Камень. Книга седьмая - Минин Станислав (читать лучшие читаемые книги txt, fb2) 📗

– Сделаю. Как со связью?

Воронцов вопрос понял правильно:

– Не знаю, Коля, решай сам. Ситуация неоднозначная. Вдруг вас всех троих сразу на неразглашение подпишут?

– Понял. Разрешите идти, ваше высокопревосходительство?

– С богом!

Часа через два Литвиненко, успевший заехать домой повидать семью и переодеться, прибыл на базу и сразу же принялся проводить инструктаж с двумя своими подчиненными:

– Слушаем внимательно, бойцы, и запоминаем. Сейчас мы с вами отправимся в Кремль, где поступим в распоряжение великого князя Александра Николаевича. Есть у меня такое ощущение, что на самом деле нашим непосредственным командиром будет другой человек, но выяснится это только на месте. Теперь же что касается вашего поведения и морального облика в целом. На кремлевские интерьеры и многочисленные произведения искусства раскрыв рты не пялимся, столовое серебро не тырим, выпиваем в меру, безобразия не нарушаем, за горняшками и валькириями волочимся культурно, сразу за жопы не хватаем. И самое главное, следим за внешним видом и не забываем регулярно стирать носки и трусы. Вопросы?

– Командир, – прогудел Медведь, – за что нас так наказали? – и с раздражением поправил модный шелковый галстук.

– За то, что ты, Косолапый, прошлым летом всю малину в подмосковных лесах сожрал! Еще глупые вопросы будут? Нет вопросов. Ну, присядем на дорожку…

Около восьми вечера решил все-таки поставить на зарядку телефон, отключившийся еще на гауптвахте, и тут же вздрогнул от входящего вызова.

– Романов, ты что, совсем охренел?! – от Викиного ора я даже отодвинул динамик подальше от уха. – Почему я должна себе места не находить и слушать Прохоровские бредни о том, что с тобой все в порядке? Трудно, что ли, позвонить?..

Вяземская продолжала кричать что-то еще, а я пока успевал просматривать сообщения о пропущенных вызовах, которых только от Вики было двадцать семь, а от Алексии пятнадцать. Слава богу, больше никто не звонил.

– Викуся, – вклинился я, – это ты меня Алексии сдала?

– Я! И что? Если Прохор отказывался тебе трубку передавать и звонки сбрасывал, вот я и решила через Леську действовать. Ты подлец, Романов! Чего я только себе не напридумывала!.. – и она пошла по второму кругу.

– Вика, у меня вторая линия, повиси… – И переключился на вызов Алексии. – Лесенька, у меня все хорошо, не переживай.

– Ты подлец, Лешка! – всхлипнула та. – Мог бы и сам позвонить! Почему я все опять узнаю от Вики, а Прохор тебе трубку отказывается передавать?..

– Лесенька, родная, ну прости! Я же не знал, что Вика такую панику поднимет! И вообще, я как бы на учебе, и вы ничего не должны были узнать…

– Да уже вся Москва гудит о том, что в военном училище какая-то ерунда случилась, даже Тайная канцелярия туда приезжала. Что мы должны были подумать? А отец молчит и трубку не берет! Его вообще с ночи дома не было!

– Ясно… – Как и предполагалось, слухи все равно пошли, главное, чтоб мое имя там не сильно акцентированно звучало. – И вы тут же решили, что со мной что-то случилось?

– Да, Лешка! Именно! А у тебя телефон отключен! Рассказывай, как твое самочувствие, а то у меня скоро выступление начнется!

И в течение десяти минут мне пришлось переключаться с одной линии на другую, пока не догадался использовать режим конференцсвязи.

– Все, красавицы, мне пора. – В дверях спальни активно жестикулировал Прохор, показывая, что мне пора заканчивать общение. – Спокойной ночи! Лесенька, тебе хорошего выступления! Поцеловал!

Вернув телефон на прикроватную тумбочку, выдохнул:

– Уже начал жалеть, что в училище не сдох! Развели мне тут нежности! Кое-как отделался… Но все равно приятно, черт возьми! Что случилось?

– Государь к себе вызывает и просит одеться поприличнее. Судя по всему, что-то серьезное намечается.

– Вот, Прохор, – я встал с кровати, – именно поэтому в Кремле жить и не хочу. Правильно в армии говорят: подальше от начальства, поближе к кухне.

