Начало - Леусс Линда Е. (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
- Я тоже был рад повидаться, Драк, – я открыл дверь, собираясь выйти. По тому, как не складывался наш разговор, можно было предположить, что Драк до смерти рад, наконец, избавиться от моего общества и уж точно не то, что ему жаль со мной расставаться.
- Постой, у меня твоя куртка, – он постучал указательным пальцем себе по виску, развернулся назад, достал мешок с заднего сиденья и протянул его мне. Я, не глядя, взял мешок и спрыгнул на тротуар.
- Скоро увидимся, – сказал Драк – у тебя осталось много вопросов, да и я хотел бы познакомиться с тобой поближе.
- Да, было бы неплохо, – я скептически посмотрел на него – Кстати, в начале следующего месяца я съеду отсюда.
- Да-да, – произнес Драк задумчиво, - Переезжаешь. Это не важно, я все равно тебя найду. Ну, будь здоров, Ник.
- До встречи, Драк! – я хлопнул дверью.
Он рванул с места также как вчера. Я закинул мешок за спину и медленно побрел в сторону дома. Войдя в квартиру, я бросил мешок с курткой на стул и поспешил занять ванную, времени оставалось в обрез. Когда я вышел, то увидел что Хью стоит в коридоре и задумчиво вертит мешок в руках. Терпеть не могу, когда кто-то трогает мои вещи без спросу. Старый любопытный хрыч поднял на меня глаза и ухмыльнулся – Я таки думаю, что ты треклятый гомик!
- С чего бы это? – Хью и раньше меня раздражал, сейчас же я себя еле сдерживал.
- Ну, кто будет носить старую куртку в этом? – он потряс мешком - Он же стоит больше, чем все твое барахло! Ты уж мне поверь, я знаю эти штучки для богатеньких. Любовника себе щедрого нашел? – Хью мерзко захихикал. Хук слева моя рука сделала отдельно от моей же головы. Хью согнулся пополам, хватая ртом воздух. Я выхватил у него из рук мешок и быстро прошел в свою комнату, вот и отработал сет на практике, подумал я про себя с досадой. Так что там не то с мешком? Только сейчас я заметил, что мешок не обычный, пластиковый, а матерчатый. Я вытряхнул куртку и расправил его, чтобы получше рассмотреть. Мешочек был сшит из темно-фиолетовой ткани на ощупь похожей на плотный шелк, поверху был продернут золотой витой шнурок, а на обратной стороне вышит узор. Расстелив мешок на кровати, и включив свет, я принялся его внимательно рассматривать. На мешке был искусно вышит ярко-красный дракон, с обведенной золотом чешуей, массивной треугольной головой, полураскрытой зубастой пастью и глазами сине-фиолетового цвета. Мощными передними лапами с внушительными когтями он держал перекрестье длинного серебристого меча, тело закручивалось вокруг клинка, а хвост завивался петлей под острием. Вид у дракона был настолько натуральный, что мне на секунду показалось, что он вот-вот начнет шевелиться. На заднем плане было вышито стилизованное солнце с расходящимися лучами, а внизу шла надпись из трех слов на незнакомом языке. Вне всякого сомнения, это был герб, древний и грозный символ чьего-то величия и власти. На меня накатило странное ощущение нереальности происходящего, я тряхнул головой и еще раз рассмотрел рисунок, обратив особое внимание на надпись. Буквы были незнакомые, непохожие ни на что, в голову пришла неожиданная мысль, что это не буквы, а руны. Что за хрень? Я еще несколько минут повертел мешок в руках, упорно отгоняя мысли о хоббитах и Черном Властелине, потом аккуратно сложил его, засунул в ящик шкафа и закрыл его на ключ, решив оставить загадку дракона на потом. Пусть пока полежит здесь, чтобы у Хью не возникло желания прибрать его к рукам. Быстро собравшись, я вышел из квартиры и направился в сторону мастерской, по дороге мою голову занимала единственная мысль, кто же вы такие Драк и Эсмириль? И что, черт побери, все это значит?
