Мир Авиации 2000 02 - Журнал Мир Авиации (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Так прошел 1944 год, начался следующий. В июне 1945 г. 967 ШАП покинул аэродром Домна и перелетел на территорию Монголии, где до августа успел сменить несколько мест базирования. Впрочем, аэродромами назвать их можно было лишь с большой натяжкой – просто выбиралась точка в степи, где устраивались стоянки, капониры и землянки для летно-технического состава. В документах их так и называли – «точка». Сперва была точка «Дон», затем – «Клен», потом – точка у озера Ульцзя. К 9 августа полк находился на новой точке в пустыне Гоби. Условия базирования были очень тяжелыми – аэродром находился на высоте 1200 метров над уровнем моря. Самолеты шли на взлет лишь после продолжительного разбега, лениво поднимали хвост и нехотя набирали высоту.
Первые удары по противнику 967 ШАП начал наносить по приграничным японским укреплениям. Работали бомбами ФАБ-250. Истребителей противника в воздухе не наблюдалось, а зенитный огонь был вялым и неорганизованным. Забегая вперед, необходимо заметить, что за все время боевых действий в полку не было ни одного убитого или раненого и ни одного сбитого противником самолета. Впрочем, случай, когда из строя вышли сразу две машины, все же имел место. Одним из этих двух самолетов стал Ил-2М Никиты Павловича.
«В то время Сталин издал приказ: всем замполитам авиационных частей летать на боевые задания, а если не летает, то в пехоту его направлять. Ну, понятно, в пехоту никому не хочется, и наш тоже желание изъявил. Был у нас такой майор Докучаев, его в полкy никто не уважал. Он, когда здоровался, даже руку подавал, как, знаешь, дама для поцелуя. И вот меня как опытного пилота наш командир подполковник Никитин поставил к нему ведомым.
* Командующий ВВС КА и его первый заместитель. – Прим.овт.
В Мукдене трофеем 967 ШАП пал этот Ki-54. Самолет использовался в полку для хозяйственных нужд. Летчики почему-то называли его «Либерейтором».
Японский мотоцикл с коляской – также трофей полка. На крыле переднего колеса еще сохранилась эмблема японской армии – желтая пятиконечная звезда. Крайний справа – мл. л-т Н. П. Саатчиян. На заднем плане – полковой По-2(«красная 3»)
Я теперь даже не помню, почему это случилось, но нам было приказано взлетать четверками. И вот он на взлете не выдержал направление и полез на меня. Только оторвались, я, понятно, дал ногу и правее беру. Мне потом еще говорили: чего, мол, вверх не ушел ? Какое там вверх, когда на таком аэродроме мотор еле тянет! Я шел со скольжением и зацепил правой «ногой» капонир. Чувствую удар, убираю шасси, левая убралась нормально, а правая так и висит погнутая, хотя по приборам вижу, что пневматика в порядке. Ну, слетали. Еще на возвращении передо мной один летчик садился, украинец, уже забыл его фамилию, так тот не обратил внимания, что «солдатики» выхоли не до конца и сел «на полусогнутых». Сел-mo он нормально, а как отруливать начал, обе стойки сложились, и он на брюхо упал. Я на второй круг ушел, мне на посадочном «Т» правый рукав завернули, мол, правая не в порядке. Но я садиться на одно колесо не боялся, у меня уже такой опыт был. Я когда на И-153 летал, однажды стойка сломалась, так я притер его на одно колесо и только четыре нервюры помял. И вот стал я, значит, садиться на левую стойку и не удержал, самолет на пробеге упал- таки на правую сторону, встал на нос, постоял так и упал обратно, и хвосту него отвалился. Я, понятно, вылез со стрелком, сижу убитый. Подъезжает Никитин на «виллисе»: « Что случилось?». Я говорю: «Самолет разбил». Но он ругаться не стал, он-то видел, отчего все произошло. А тут заместитель командира дивизии подполковник Степанов прилетел. В соседних полках в тот день еще несколько самолетов расколотили, так он с нами даже разбираться не стая:
– Вы разбили самолеты ?
– Так точно!
– Обоим по десять штрафных вылетов!
То есть мы их выполнили, нам их записали, но при представлении к наградам они не учитывались».
