Горькие плоды смерти - Джордж Элизабет (читаемые книги читать .TXT, .FB2) 📗
– Уилл?! – воскликнула Каролина.
Алистер посмотрел на нее. В горле у него пересохло, и он с трудом сглотнул застрявший там комок. Он едва ли не кожей чувствовал, как над их головами нависло нечто огромное и уродливое. И это нечто готово было в любой момент обрушиться на них и похоронить их под своей тяжестью.
– …говорит правду, то как к этому отнестись? – продолжал голос Клэр. – Похоже, что Уилл, рассказывая ей об этом, не испытывал никакого смущения. Он откровенно заявил, что мать помогала ему и что ей нравилось наблюдать за тем, как он это делает. Впрочем, одно уточнение. Он употребил настоящее время. Ей нравится, сказал он.
– Что это за белиберда?! – не выдержал Маккеррон. Он наконец проглотил проклятый комок и вновь обрел голос.
– Это про словоизвержение, – пояснила Каролина. В ее голосе слышалось беспокойство. Однако в следующую секунду ее как будто прорвало. – Так он научился его контролировать. Останавливал, потому что иначе его было не остановить. У него начинался приступ… припадок, и если он… если он делал это с собой, это помогало ему переключиться. Об этом он и рассказал.
– Откуда ты это знаешь? – спросил ее Алистер. – Он говорит, что ты наблюдала… Да что там! Помогала! Помогала ему?! Черт подери, Каро, он говорит, что тебе нравилось…
– Он лгал. Что еще ему оставалось? – парировала его супруга. – Я застукала его в самый что ни на есть интимный момент, и… С какой стати мне за ним наблюдать? Я ничего подобного не делала. И никогда бы не стала этого делать. Он говорит, что…
– …сказала, что в его голосе слышался вызов, как будто он влепил ей пощечину, чтобы проверить, как она на нее отреагирует.
Все снова повернулась к кофейному столику. Сержант Хейверс увеличила громкость. Голос Клэр звучал так, как если бы она находилась среди них, хотя начиная с этого момента Алистер выхватывал лишь отдельные слова и фразы. Кровь оглушительно громко, словно барабанная дробь, стучала в его голове и ушах.
– …лучше не упоминать этого снова… четырнадцать или пятнадцать на тот момент… настоящее время, она была в этом совершенно уверена… Все это ее безутешное горе, которому не видно конца… всякий раз при упоминании его имени… Еще разок проверить у Фергюсона.
И, наконец, подобно иерихонской трубе:
– Узелок на память, чтобы не забыть. Надо будет поговорить об этом с Чарли. Братья были дружны. Вполне вероятно, если мать шарила в его брюках, Уилл мог ему что-то рассказать. Если же Чарли…
Каролина вскочила с места, но чернокожий полицейский опередил ее и схватил за руку.
– Выключите немедленно! – крикнула женщина во весь голос.
Сержант Хейверс выполнила ее просьбу.
– Миссис Голдейкер, мы называем это мотивом, – объявила она. – Лично я сомневаюсь, что вы хотели бы, чтобы Чарли услышал этот рассказ. Верно? Мама, которая следит за тем, чтобы младший брат сделал все, как полагается. Мама, которая помогает младшему брату, когда ему… сколько? Лет десять? Кстати, а чем он занимается? И что делала она? Опробовала новые методы, когда у сына случались проблемы с речью? Просила приспустить брюки? Нет, не поверю. Он не мог совладать со словами, поэтому вряд ли слышал, что она ему говорила. Поэтому брюки на нем приспускала она сама, собственными руками. Затем брала его руку в свою и… Или же делала это своей рукой. Или даже не рукой, а чем-то более эффективным, что наглядно продемонстрировало бы ему, что при умелой стимуляции…
– Прекрати! – взвизгнула хозяйка дома. – Ты, грязная тварь! Ты…
Однако сержант Хейверс вновь нажала кнопку «Воспроизведение».