Глава 7. Драк
Больше всего мне не нравилось водить машину в городе, особенно в центре, особенно в утреннее время, когда улицы забиты спешащими на работу людьми, а дороги плотным потоком автомобилей. Городские власти ввели ограничение на въезд автотранспорта в центр, но судя по количеству машин, горожане об этом не знали. Ненавижу ездить медленно! Вдохнув и выдохнув пару раз, я постарался обуздать свое нетерпение. Винить некого, о том, что мне придется стоять в пробке, я знал еще, когда ехал на встречу с Ником, да и не пробка это вовсе, все- таки поток двигался хоть и со скоростью пешехода. От нечего делать я разглядывал соседние автомобили, в машине слева темнокожий парень орал и размахивал руками, протискиваясь в соседний ряд, девушка справа поправляла макияж, внимательно разглядывая себя в маленькое зеркальце, молодой мужчина в автомобиле сзади разговаривал по телефону и улыбался во весь рот. Я усмехнулся, все как обычно. От моего настроения трафик не зависит, так что лучше смириться и употребить это время для других полезных вещей, например, сделать музыку погромче и подумать о сегодняшнем дне. О завтрашнем думать не хотелось. Больше всего, после медленной езды, меня угнетает неопределенность, ожидание неприятностей намного утомительней, чем преодоление этих самых неприятностей. Сегодня приезжает отец, его частный самолет приземлится через час в аэропорту Города, его личный лимузин с личным шофером уже ожидает прибытия самолета возле самолетной парковки для ВИП пассажиров. В этом мире отец всегда путешествует исключительно воздушным транспортом. Если бы была возможность, самолет сажали бы прямо в поместье, но поскольку это невозможно, нам приходилось пользоваться одним из городских аэропортов. Сарр, бессменный помощник и вагар отца, время от времени подавал прошение местным властям для получения разрешения на строительство небольшого аэродрома для личного пользования, но те, удивляясь причудам богатея, каждый раз без объяснений причин категорически отказывали, чем приводили Сарра в отчаяние от невозможности угодить повелителю и организовать такую мелочь, как отдельная посадочная полоса. Я помечтал о том, как было бы хорошо, если бы у нас в поместье был маленький аэродром. Я бы купил вертолет, а Эсмириль, наверняка, захотела бы летать на каком-нибудь планере. Отец не смог бы ей отказать, он ей никогда не отказывает. Желание летать у нас в крови, от этого никуда не денешься и без полетов в этом мире трудно.
Медленно проползая от светофора к светофору, я постепенно приближался к дому. Преодоление неприятностей, конечно, бодрит, но их отсутствие меня бы порадовало куда больше. Эсмириль боится встречи с отцом до спазмов в желудке, я не проявляю свои страхи настолько явно, но думая о том, что он мне скажет, когда приедет, чувствую неприятный холодный ком в животе и испытываю жгучее желание оказаться как можно дальше от поместья. Мне повезло, что Гелан приезжает вместе с отцом, хоть он уже и подготовлен должным образом, но в присутствии старшего брата есть надежда, что отец не испепелит меня на месте. Мой вагар Лус утром поведал мне по большому секрету, что Эсмириль, бедняжка, не спала всю ночь, изводясь от волнения, и забылась сном только под утро, а ведь Весс вколол ей успокоительное. Прошедшая ночь не была самой лучшей в моей жизни, но я воин и мужчина, и умею справляться со своими страхами. На мой взгляд, Эс волнуется напрасно, отец ничего с ней не сделает и никому не позволит причинить ей вред, все-таки сыновей у него двенадцать, а дочь одна, а значит, наказание, скорее всего, будет формальным.
Я остановился на очередном светофоре и отрешенно смотрел в боковое окно. По тротуару деловито шагали люди, одновременно такие разные и такие одинаковые, у каждого свои заботы, свои горести и радости, взлеты и падения. Каждый думает, что вот уж его проблемы самые серьезные и страшные, но спроси у любого взрослого человека и выяснится, что каждый пережил разлуку, неудачу, потерю или несчастную любовь. Каждый думает, что он достоин большего, что он особенный, единственный и неповторимый, не замечая, что, в сущности, живет в огромном муравейнике, заселенном миллионами таких же неповторимых и единственных людей-муравьев. Дневной город был полон дневных людей, он вел свою хлопотливую жизнь, заставляя его обитателей бежать на работу, покупать пончики и кофе, читать газеты, вливаться в переполненные туннели метро и протискиваться сквозь плотные скопления автомобилей в поисках свободного места для парковки. Ночной Город живет в другом ритме, его жизнь замедляется, он спорит с ночью светом миллионов огней, смакует разнообразные наслаждения и удовольствия, от самых изысканных до самых грязных и примитивных. Город втягивает в губки домов дневных людей, оставляя снаружи человеческую накипь, людей ночных, город никогда не спит и от постоянной бессонницы становится сумасшедшим, превращая в безумцев, под стать себе, и живущих в нем людей.