Через десять минут прощался на стоянке с дедом Михаилом, которого все же отпустили домой, а еще через пять с некоторой опаской входил в кабинет императора.

Да, намечалось действительно что-то серьезное, раз, помимо отца, дядьки Николая и царственной бабки, присутствовало все старшее мужское поколение рода Романовых.

– Добрый вечер, ваши императорские величества и высочества! – кивнул я. – Только не говорите, что я опять накосячил и вы решили в мою честь собрать очередной совет рода.

– А у нас, Алексей, – ухмыльнулся Александр Александрович, – в последнее время всем вместе собраться других поводов и не бывает! Подойди-ка поближе, нас тут Николай твоей сединой пугал…

Некоторое время оба Александровича меня разглядывали и расспрашивали о состоянии здоровья, пока дед Петр не подвел итог:

– До свадьбы, конечно, седина не заживет, но жить не помешает. Даже внешний вид у тебя, Лешка, стал более мужественный, что ли, особенно на фоне юношеского лица. А поберечься все-таки стоит, людишек лихих много на Руси водится, никак извести не удается.

– Спасибо за заботу, – поблагодарил я. – Не стоило вам прилетать, особенно из Владивостока. Это ж больше восьми часов в дороге!

– Ничего-ничего, Алексей! – отмахнулся Сан Саныч. – Когда такое происходит с кем-то из родичей, мы должны быть рядом. Мы же семья!

– Конечно-конечно! – согласился я, прекрасно осознавая истинные причины волнения Александровичей, и решил их «порадовать» банальщиной. – Вся семья вместе, так и душа на месте. Кому свинья, а нам семья. Где родился, там и пригодился. В семье не без урода… Простите! Я хотел сказать, яблоко от яблони…

– Мы так и поняли, – кивнул Сан Саныч и посмотрел на императора. – Коля, введешь внука в курс дела?

– Конечно, – откашлялся тот. – Алексей, помнишь, что тебе отец Владимир сегодня ночью сказал насчет твоего благородства?

– Да. – Я поежился от еще свежих воспоминаний. – Мол, они слышали, что я умею быть благородным, и разговаривать будут только со мной.

Царственный дед прищурился:

– А теперь подумай, почему отец Владимир мог сказать именно так?

– Я-то откуда знаю? Эти колдуны церковные явно обо мне информацию собирали, вот и сделали такой вывод.

– На основе собранного можно сделать только один вывод, что ты людей очень не любишь, часто бьешь и иногда даже убиваешь. – Дед хохотнул, а за ним и все остальные.

– Очень обидные твои слова, дедушка! – демонстративно скривился я. – А вот церковные колдуны с тобой не согласятся, потому как сумели в душу мою нежную и трепетную заглянуть и ее красотой и гармонией проникнуться!

Тут уж никто сдерживаться не стал, даже царственная бабка, и императорский кабинет затрясся от хохота. А я картинно схватился за грудь, встал и громко заявил:

– Что-то поплохело мне от очередных ваших издевательств! Пойду я, пожалуй. До новых встреч, любимые родичи!

– Извини, Алексей. – Дед наконец сумел успокоиться. – Присядь, мы больше не будем.

Я уселся обратно и приготовился слушать дальше.

– Хорошо, Алексей, задам тебе вопрос по-другому: кто в последнее время посчитал твой поступок благородным, и об этом могли узнать церковные колдуны?

– Его святейшество! – озарило меня. – Ты хочешь сказать, что он с ними продолжает поддерживать связь?

– Совсем не обязательно. – Вздохнул дед. – Вариантов масса. Вот это нам сейчас и предстоит выяснить у самого Святослава. А учитывая, что тебе в дальнейшем предстоит общаться с оставшимися церковными колдунами, твое присутствие на… беседе мы посчитали обязательным.

– Страшилку изображать из себя не хочу, – вздохнул я. – Но если надо…

– Не надо, – хмыкнул дед. – Одно твое присутствие для еще не окончательно очерствевшего Святослава будет молчаливым упреком, а к угрозам перейти мы всегда успеем. И еще, Лешка, его святейшество только что привезли из морга Бутырки, где он опознавал труп Тагильцева, так что всю серьезность сложившейся ситуации понимает.