Такси! - Дэвис Анна (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
– Китс, а можно мне шляпу?
Глаза у Дотти карие. Совсем как у отца, только еще больше. Нос тоже отцовский, чуть-чуть вздернутый. А темные кудри, должно быть, от матери. Вообще-то волосы Дотти напоминают мои. Господи, все вокруг, наверное, думают, что она МОЯ.
Мы снова сели. Ряды стояли тесно – пришлось устраиваться боком. Дотти болтала ногами. Ее любимые лакированные туфельки были запачканы грязью.
– Веди себя пристойно, Дотти, – одернул ее Ричард.
Пристойно! Ну откуда он такой взялся? Ей же скучно, она ждет, когда наконец начнется представление. Ей хочется увидеть акробатов, лошадок, дрессировщиков. И мне тоже хочется.
– Ну так как? – спросил Ричард.
– Никак!
Ричард даже подскочил, и до меня с опозданием дошло, что он просто пытался завязать беседу.
– Рулю понемногу. Работаю.
– А-а. Ясно.
– Пап! Шляпа!
Слава богу, здесь Дотти. Напряжение было такое – хоть ножом прорубайся. Дотти сидела между нами, и Ричард не мог обратиться ко мне шепотом. Значит, не будет изводить меня разговорами о той перепалке – хотя, судя по всему, воспоминания о ней до сих пор не давали ему покоя. Ричард тер лоб и сжимал виски – словно головная боль гнездилась именно там, где начинали редеть его песочные волосы.
Торговец шляпами и светящимися жезлами стоял теперь прямо перед нами, и мы уже не могли делать вид, будто не замечаем его.
– Ты не против, если я… – обратилась я к Ричарду, залезая в карман куртки за бумажником.
Он махнул рукой, соглашаясь, а Дотти восторженно захлопала в ладоши. Я расплатилась и вложила покупки в ее липкие цепкие пальчики. Не помню, ходила ли я в цирк с родителями. Вряд ли отцу понравилась бы такая затея. Для него это бессмысленные забавы – ни тебе гимнов, ни церемоний, ни затхлого, спертого воздуха, как в школьном коридоре. – А?
Ричард говорил что-то, но я пропустила его слова мимо ушей.
– Я сказал, вчера звонила Джемайма.
Вот тут я встрепенулась. Джемайма – мать Дотти.
– Что ей понадобилось?
– Просто узнать, как Дотти. – Но вид у Ричарда был не слишком уверенный.
– Если не ошибаюсь, раньше Дотти ее не особенно интересовала.
Ричард перевел взгляд на малышку. Та помахивала жезлом и смеялась. – Нет, – проговорил он. – Не интересовала. Не могу отделаться от ощущения, что она что-то затевает.
– Ты же не думаешь, что она хочет забрать девочку?
Ричард помотал головой, но было заметно, что он полон сомнений. Три года из почти четырехлетней жизни Дотти ее мать провела в Париже, с другим человеком, и за это время ни разу не видела дочь, да и не выражала желания увидеть. Но на лице Ричарда читался страх – мышцы у рта напряглись, он нервно растирал лоб. Этот страх, наверное, не отпускал его с того самого дня, как Джемайма ушла, а теперь только усилился. Ричард неожиданно показался каким-то маленьким; он съежился в своей куртке, пристроился поближе к дочери, нахохлился над ней с обычной своей суетливой заботливостью. Я протянула руку и погладила его по теплой щеке. В ответ Ричард улыбнулся.
Раскатилась барабанная дробь, оркестр заиграл беззаботную, веселую мелодию, и на арену выбежал дрессировщик в черно-белом костюме Пьеро; на щеке серебром поблескивала огромная слеза. Прожектор, словно лунный луч, скользнул по лицам зрителей – и я вздрогнула, охваченная паникой. По ту сторону арены мелькнуло знакомое лицо. Оно тут же затерялось среди множества других лиц, но я отчетливо видела… ведь видела же?.. Луч осветил это лицо лишь на мгновение, так что ничего не стоило ошибиться, и все же я сидела как на иголках, когда появилась девушка в желтом, усыпанном блестками наряде и принялась танцевать с веревкой из шелковых платков, крутясь и кувыркаясь; ослепительная улыбка ни на миг не покидала ее лица.
