Эхо старых книг - Дэвис Барбара (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT, .FB2) 📗
Замечаю, что ты не пьешь, и предлагаю бокал шампанского, но ты отказываешься своим холодным, резким британским тоном. Образованный, но не утонченный. Мне вдруг приходит в голову, что ситуация довольно необычная: тебя явно пригласили на мою помолвку, хотя я с тобой не знакома.
Пока говорим о книгах, изучаю твое лицо, пытаясь понять, что делает тебя красивым, поскольку, взятые по отдельности, черты немного не соответствуют классическим стандартам. Нос, узкий и длинный, делает тебя слегка похожим на ворона, рот слишком широкий, чересчур полные губы и подбородок с выраженной ямкой. Нет, решаю я, не так идеален, как показалось на первый взгляд. Однако твои глаза – эти пронзительные светло-голубые зрачки, окруженные темным кольцом, – задерживаются на мне так долго, что становится неловко, и внезапно я не могу придумать, что сказать.
Испытываю облегчение, когда появляется Элейн Форестер. Она – мать одной из подруг Сиси, а ее муж, чье семейное чайное состояние испарилось после «Краха», – давний соратник моего отца. Надеюсь, что ты уловишь намек и удалишься, но после того как Элейн, осыпав меня слащавыми банальностями о Тедди и моей удаче, уходит, мы снова остаемся одни.
Ты склоняешься ко мне и произносишь поздравления так тихо, будто поверяешь мне секрет. Не могу отделаться от ощущения, что надо мной насмехаются. Отмахиваюсь от слов, едва не позабыв ответить «спасибо». Но это не предел твоей наглости. Отнюдь. Ты начинаешь обсуждать моего жениха, словно желаешь составить каталог всех его качеств и достижений. Твои комментарии звучат скорее как оскорбление, нежели как похвала, и ты даже имеешь дерзость вслух предположить, что я не рада помолвке. Как будто мы давно знакомы и ты имеешь какое-то право на свое мнение.
Игнорирую твою дерзость и спрашиваю, как ты оказался на моей вечеринке – ведь я тебя не знаю. Ты представляешься, однако твое имя я слышу впервые. А имя твоей дамы – которое ты произносишь, не моргнув глазом, – хорошо мне знакомо, хотя не делает тебе чести. Голди пользуется в Нью-Йорке весьма дурной славой.
Не нахожу слов, удивляясь тому, что Голди где-то в этой толпе пьет шампанское моего отца и наверняка вытворяет черт знает что. Каким образом одна из самых скандальных женщин города – самозваная журналистка – сумела заполучить приглашение на мою помолвку? Несомненно, это работа моего жениха, который никогда не упускает случая увидеть свое имя и лицо в прессе.
Следовало сразу понять, что ты за мужчина, если якшаешься с дамой как минимум на десять лет старше себя. Могу добавить: с дамой, знаменитой своим пристрастием к молодым поклонникам. Невольно думаю: что за мужчина свяжется с подобной женщиной? Кажется, я даже бросила какое-то замечание на этот счет. Ты недовольно хмуришь брови и сообщаешь мне со своим высокомерным акцентом, что люди не всегда являются теми, кем кажутся, и в первую очередь – ты сам.
Какой я была дурой, что не поверила тебе на слово.
Навсегда и другая ложь
(стр. 7–10)
4 сентября 1941 г. Нью-Йорк
Каково же было мое изумление, когда я увидела тебя через неделю на званом обеде в доме Уиттиеров. И снова с ней. У нее слишком желтые волосы, чересчур тесное платье и хриплый смех. А также пестрое прошлое и глупейшее имя.
Голди.
Вы ходите по комнате парой, сплетя руки, вежливо улыбаетесь, когда вас знакомят с моими друзьями. Сегодня ты в великолепно скроенном смокинге – подарок, полагаю, и весьма щедрый. На ней – муар сливового цвета, облегающий ее фигуру, словно вторая кожа. Она красива, я признаю. Хорошо сложена и идеально одета. Правда, на несколько лет старше, чем большинство мужчин твоего возраста сочли бы привлекательным. Что ж, возможно, тебе нравятся именно такие женщины.
