намереваясь вернуться в замок и поставить все точки над «i». Ну, детишки, допрыгались…
Замираю на месте с одним развернутым крылом и распахнутой пастью.
Имей я в этом обличье кулаки, протер бы глаза, а так лишь изумленно наблюдаю, как по широкой песчаной дороге от леса движется в сторону замка всадник в полном рыцарском облачении на красивом сером в яблоках жеребце.
Часто-часто моргаю, стараясь прогнать призрачное видение. Но рыцарь все так же упрямо едет, гордо зажав латной перчаткой штандарт с незнакомым гербом. Конь под ним молодой, полный сил, вон как резво отстукивает копытами, поднимая густые клубы дорожной пыли.
Нет, не мерещится. И в самом деле рыцарь! Но… сердце замирает в сладкой надежде… Быть не может, чтобы за ней… Или может?
Сорвавшись с крыши, делаю круг и залетаю за башню, надеясь, что рыцарь не успеет заметить — не то, саламандрр-ра, испугается еще раньше времени…
Опускаюсь на широкий каменный парапет, складываю крылья, готовясь к трансформации…
О, долгожданный покой! Мои ноздри уже чуют твой нежный аромат!
Хватка у Джалу была железной.
Осознав тщетность попыток вырваться, я безвольно обвисла в его руке. Принцесса продолжала яростно брыкаться и царапаться, как дикая белка, но от хватки не избавилась.
Я была почти благодарна дракону, ворвавшемуся в кухню в тот самый момент, когда принцесса, вцепившись мне в волосы двумя руками, похоже, вознамерилась снять вражеский скальп и как трофей повесить в спальне над фикусом.
Сообразив, что так просто ей не освободиться, девушка избрала иную тактику и теперь что-то кричала, обличительно тыча в мою сторону пальцем. Я похолодела. Неужели выдаст, змея подколодная?
Не обращая ни малейшего внимания на вопли принцессы, за шкирки, словно двух нашкодивших котят, Джалу подтащил нас к окну. На мгновение мне показалось, что дракон собирается швырнуть нас в пропасть, но он лишь грубо встряхнул, едва не столкнув лбами, и рявкнул:
— Смотрите!
Теперь мы с принцессой, позабыв страх, жадно вглядывались в маленькую, едва заметную фигурку. Она быстро приближалась, обрастая деталями: квадратный штандарт на длинном древке — красный с белыми зигзагами и золотыми кисточками по краям; сверкающие на солнце доспехи, шлем (близкий сородич моего рогатого ведра), симпатичная лошадка в массивной сбруе.
Джалу наконец отпустил нас.
Я покосилась на девушку. На ее лице блуждало странное выражение — гремучая смесь страха, недоверия и… восторга.
Не удостоив меня и Джалу прощальным взглядом, принцесса сорвалась с места. По лестнице дробно застучали каблучки.
Дракон сиял, как тефалевская сковородка.
— Вот и хорошо, — пробормотал он, потирая руки, — вот и ладненько…
— Это еще кто? — спросила я, немного раздосадованная тем, что оказалась единственной, не посвященной в происходящее.
— Рыцарь. — Джалу был явно удивлен моей недогадливостью. — Храбрый рыцарь, осмелившийся бросить вызов дракону!
Восхищенно ахнув, я снова прильнула к окну.
Шли томительные минуты, рыцарь был уже совсем близко, а принцесса все не появлялась. Я беспокойно заерзала, жаждая развития сюжета.
— Сейчас все будет! Главное — не нервничать, — сказал дракон. — Просто лестницы в замке длинные… понастроили тут!
Подъехавший тем временем рыцарь остановился метрах в пятидесяти от ворот замка и спешился. Он оказался довольно низеньким; заметную полноту не скрывали громадные пузатые доспехи, из-под которых торчали худые ноги в полосатых лосинах. В открытом забрале шлема виднелись густые черные брови и внушительный нос картошкой. Чем-то отдаленно этот забавный дядька напоминал небезызвестного Шалтая-Болтая.
Рыцарь потоптался на месте, сделав несколько безуспешных попыток воткнуть штандарт в сухую землю. Наконец догадался прислонить к коню, который на все манипуляции реагировал крайне невозмутимо и вообще стоял с истинно офицерской выправкой — выпятив широкую грудь и вскинув красивую голову с густой ухоженной гривой.
Выхватив меч — тот горделиво заиграл на солнце начищенной сталью, — рыцарь потряс им в воздухе, проорав что-то низким раскатистым басом.
Дракон, скрестив на груди руки, негромко фыркнул.
— А что он кричит? — шепнула я.
— Что-то там про чудище поганое и смертный бой. — Джалу широко зевнул, обнажив ряд крупных белых зубов с внушительными клыками.
— Ишь ты! — Я уважительно покрутила головой. — Так, может, в него того… огнем пальнуть?
— Зачем? — изумился дракон.
— Ну как… — не сразу нашлась я. — Для острастки! А то еще растрезвонит всем, что дракона победил! И повалят сюда Целыми косяками всякие рыцари и мародеры в поисках сокровищ.