– Если Каролина убедила себя, – продолжал голос Клэр, – что сексуальное удовлетворение способно облегчить проблему Уилла и он перестанет изрыгать поток непристойностей, что ставило в неловкое положение и его самого, и того, кто находился рядом, когда это случалось, то отсюда следует, что порнографические картинки – это тоже ее идея. Я это к тому, что если словесное недержание сына становилось все более грязным и непристойным – а так оно, по-видимому, и было, – то зачем было ему подсовывать нечто такое, что лишь усугубляло эту грязь? И не достиг ли он той точки, когда картинок оказалось мало, подобно тому, как наркоману требуется все более сильная доза? Очевидно, это означает, что если во время приступа у него возникала словесная фиксация на чем-то конкретном, скажем, на феллацио или куннилингусе…
Каролина вскочила на ноги. Увы, на сей раз она оказалась проворнее Нкаты. Подскочив к диктофону, женщина обрушила на него кулак, как будто надеялась разбить прибор вдребезги. Но сержант Хейверс успела выхватить у нее диктофон, а вопль разъяренной Голдейкер заглушил неумолимый голос Клэр Эббот.
– А теперь о том, как вы это сделали, – сказала Барбара. – Вы произвели поиск на компьютере вашего мужа. Заказ же сделали со своего. Вы указали имя Лили Фостер в качестве получателя бандероли – по той же причине, по которой воспользовались компьютером вашего мужа. Если б дело повернулось не так, как вы задумали – а оно прошло в соответствии с вашим планом, – у вас была бы спасительная ниточка, которая отвела бы от вас все подозрения. Вы же всегда смогли бы заявить, что вы и есть настоящая жертва. Единственная проблема заключалась в том, что для покупки вам пришлось воспользоваться своей кредиткой. Заполучить в свои руки кредитку Лили – если у той таковая имеется – вы не могли. Подозреваю, что кредитка Алистера и ваша выданы на общий банковский счет. Но это даже к лучшему, не так ли? Потому что это бросает тень на него. Вам также пришлось воспользоваться собственной зубной пастой, потому что если б вдруг кто-то сообразил, что это никакой не сердечный приступ и что Клэр чем-то отравилась, это позволило бы лично вам изобразить из себя первую жертву.
И тогда – лишь тогда – Алистер вспомнил слова, сказанные его женой, когда сыщики Скотленд-Ярда только-только приехали к ним в Шафтсбери. «Я собирала ее чемодан». И все же Маккеррон не мог произнести эту фразу вслух. Не мог предать свою супругу.
Каролина молчала, и лишь дыхание вырывалось из ее груди надрывными всхлипами. Взгляд ее был прикован к диктофону в руках у Барбары. Затем она подняла глаза к потолку, как будто там мог быть написан ответ, и сказала:
– Чарли.
– Итак, кратко излагаю мотив, – сказала сержант Хейверс. – Клэр намеревалась поговорить с Чарли, выяснить, что ему известно про вас с Уиллом. Вы же не могли этого допустить. Вы не хотели, чтобы ваш сын узнал, что вы сделали с его братом. Кстати, вы знали, что Клэр пишет книгу про супружеские измены – несмотря на все ваши попытки помешать ей? Она была уверена на все сто, что вы станете держать язык за зубами про ее приключения в сельской гостинице в обмен на ее обещания не разглашать ваши секреты.
– Я хочу к сыну, – ответила на ее обвинения Каролина и разрыдалась. – Я хочу к сыну, к своему Чарли.
Звонок мобильника раздался в половине четвертого. Поначалу Индия решила, что это будильник, однако, открыв глаза в кромешной тьме, поняла, что ошиблась. Схватив телефон, она выключила звук и посмотрела на Нэта. Тот даже не пошевелился.
Звонил Чарли. Сначала женщину охватило раздражение, но затем его быстро сменил ужас. Не хватало еще, чтобы в первую ночь, когда Натаниэль заночевал у нее, в их отношения, и без того шаткие, снова вторгся Чарльз – какова бы ни была причина этого.
Она встала с кровати. Сообщения на дисплее не было, что довольно странно, потому что ее бывший муж, если не мог до нее дозвониться, обычно оставлял эсэмэску. Однако уже в следующий момент зазвонили домашние телефоны в кабинете Индии и на кухне. Оставить звонки без ответа было нельзя: в этом случае включился бы автоответчик, что гарантированно разбудило бы Нэта.
Хозяйка дома бросилась в кабинет и перед третьим двойным звонком успела взять трубку.
– Чарли? – спросила она, ожидая, что он поинтересуется, почему она не ответила ему по сотовому.
