Рыцарь света - Вилар Симона (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗

Со стороны собора доносилось пение Agnus Dei [95]. Уже совсем рассвело, а значит, шла служба третьего часа [96]. Артур под эти звуки начал даже подремывать. Он почти заснул, но очнулся, услышав рядом шлепанье сандалий по плитам. Это оказался один из послушников, принесший Артуру ломоть свежего хлеба и пиво. В аббатстве Святого Эдмунда варили прославленное на всю Восточную Англию темное пиво, но Артур отказался от него. Им предстояла схватка, а в таком случае лучше оставаться голодным. И куда больше его заинтересовали сведения послушника, что люди Юстаса приходят в себя с трудом, и, возможно, их ожидание будет долгим, хотя принц уже побывал в крипте, оглядел ковчег с мощами и даже забрал с хозяйственного двора подводу, на которой намеревается вести ценный груз.

Артуру опять пришлось ждать. Порой мимо проходили монахи, они выглядели озабоченными, на Артура поглядывали почти с мольбой, благословляли его. Потом они уходили, и он вновь сидел в тишине, думал о том, что их ждет, размышлял о Милдрэд.

В какой-то миг он заметил ребенка. Тот появился из внутренних помещений, совсем кроха, но в длинном одеянии монастырского воспитанника и босой. Артур некогда сам воспитывался в обители и сейчас, глядя, как ребенок семенит босыми ножками по плитам галереи, невольно умилился. Мальчик приближался, не замечая наблюдавшего за ним из стенной ниши рыцаря. Рыжеватые волосы ребенка были растрепаны, он смотрел под ноги и бежал так уверенно, будто точно знал, куда направляется. Но, видимо, это было не так, малыш остановился, стал растерянно озираться, пока не засмотрелся на колонны галереи. Они были разной формы — витые, как свечи, в виде черепицы, прорезанные продольными выемками или зубцами. Их капители украшала резьба в виде парящих, раскинувших крылья птиц, а цоколи имели самую разнообразную, порой просто фантастическую форму. Это была мaстерская резьба по камню, но, на взгляд Артура, несколько перегружавшая строгий ряд колонн и даже аляповатая. А вот малышу это, похоже, нравилось, он разглядывал каменные изваяния, переходя от одной колонны к другой, пока не замер. Вероятно, его что-то напугало, глаза его расширились, он отступил, прижал маленькие ручки к лицу и заплакал.

Артур, помедлив, подошел к нему. Ребенок никак не отреагировал на его появление, продолжал глядеть на цоколь колонны и всхлипывать, заливаясь слезами. Когда Артур посмотрел, что его напугало, он только покачал головой. Ибо цоколь был выполнен в виде оскаленного волка с острыми зубами и выпученными глазами, а у его расставленных лап была изображена отрубленная голова в короне. Местный резчик по камню старательно выполнил изваяние, и в тени под сводом галереи волк и впрямь напоминал страшное чудовище. И это, судя по всему, напугало малыша больше, чем отсеченная голова короля-мученика.

— Эй, парень, перестань. — Артур опустился подле ребенка на корточки. — Я ведь с тобой. А волки всегда пугаются, когда появляется рыцарь с мечом.

Малыш перестал всхлипывать и повернулся к Артуру. Он был большеголовый и круглолицый, с серыми глазами, слегка оттянутыми к вискам, и широким, чуть заостряющимся книзу подбородком. Странно, но Артуру показалось нечто знакомое в его облике. Однако он не стал раздумывать на этот счет и принялся объяснять ребенку, что на вид этот волк, конечно, страшный, но на самом деле он очень добрый. Есть старая сказка, как этот волк нашел голову убитого злыми людьми короля и оберегал ее. Поэтому он и скалится, чтобы никто не забрал у него находку. Но когда придут монахи, он уйдет и позволит им ее забрать. Так что бояться не нужно. Да и вообще, этот волк с огромными зубами каменный. Поэтому его можно даже погладить, вот тут, по животику. Что Артур и сделал.

Ребенок слушал, потом улыбнулся и тоже погладил каменное изваяние. У него была такая улыбка… Тут Артур и сам засмеялся, когда малыш вскарабкался ему на колено. Как же доверчивы дети! Но на покрытом кольчугой колене малышу, наверное, неудобно, подумалось Артуру, и он поднял его на руки, стал внимательно рассматривать.