С удалением линии фронта 967 ШАП перебазировался на территорию Китая. Длительное время не удавалось перелететь хребет Большой Хинган – пошли дожди, и облачность закрыла перевалы. Наконец, после длительного перерыва, полк перелетел в Лубей и боевая работа возобновилась. Боевых потерь в полку не имелось, редкостью они были и в соседних полках. Людей чаще теряли по совершенно иным причинам.
«У японцев вся легкомоторная авиация была на спирту, и мы много позахватывали и самолетов, и этого «топлива». А наши дураки придут, тяпнут, а наутро – либо ослепли, либо дуба дали. Нам даже инженеры специально объясняли, что со склада-то спирт пить еще можно, а из баков самолетов – уже нельзя. И все равно, сколько ни объясняли, все-таки травились. У нас в палку один механик так ослеп, и его слепого домой в сопровождении повезли. А «ликер-шасси» мы пили – он-то безвредный!» *
Впрочем, потери наши части несли не только от отравлений. Случались и куда более серьезные истории.
«Разведка донесла, что японцы, отступая, вошли в город Мулин, и их там надо накрыть. Авиакорпус генерала Слюсарева получил задачу разбомбить их там, а пока все это решали, город уже заняли наши войска. И вот ночью наши самолеты поднялись и начали сыпать. Оттуда по радио кричат: «Что вы делаете, мы же свои!», а те: «Ах, вы еще и по-русски умеете!» Сколько наших там полегло! И уже война закончилась, а «бои» все еще гили – многие авиацию ненавидели и с летчиками дрались».
19 августа 1945 г. 967 ШАП вместе с другими полками 248 ШАД принимал участие во взятии Мукдена (ныне Шэньян). Впрочем, взятие это произошло без единого выстрела.
«Мы еще к аэродрому подлетали и видели, как в воздухе крутятся два японских истребителя. Каких ? Да кто его знает, каких! У нас ведь и японских истребителей толком не знали, только говорили, что есть «тип ноль» и тип «два нуля». И вот два таких «тип два нуля» кружили над аэродромом, но не стреляли. Ну, мы сели, зарулили, а моторов не выключали. Тут нам сообщают, что японский комендант официально сдал город и склады нашему командованию. Летчикам-японцам это тоже, видно, по радио передали, и один из них сразу в пике и вертикально в землю вошел, а другой сел на брюхо неподалеку от наших стоянок».
В Мукдене полк базировался примерно до 24 августа. Готовился удар по Порт-Артуру. И тут произошел совершенно удивительный эпизод. Прошла информация, что в Мукден прилетает группа В-29 ** для нанесения совместных бомбовых ударов по военно-морской базе. И вскоре после этого командир 248 ШАД полковник Савельев сделал несколько распоряжений.
«После сдачи Мукдена везде валялись японские винтовки без затворов. И вот Савельев приказал всем техникам и стрелкам иметь при себе по японскому штыку. А потом собрал летчиков и сказал, что, мол, к нам летят союзники и надо с ними устроить братание. Тут же и стали готовиться. Из Читы, там склады были огромные, привезли много платьев и весь женский персонал переодели в штатское. И стол, конечно, накрыли. А на нем, как в том стишке, «коньяки, ликеры, вина, колбаса и осетрина». Я такого стола за всю войну нигде не видел. И нас особо предупредили, что, мол, товарищи, пейте, закусывайте, не стесняйтесь, но если у кого наутро похмелье будет, то пусть тот не обижается. Не знаю, может, шутили, но все это запомнили.
И вот, значит, прилетели американцы. Сели, зарулили на стоянки, но самолеты побросали где попало и даже охранения не выставили. Расселись мы за стол, между американцами наших девчат посадили и стали закусывать. Мы-mo про приказ помнили, а у американцев такого, наверное, не было, ну, они и понапивались. А тем временем Савельев собрал стрелков и техников и приказал им резать американцам покрышки. Так и сделали, а штыки тут же у самолетов побросали, якобы это японские диверсанты пробрались». *** С рассветом 967 ШАП в полном составе поднялся в воздух и нанес удар по Порт-Артуру, после чего совершил посадку в Цзиньчжоу и больше в Мукден не вернулся. О дальнейших событиях Никита Павлович узнал от своего механика, прибывшего позднее наземным транспортом.
