Слияние душ (СИ) - Орлова Ольга Сергеевна "Хельга Орлова" (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Я был благодарен Нине за то, что она именно так решила проводить встречи. И в душе очень ею гордился. Она стала для меня ещё драгоценней».
«10.06. 2000г.
Сегодня мы с Ниной снова встретились. Прошла целая неделя после той прекрасной встречи. Я думал, что Нина не хочет меня видеть, но, оказывается, она просто сидела с мамой, которой стало очень плохо. Всю неделю я погружался в философию, но часто, читая книгу, передо мной вставало лицо Нины. Она улыбалась мне, тянула руки к моим рукам. Тогда я забывал о книге, закрывал глаза и представлял, как мы с ней гуляем и держимся за руки. О большем я не мечтал… Когда образы покидали меня, становилось грустно и одиноко.
Я не выдержал и позвонил ей.
- Алло. Привет, Нина, - сказал я, улыбаясь в предвкушении, что сейчас услышу любимый голос.
- Привет… - убитым голосом ответила она.
- Нин, что случилось? – спросил я, пораженный её настроением.
- Да маме плохо. Высокое давление. Последние три дня улучшений нет. Вот почему тебе не звонила. Я от неё не отхожу почти. Как бы хуже не стало… Она не выдержит.
- Надеюсь, всё наладится. Я постараюсь тебе помочь. Ты только скажи…
- Спасибо большое.
- Не за что. Я завтра к тебе приду. Ты хоть отдохнешь немного, - сказал я серьёзно, заранее пресекая её возражения.
- Не нужно. Прошу! – сопротивлялась она.
- Я обязательно приду.
- Хорошо, будь по-твоему… - устала Нина и вздохнула. Она больше не могла возражать. Её было не до споров.
Я старался приободрить её разными словами. Но она быстро проговорила:
- Спасибо, что позвонил, поддержал. До завтра. Пока. – Я услышал, как её зовёт мама.
- До завтра!
Вот и наступило это завтра. Прежде, чем идти к Нине, я сходил в магазин и купил фруктов и сладкого для Нины и её матери. Надо было хоть чем-то скрасить день.
Я позвонил и стоял, прислушиваясь около двери. Вскоре мне открыла дверь незнакомая девушка и спросила:
- Вам кого?
- Нина же здесь живёт? Я не ошибся? – спросил я, немного опешив.
- Да, здесь. Проходите.
Я вошёл и встал, ожидая Нину. Девушка пошла звать её. Нина вышла ко мне. Я, конечно, ожидал, что она будет уставшей и подавленной. Но не настолько же… Глаза красные, заплаканные, невыспавшиеся. Похудевшая, полуживая.
- Нина. Бедная моя!.. – вырвалось у меня.
- Костя… - еле слышно сказала она. Подбежала ко мне и упала в мои объятия. Я крепко прижал её к себе, гладя волосы. Я пытался успокоить её. Может, она и хотела успокоиться, но её организму уже было не до этого. Она не хотела покидать моих объятий. У меня потекли слёзы. Я не мог больше терпеть. Взял её на руки, прошёл в зал и положил Нину на кровать. Наклонился к ней и спросил:
- Нин, ты меня слышишь?
- Слышу. Спасибо, что пришёл. Помоги, пожалуйста… - ответила она, закрывая глаза.
- Хорошо. Что я должен делать?
- Сейчас с мамой сидит Аня – моя сестра. Ты видел её. Но она не умеет и не хочет ухаживать за больными. Скорее всего, она ей и лекарство вовремя не даст. В комнате на столе лежит список, какие лекарства давать и как. Пожалуйста, посиди с мамой полчаса, а потом разбуди меня, - сказала она. На лбу у неё выступил пот.
- Не переживай. Отдыхай. Я всё сделаю, - ответил я, вытирая испарину.
Я оставил её в зале, а сам пошёл в комнату, где была мама Нины. Как и сказала Нина, Аня сидела в наушниках, слушая музыку, и делала маникюр. У меня был шок. Меня возмутило равнодушие к собственной матери. Мне было стыдно за Аню. Мама Нины лежала на кровати. Когда она услышала, что я вошёл в комнату, лицо её повернулось в мою сторону. Она с удивлением смотрела на меня.
- Здравствуйте. Я Костя… Друг Нины, - решил я сразу же с ней познакомиться.
- Алла Романовна. Приятно познакомиться, - попыталась она улыбнуться. Точно такая же улыбка, как у Нины. Такие же глаза.
- Вы простите нас за обстановку. Мне просто плохо.