— Тебя как зовут?

— Принц Вилли. Я искал маму.

Артур вздрогнул. Но тут в галерее появился худой длиннолицый монах и поспешил к ним.

— Ох, Вилли… — Он протянул руки к мальчику, но малыш не хотел отпускать рыцаря и даже надул губки, когда монах его забрал. — Беда с этим ребенком. Он все время пытается сбежать и ищет матушку. Но что мы можем поделать, если она сама отказалась от него, отдав нам. И, прости Господи, может, эта леди и права, если учитывать, какой безбожник его отец.

— Вы говорите о принце Юстасе и… — Артур набрал в грудь воздуха, — и о Милдрэд Гронвудской?

— О них, сэр. Миледи мало интересовалась этим ребенком, он вечно жил на попечении нянек, но теперь, когда Юстас привез Вилли сюда, в ней, похоже, проснулись материнские чувства. Но, судя по всему, ненадолго, если она предпочла, чтобы ее сына воспитывали монахи нашей обители.

— Так она не любит этого славного малыша?

— Как вам сказать. Я видел, как она смотрит на него, — в этом взгляде были любовь и забота. Но я же сказал, что его отец — чудовище, и мальчику воистину лучше будет у нас. Идем, Вилли.

Он уже развернулся, когда Артур неожиданно заградил им путь. Смотрел на мальчика, потом протянул к нему руки.

— Пойдешь ко мне, Вилли?

Тот сразу протянул ручонки, просиял. А Артур едва не выронил его, когда брал. Смотрел на ребенка не отрываясь.

Улыбка мальчика… Она так меняла его, и он становился неимоверно похож на… Генриха Плантагенета. Как такое возможно? Какие-то дальние родственные связи потомков Вильгельма Завоевателя? Мать Генриха была внучкой короля Вильгельма и кузиной короля Стефана, тоже внука Завоевателя по женской линии. Так что Генрих и Юстас были троюродными братьями. И все же такое сходство?..

Малыш продолжал улыбаться, и Артур вдруг понял, кого он ему напоминает. Императрицу Матильду, которую тоже так меняла улыбка. Он был похож на мать Генриха Плантагенета… и мать самого Артура!

Молодой человек с трудом проглотил ком в горле.

— Сколько ему лет? Когда он родился?

— О, это мне доподлинно известно. Леди Милдрэд говорила, что Вилли родился в день памяти блаженного Папы Римского Аникета, семнадцатого апреля два года назад. А еще она сказала, что он родился недоношенным, но вполне крупным, чтобы…

Но Артур уже не слушал. Его поразила собственная догадка, и он стал подсчитывать в уме, потом даже принялся загибать пальцы. О, он хорошо помнил, когда в Гронвуд-Кастле была большая ярмарка и они с Милдрэд уехали в Тауэр-Вейк, а оттуда поплыли на празднование дня Тела Господня в монастырь Святой Хильды, — это было восемнадцатого июля. Но прибыли они туда только под вечер, а весь тот дождливый и сияющий день провели в охотничьем домике в фенах. Это было одно из самых сладких воспоминаний Артура, ибо там Милдрэд стала его женщиной. А через девять месяцев родила сына, который поразительно похож на мать Артура Матильду Анжуйскую!

Артуру вдруг захотелось кричать, но вместо этого он высоко поднял Вилли и несколько раз подкинул. Малыш пришел в восторг и радостно засмеялся. Господи, как же он был похож на Матильду! Артур тоже засмеялся, потом схватил сына — в этом он уже не сомневался! — обнял, прижал к себе и пошел не ведая куда. Монах сзади окликнул их, но Артур шагал по галерее не останавливаясь, свернул на углу и, продолжая двигаться, пересек по периметру весь дворик и все с той же ошалело счастливой улыбкой вышел к растерянно ожидавшему монаху.

— Сэр, что с вами? Вы добрый человек, раз так радуетесь ребенку, но смею напомнить…

О да, Артуру надо взять себя в руки, вспомнить, что ему предстоит, но радость его была так огромна, что он несколько минут просто стоял, закрыв глаза и прижимая к себе Вилли. Своего сына! И пусть кто-то при нем еще посмеет сказать, что этот чудесный малыш — порождение чудовищного Юстаса!