Последняя лекция - Пуш Рэнди (онлайн книга без .TXT) 📗
Впрочем, действия врачей и сестер произвели на меня глубокое впечатление. Если они и были запасными, то работали чертовски хорошо. Меня поразил в них союз быстроты и спокойствия. Они не впали в панику. Они вели себя так, словно точно знали, что нужно делать. И они все правильно говорили.
Когда Джей отвезли в операционную для срочного кесарева сечения, она сказала доктору: «Это плохо, правда?»
Ответ врача меня восхитил. Это был идеальный ответ для нашего случая: «Если бы мы были в панике, то не заставили бы вас подписывать все страховые документы, не так ли? У нас просто не было бы времени». Доктор была права. Я подумал, что ей часто приходилось использовать эту отговорку, чтобы избавить пациентов от волнения.
Как бы то ни было, но ее слова помогли. Тут пришел анестезиолог и отозвал меня в сторону.
«Послушайте, вам предстоит нелегкая работа, — сказал он, — и вы единственный, кто может с ней справиться. Ваша жена может впасть в клинический шок. Если это произойдет, мы справимся, но нам будет нелегко. Вы должны помочь ей сохранять спокойствие. Мы хотим, чтобы вы пошли в операционную вместе с нами».
Очень часто говорят, что мужья играют важную роль во время родов. «Дыши, дорогая. Хорошо. Продолжай дышать. Хорошо». Мой отец всегда считал, что это глупости, потому что сам он ел чизбургеры, когда рождался его первый ребенок. Но мне предстояла настоящая работа. Анестезиолог был откровенен со мной, я почувствовал важность его просьбы. «Не знаю, что ей можно сказать в такой ситуации, — сказал врач, — но вы должны это сделать. Я доверяю вам решение этой задачи. Просто успокаивайте ее, когда она будет пугаться».
Они начали операцию, а я держал Джей за руку, сжимая ее изо всех сил. Я решил, что буду просто спокойно рассказывать ей о том, что происходит. Я буду говорить ей правду.
Губы Джей посинели. Она дрожала. Я погладил ее по голове, потом обеими руками обхватил ее руку, пытаясь описывать операцию подробно, но спокойно. Джей изо всех сил старалась успокоиться и сосредоточиться.
«Я вижу ребенка, — сказал я. — Он уже появляется».
Сквозь слезы Джей не могла задать главный вопрос. Но ответ уже прозвучал: «Он двигается».
И в этот момент наш первый ребенок, Дилан, издал крик, какого мы никогда раньше не слышали. Просто ужасный крик. Сестры улыбнулись. «Отлично», — сказал кто-то. Те, кто рождается тихонями, создают потом массу проблем. Из крикунов же получаются настоящие бойцы. Эти дети не пропадут.
Дилан весил два фунта пятнадцать унций. Его головка была размером с бейсбольный мяч. Но зато он прекрасно мог дышать самостоятельно.
Джей была переполнена эмоциями. Она испытывала непередаваемое облегчение. Она улыбалась, и я видел, что ее губы постепенно приобретают нормальный цвет. Я ею очень гордился. Ее храбрость меня просто поразила. Неужели это я удержал ее от шока? Не знаю. Но я старался говорить и делать все, что было в моих силах. Я старался не поддаваться панике. Может быть, это и помогло.
Дилана отправили в отделение интенсивной терапии для новорожденных. Я понял, что к родителям доктора и сестры относятся по-особенному. В больнице отлично умеют справляться со сложными задачами. Они сразу же дают родителям понять две вещи: 1) ваш ребенок особенный, и мы понимаем, что он нуждается в особом уходе, и 2) не беспокойтесь, через наши руки прошли тысячи младенцев.
Дилану не потребовался респиратор. Но каждый день мы боялись, что его состояние ухудшится. Нам казалось, что праздновать увеличение нашей семьи пока еще рано. Мы с Джей каждый день приезжали в больницу и каждый раз думали: «Будет ли наш ребенок жив, когда мы приедем?»