Ты осматриваешь комнату, как будто делая мысленные заметки, запоминая имена и лица, возможно, ранжируя их по размеру капитала. Пока тянется время коктейлей, притворяюсь, что меня не волнует, где ты находишься, и что я не замечаю твоего общения с Тедди. Но безуспешно. Сам факт твоего присутствия заставляет меня нервничать. Дело не в том, что твой взгляд время от времени встречается с моим. И не в том, как ты одариваешь меня мимолетной улыбкой, чуть вздергивая уголки губ. Я не могу понять, почему ты вновь вернулся, как фальшивая монета к своему владельцу. Чего ты хочешь от нас? И от меня лично?
К счастью, наконец зовут к ужину. Рассадка гостей продумана заранее, на столе, возле каждого прибора, стоят именные карточки из веленевой бумаги цвета слоновой кости. За ужином я смогу следить за тобой с безопасного расстояния.
Странно. В тот момент мне пришло в голову именно это слово – «безопасное», как будто одно твое присутствие таило в себе некую угрозу. Просто смешно. Разве я могу подвергаться опасности в красивой комнате, наполненной людьми самого безупречного происхождения?
С безмятежной улыбкой ищу взглядом Тедди, ожидая, что он присоединится ко мне. И тут я вижу, что возле моей карточки стоит твоя, а не его. Этот факт тебя, похоже, совсем не удивляет.
Мой жених садится у противоположного конца стола – рядом с твоей дамой. Когда я занимаю свой стул, она вскидывает на меня глаза, словно почувствовав, что я наблюдаю. Ожидаю увидеть ревность, раздраженный взгляд той, чей спутник переметнулся к сопернице. Я давно привыкла к таким взглядам от женщин. Особенно от тех, кто надеялся заполучить Тедди. Однако в ее взгляде только холодная оценка. А еще настороженность, любопытство. Как будто она пытается решить, как ей со мной поступить.
Я первая опускаю глаза, смущенная ее открытым взглядом, но успеваю заметить, как вы переглянулись. Не знаю, как ты устроил эту нашу вторую встречу – ты так и не рассказал, – но что-то в выражении твоего лица вселяет уверенность, что она не случайна. Из вежливости – или потому, что я уже выпила слишком много коктейлей, – позволяю тебе втянуть меня в разговор. Мы говорим о лошадях. По крайней мере, с них начинаем. Обсуждаем мой новообретенный интерес к скачкам, недавнюю поездку в Саратогу на турнир «Спинауэй Стейкс» и папин подарок на мой день рождения.
Случайно – а может быть, неизбежно – мы подходим к теме разведения лошадей. Не помню, кто первым из нас об этом упомянул. Ты спрашиваешь, как вышло, что я заинтересовалась подобной темой. Причем говоришь настолько снисходительно и ехидно, с такой уверенностью в себе и своем британском обаянии, что я невольно стискиваю зубы. Ты раззадориваешь меня своей вежливой улыбкой, намекая, что я какая-то богатая маленькая мисс, которая попросила пони на день рождения и получила сразу двух, но я не желаю быть недооцененной. Внезапно мне очень сильно хочется поставить тебя на место.
И вот мы говорим уже вовсе не о лошадях. Мы оба это понимаем и все равно повышаем ставки с каждой двусмысленной фразой, приближаясь к грани непристойности.
Для меня внове такая чувственная война слов. Тем не менее это кажется поразительно знакомым. Вроде дежавю. Каким-то образом я знаю, куда это может привести и чем закончиться. Теперь ясно, в чем состояла опасность, о которой я подумала ранее. Как раз в этой потребности что-то тебе доказать. И возможно, самой себе тоже. А что именно доказать – этого я и сама пока не понимаю.
Ты ухмыляешься, явно довольный собой, а я прихожу в ярость, запутавшись в собственной паутине. Не знаю, как выбраться, не выставив себя неопытной глупышкой, но я скорее откушу себе язык, чем доставлю тебе подобное удовлетворение. Поэтому дерзко и безрассудно продолжаю игру, которая мне совершенно не по плечу – и, как подозреваю, ты хорошо это видишь. Хочу тебя шокировать, но ты не поддаешься. Совсем.
В конце концов ты разоблачаешь мой блеф.
Твои глаза смотрят в мои – раньше я и не замечала, какого они насыщенного голубого оттенка, с маленькими золотыми крапинками по краям, – и внезапно мне становится ужасно жарко, что, полагаю, обычно и случается, когда играешь с огнем.
