Легко ли быть одной? - Туччилло Лиз (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt, .fb2) 📗

– Мне тридцать восемь, я не замужем, живу в Нью-Йорке. Как-то в отделении скорой помощи я встретила двух француженок… Впрочем, это как раз не важно… Так вот, мне показалось, что они знают что-то такое, чего не знают американки. И это касается того, каково женщине быть одной.

Произнеся это, я почувствовала себя ужасно глупо, но, к счастью, Джоан тут же непринужденно прощебетала:

– О, умоляю вас, нет у нас никакого секрета. Бросьте, я серьезно.

С этим своим неподражаемым французским акцентом она мгновенно отвергла мою идею. Остальные, похоже, были согласны с ней.

– Правда? И у вас нет ничего такого, чему вы могли бы меня научить? – спросила я.

Француженки дружно покачали головами. Но я решила, что копать нужно глубже. В конце концов, они были аудиторией, которая не может сбежать просто так.

– Например, те дамы утверждали, что французским женщинам присуща гордость. Вам это о чем-нибудь говорит?

– Что вы имеете в виду? – спросила Патриция.

– Ну, скажем, идете вы с парнем на свидание…

Патриция тут же остановила меня.

– Мы не ходим на свидания.

– Как не ходите?!

Женщины опять покачали головами. Точно, никаких свиданий.

– Так куда же вы тогда ходите? – растерянно спросила я, совершенно сбитая с толку.

– Мы выходим в свет, отправляемся выпить, но не называем это свиданиями. Это называется «просто пойти выпить».

– Хорошо, но если вам нравится этот человек, если это мужчина, который вам интересен, разве это не свидание?

Француженки опять покачали головами – нет.

– Тогда давайте так: мужчина, с которым вы работаете, приглашает вас выпить, и этот мужчина вам по-настоящему нравится. Разве вы не будете, скажем так, немного возбуждены по этому поводу и не решите немного приодеться? – По выражению их лиц я видела, что теряю аудиторию. – И не будет ли это в таком случае свиданием?

Они продолжали качать головами. Совершенно очевидно, что «свидание» не относилось к английским словам, заимствованным французским языком. Это был явно тупиковый путь, поэтому я изменила тактику:

– О’кей, а что, если вы переспали с парнем. И он вам потом не звонит. Вам ведь плохо, верно?

Женщины пожали плечами, имея в виду что-то вроде «да».

– И в таких случаях вам когда-нибудь, в минуту слабости, не хочется позвонить ему и сказать, что вы хотите его видеть?

Все они опять энергично начали мотать головами.

– Нет, никогда, – сказала Одри.

– Абсолютно нет, – сказала Патриция.

– Нет, правда нет, – сказала Джоан.

Клара тоже покачала головой:

– Нет.

– Неужели? – удивленно спросила я. – И даже искушения не испытываете?

– Нет, конечно нет, – сказала Одри. – У нас есть гордость.

И тут они все согласно закивали.

Ну вот, опять. Гордость.

– Ладно, и кто вас этому научил? Этой идее собственной гордости?

– Моя мама, – сказала Клара.

– Да, мама, – сказала Патриция.

– Наш мир, наша культура. Это витает в воздухе, – сказала Одри.

– А если мужчина, бойфренд, начинает отдаляться от вас, звонит все реже и реже, говорит, что он, возможно, еще не готов к серьезным отношениям, что вы делаете тогда?

– Сама я звонить ему не буду.

– Я для себя решу, что это его проблемы.

– Я не буду из-за него переживать.

– Даже если он вам по-настоящему нравится?

– Да.

– Да.

– Да.

– Да.

Я сидела, пялилась на четырех женщин, которые так лихо готовы воспринимать отказ мужчины, и у меня складывалось впечатление, что дамы эти не из Франции, а откуда-то с Марса.

Элегантная Патриция попыталась мне объяснить:

– Джулия, вы должны понять: мы не бесчувственные, это не так. Мы влюбляемся, нам разбивают сердца, мы испытываем разочарование и грустим, но нас так воспитывали, что мы всегда должны помнить о гордости. И это превыше всего.

И снова массовое кивание головами.

– Это означает, что все вы очень сильно себя любите? Или что? – выпалила я.

Француженки заулыбались, но на этот раз реакция была различной.

– Нет, – сказала Патриция.