Однажды мы приехали и увидели колыбельку Дилана пустой. Джей чуть сознание не потеряла. У меня сердце буквально выскакивало из груди. Я схватил проходившую мимо сестру за халат. Я так волновался, что не мог говорить длинными предложениями, а лишь выкрикивал слово за словом.
«Ребенок. Фамилия Пауш. Где?»
В этот момент я испытывал такой страх, что просто не мог сдержаться. Я боялся, что окажусь в темноте, где не был до этого никогда.
Но сестра улыбнулась. «О, ваш ребенок чувствует себя так хорошо, что мы перевели его в обычное отделение». До этого наш малыш находился в кувезе, то есть в специальной колыбели для недоношенных детей.
Мы бросились в другое отделение и там увидели Диалана, который изо всех сил кричал, отстаивая свои права.
Рождение Дилана напоминало мне о тех ролях, которые уготавливает нам судьба. Мы с Джей могли бы все испортить, если бы не сумели удержать себя в руках. Джей была настолько близка к истерике, что вполне могла впасть в шок. Я был так напуган, что мог не справиться со своей задачей в операционной.
Вспоминая эту историю, со всей ответственностью заявляю, что мы ни разу не сказали друг другу: «Это несправедливо». Мы просто работали. Мы понимали, что есть такие вещи, которые мы просто обязаны сделать, чтобы все было хорошо... и мы это сделали. Без лишних слов мы руководствовались простым девизом: «Вскочи в седло и несись!»
«За пятьдесят лет он так ни разу и не рассказал об этом»
Мой отец умер в 2006 году. После смерти мы стали разбирать его вещи. Он всегда был полон жизни, и его вещи рассказывали нам об удивительных приключениях. Я нашел его фотографии — вот юноша играет на аккордеоне, вот человек средних лет в костюме Санта-Клауса (папа любил изображать Санту), а вот он же с огромной ватной бородой. На другой фотографии, сделанной в день его восьмидесятилетия, он катается на американских горках с двадцатилетними, а на его лице играет счастливая улыбка.
В вещах отца я нашел и такое, что заставило меня улыбнуться. Отец сфотографировал себя сам — судя по всему, фотография была сделана в начале 60-х годов. На снимке он в пиджаке и галстуке стоит в продуктовом магазине. В одной руке отец держит небольшой коричневый пакет. Я так никогда и не узнаю, что в этом пакете, но, зная своего отца, уверен, что что-нибудь клевое.
Возвращаясь домой после работы, отец часто приносил нам небольшую игрушку или какие-нибудь сладости. Вручал эти подарки в торжественной обстановке. Процесс дарения был гораздо интереснее, чем сам подарок. И об этом я вспомнил, глядя на фотографию отца с пакетом в руках.
Отец сохранил множество бумаг. Он хранил письма, связанные с его страховым бизнесом, и документы о благотворительной деятельности. Разбирая бумаги, мы наткнулись на документ 1945 года, когда отец служил в армии. Благодарность за «героический поступок» была подписана генералом, командовавшим 75-й пехотной дивизией.
11 апреля 1945 года пехотное подразделение отца было атаковано немцами. Позиции пехоты были обстреляны артиллерией, и восемь пехотинцев были ранены. Как говорится в благодарности: «Не щадя себя, рядовой Пауш покинул укрытие, чтобы помочь раненым, хотя осколки снарядов продолжали падать в опасной близости. Благодаря доблести этого солдата всех раненых удалось благополучно эвакуировать».
Отцу было тогда двадцать два года. За героизм он был награжден Бронзовой звездой.
Мои родители прожили вместе пятьдесят лет. Мы тысячи раз разговаривали с отцом, но он никогда не рассказывал мне об этом эпизоде. После смерти отец преподал мне еще один бесценный урок — урок о жертвенности и о силе смирения.