- Да… Я знаю. Мне Нина всё рассказала.
- А где она сама?
- Она отдыхает, - сказал я, пристально посмотрев в глаза Ане. – Я дам вам лекарства, а потом займусь Ниной. Лучше не оставлять её одну.
- Бедная… Так устала. Жаль, мне не становится лучше.
- Не вините себя. Вы же не специально заболели. Вы поправитесь, и Нине станет лучше, - приободрял я её.
Потом подошёл к столу и нашёл список лекарств. Дал все лекарства Алле Романовне. Она спокойно лежала, смотря в потолок. Её было очень жалко. Но в другой комнате лежала Нина, у которой вид был ничуть не лучше. Ещё 5 минут я посидел у кровати Аллы Романовны. Она заснула, перед этим сказав, чтобы я помог Нине и поблагодарила за помощь, за то, что пришёл их проведать. Я сказал, что не нужно меня хвалить и лучше, чтобы она меньше разговаривала, ведь, это тоже забирает силы. Аня, увидев, что мама заснула, вышла из комнаты.
Я прошёл в зал. Нина спала, но сон не был спокойным. Бледное лицо, быстро двигающиеся глаза под веками. Я наблюдал за ней, боясь нарушить и так хрупкий сон.
Через несколько минут Нина вдруг начала что-то говорить совсем тихо, а потом звала маму и повторяла слово «Нет». Стоны, по щекам потекли слёзы… Ещё раз простонав «Нет», она открыла глаза.
- Что с мамой? – спросила она. Её душили слёзы.
- С ней всё нормально. Я дал ей лекарства. И она заснула, - ответил я, вытирая её слёзы и укладывая обратно. – Тебе приснился плохой сон?
- Да… Хуже некуда…
Она закрыла глаза и успокоилась. Я держал её руку, иногда проверял пульс. Гладил её волосы, лоб. Но тревога меня не отпускала. Я боялся чего-то.
Но всё обошлось!
Как только она опять открыла глаза и нежно на меня посмотрела, я понял, что всё позади. Послав Нине любящий взгляд, я услышал чьи-то шаги. Аня остановилась в проёме двери, глядела на нас зло и оскорбленно. Потом подошла вплотную к кровати, иронично и властно сказала Нине:
- Я ухожу к Антону. Приду поздно.
- Можешь хоть всю ночь гулять со своим Антоном. Он же тебе дороже матери и всех остальных. Тебе не стыдно. Ты безразличная. Умеешь только краситься, бездельничать, целоваться. И попрекать всех!.. – говорила срывающимся глухим голосом Нина. Я видел, как к глазам её подступали слёзы, но она останавливала их, приглушала свою боль…
Аня, мстительно прищурив глаза, крикнула на это:
- Ненавижу тебя!
А потом стремительно выбежала из квартиры.
Я смотрел на всё это. Несколько раз хотелось остановить ссору. Но я решил, что Нина знает, как всё должно быть.
Нина сидела и смотрела в одну точку. По щекам её текли слёзы. В глазах были ужас и печаль.
- Нина, давай снова успокоимся. В обиду тебя никто не даст.
- Аня не станет причинять мне боль, - вытерла слёзы Нина. – Я пойду посмотрю, как мама.
- Конечно.
- Господи, помоги... Пусть ей станет лучше, - просила она.
Потом мы с ней вместе поели. Я еле-еле впихнул в неё фрукты и сладкое. Она ничего не хотела есть. Но я ей сказал, что, если узнаю о её недоедании, сильно обижусь. Нина успокоила меня насчет этого, и через 2 часа я ушёл, в конце вселив в неё надежду, чтобы она заняла место страха…»
«25.06.2000г.
Сегодня мой день рождения. Приятный и душевный день оказался. Алла Романовна почувствовала себя лучше с 15 июня. Нина постоянно ухаживала за ней с улыбкой, потому что хотела показать, что всё будет хорошо. Нина радовалась от постепенного выздоровления мамы. Пришла уверенность, и глаза Нины загорелись тем же великолепным светом, который я давно не замечал.
Мы прекрасно проводили время втроём. Через неделю я приходил к ним на несколько часов. Мы заполняли эти часы чтением.
Алла Романовна всем видом показывала, что рада нашей с Ниной дружбе. Она давала согласие впредь видеть нас вместе. А Аня, увидев, как мы уединяемся втроём, одним взглядом говорила, как презирает и меня, и Нину, и маму. Не знаю, было ли это завистью? Или так она показывала свою гордость?.. Мне было жаль её, ведь, она совершенно не понимала, каково её поведение.