Было еще светло, когда мы шагали по траве к машине; в воздухе висел тяжелый запах хот-догов. Ричард обнимал меня, Дотти чирикала без умолку. Ей больше всего понравилась собачка – нет, канатоходцы, или нет, клоуны, которые поливали друг друга водой. Я старалась скрыть разочарование: не было ни львов, ни слонов, ни обезьян. Казалось бы, радоваться надо, что в этом цирке не держат в клетках и не морят препаратами диких животных, но я эгоистично мечтала о куда более опасном зрелище: щелкает бич, сверкают белые клыки, разверзаются пасти-пещеры. Наконец Дотти вынесла вердикт: лучше всего было, когда на арену вытащили ее папу и заставили вместе с тремя другими папами биться с клоунами. Папа стал гвоздем программы. Как всегда.
Рука Ричарда еще крепче обвила мою талию. Я обняла его в ответ.
– Как насчет китайского ресторана? – осведомился он.
– «Макдоналдс», «Макдоналдс», – запищала Дотти. Быстро схватывает.
И тут… Господи, опять она? В нескольких шагах впереди нас. В пятнистой, а-ля далматинец куртке и джинсах от Пола Смита. Вот обернется сейчас и узрит идиллию: я топаю с незнакомым мужчиной и с ребенком. – Вот черт. – Я резко остановилась.
– Китти, что-нибудь не так?
Ни одной мысли в голове. Мои миры столкнулись.
– Китти?
А что это за девица? С кем это Эми вышагивает под ручку? Они уходили все дальше, к деревьям. Кажется, смеются… Короткие волосы, хлопчатобумажная куртка – уж не Черил ли? Нет, на Черил не похожа. Ох, не стоит мне так на них пялиться. Вдруг она почувствует…
– Китти, что с тобой? – Обняв меня за плечи обеими руками, Ричард заглядывал мне в лицо. Дотти скакала вокруг нас и читала заклинания.
Надо что-то сказать. Что угодно.
– Ключи. Я потеряла ключи от машины. Наверное, уронила в шатре.
– Я вернусь, посмотрю, – вызвался Ричард, галантный он мой. – Постой тут с Дотти.
– Не надо, я сама схожу. – И я припустила обратно к шапито. Проскочила.
Раньше таких накладок не случалось. Не нравится мне это.
Мы уложили Дотти в постель, и теперь я пила чай у Ричарда на кухне, за уютным стареньким столом. Сам Ричард разгружал посудомоечную машину. «Биг-Мак» покоился у меня в животе как глыба гранита. Я все время думала о парке Финсбери. Больше не следует ходить туда с Ричардом. Или с Эми.
– Я словно вернулся в прошлое, – говорил Ричард, гремя тарелками. – Этот запах смолы и навоза… Леденцы, пластмассовые сиденья… А вот масштабы не те. Цирк тогда казался огромным, и канатоходцы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО балансировали под самыми небесами. А теперь все какое-то маленькое, ты согласна? Хорошо бы взглянуть на все глазами Дотти и увидеть так, как видит она. Как бы я хотел снова стать ребенком… А ты?
– Боже упаси.
Самое неприятное в парке Финсбери – то, что находится он на полпути от Ислингтона до Крауч-Энда, ничейная земля между Эми и Ричардом.
– Значит, ты была несчастна в детстве?
– Как и все. Ты же не будешь утверждать, что блаженствовал с самого рождения и до того дня, когда пришлось задуть восемнадцать свечек?
– Ты знаешь, о чем я.
А ведь в Лондоне полно таких ничейных территорий. Я запросто могу налететь на Джонни, выходя из метро на Лондон-Бридж вместе со Стефом. Буду прогуливаться воскресным утром вдоль Большого канала с Эми, а Стеф проедет мимо на велосипеде. Опасность может подстерегать вовсе не только у их домов. Вдруг Джоэл отправится после танцев на прогулку в Ковент-Гарден, Эми заскочит в бар по соседству за джином с тоником, Ричард с Дотти завернут в молочную «Нилз Ярд» за натуральным сыром, Стеф вывалится из «Белго», нагрузившись пивом и колбасой из оленины, а пьяный Джонни, шатаясь, попытается ему наподдать с размаху и вырубится прямо посреди тротуара. По выложенному плиткой полу скрипнули ножки стула, Ричард сел рядом со мной и взял меня за руку.
– Китти, ты за много-много миль отсюда. Ты весь день такая.
– Извини. – Я попыталась улыбнуться. – Мне действительно понравилось. Я про цирк.
– Останешься на ночь?
Я высвободила руку и потянулась к кружке. Чай остыл.
– Я бы хотел, чтобы ты осталась.
– А раньше ты что говорил?