– Не обязательно, – сказала Одри. – Просто мы научились скрывать свою неуверенность.

– Да, – сказала Джоан, красивая сорокапятилетняя женщина с косами. – Я действительно люблю себя. Очень люблю.

– А вы не беспокоитесь о том, что постареете и на вас не хватит мужчин и все такое?

– Нет, – сказала Джоан. – Мужчин много. Чтобы найти их, нужно просто выходить в свет. И делать это регулярно.

Остальные с ней согласились. Я как раз хотела спросить, где же все эти мужчины, когда мимо нашей кушетки прошел человек, наряженный, как Лоуренс Аравийский [23]. Шел он по направлению к танцевальной площадке, и все женщины начали разворачиваться в его сторону. Прожекторы над помостом завертелись, и заиграла восточная музыка. Многие женщины стремглав кинулись туда. Одри закатила глаза.

– Ох. Стриптизеры пожаловали.

Площадка для танцев теперь была полностью окружена женщинами, которые стояли и наблюдали за происходящим.

– Стриптизеры? – удивленно переспросила я. – Здесь есть стриптизеры?

– А Стив вам разве не говорил? Именно поэтому женщины и приходят сюда к восьми. Чтобы бесплатно поесть и посмотреть мужской стриптиз.

Я была ошеломлена.

– Вы хотите сказать, что это просто французский вариант «Чиппендейлса» [24]? А Стив говорил мне что-то вроде того, что женщины приходят сюда, чтобы знакомиться друг с другом.

Франзуженки скорчили снисходительные гримасы.

– Я вас умоляю! – фыркнула элегантная Патриция. – Кому это нужно?

Так что, возможно, в конечном счете мы с ними не такие уж и разные.

Мы тоже подошли к танцевальной площадке и стали следить за происходящим. Такое я вполне могла бы увидеть на выступлении «Ханк-о-Рама» у нас в Бруклине. Двое танцующих мужчин снимали свои развевающиеся наряды, пока на них не осталось ничего, кроме малюсеньких джи-стрингов. Затем стриптизеры подхватили двух женщин из числа зрительниц, усадили их на стулья там же, на танцплощадке, и принялись танцевать вокруг них, касаясь своими жан-пьерами их лиц. Все женщины в клубе визжали и одобрительно вопили. Эти женщины наверняка завели себе здесь друзей. Я не могла дождаться, когда смогу рассказать все это Стиву. Куда только подевалась холодная, невозмутимая парижская отрешенность? Это был хороший урок. Иногда даже француженкам необходимо сбросить с себя свою гордость, чтобы как следует оторваться.

Где-то через час мы ушли наверх, потому что в залы, словно быки из загона, ринулись орды мужчин. На улице снова было столпотворение, только теперь уже из мужиков, отчаянно стремящихся попасть внутрь.

– Очень остроумно. Вы впускаете в заведение только самых красивых женщин, раздаете им бесплатное угощение и напитки, подгоняете стриптизеров, чтобы дамы начали сходить от них с ума и раскрепостились, а затем запускаете мужчин и с них уже лупите бешеные деньги. Дьявольски изобретательно, – сказала я, когда мы вышли из клуба и в лицо мне ударил прохладный вечерний воздух.

– Вам нужно познакомиться с владельцем этого заведения, Томасом. Он здесь вроде знаменитости. Ему принадлежат три ресторана и два клуба плюс еще много всяких заведений по всему миру. Он очень интересный человек, – сказала Клара, локтями прокладывая себе дорогу в толпе. – И еще он мой брат, – добавила она.

– Ваш брат? – оторопело переспросила я.

– А почему еще, вы думаете, мы смогли попасть внутрь сегодня вечером? – сказала Клара. Я постаралась не принимать это замечание на свой счет. – Я знаю, что Томас сейчас здесь. Я только что написала ему, чтобы он вышел поздороваться. Это именно тот человек, с которым вам стоит поговорить. У него есть на этот счет несколько интересных теорий. – Клара обвела глазами толпу. – Томас! Viens ici! Иди сюда!

Насколько я помню, в этот момент из моря людей появился высокий стройный мужчина и толпа перед ним начала медленно расступаться. У Томаса были коротко подстриженные черные волнистые волосы, бледная кожа и блестящие синие глаза. Выглядел он как член королевской семьи. Я только взглянула на него и сразу подумала: «Вот что имеют в виду, когда говорят “высокий класс”».