Преследование праведного грешника - Джордж Элизабет (читаем полную версию книг бесплатно .TXT, .FB2) 📗
В понедельник к середине утра Барбара Хейверс значительно расширила свои познания в области стрельбы из лука. В будущем она при случае сумеет обсудить со знатоками преимущества пластикового оперения перед натуральным или различия между большим составным и загнутым назад луком. Но все эти знания не позволяли ей хоть немного приблизиться к тому, чтобы прицепить стрелковый приз Вильгельма Телля на грудь Мэтью Кинг-Райдера. Тут удача явно изменяла ей.
Она закончила проверку заказчиков Джейсона Харли. Определила номера телефонов, зарегистрированных по каждому из их лондонских адресов, чтобы выяснить, не воспользовался ли Кинг-Райдер псевдонимом. Но после трех часов телефонного общения с индивидуумами, представленными в адресном списке и каталогах, она пребывала в полной растерянности, хотя и расширила свой опыт относительно вызывающего поведения участников разгульных вечеринок, упорно старающихся поддержать пустой разговор. Поэтому когда ее телефон вдруг зазвонил и она услышала голос Хелен Линли, приглашающей ее заехать в Белгрейвию, Барбара с большой радостью приняла ее приглашение. Хелен, как никто другой, тщательнейшим образом следила за соблюдением режима питания, и общение с ней сулило более изысканный ланч, чем разогретые остатки вчерашнего ужина, одиноко томящегося в холодильнике Барбары. И Барбара уже предвкушала эту более приятную перспективу.
Она доехала до Итон-террас меньше чем за час. Хелен сама встретила ее у двери. Ее одежда, как обычно, отличалась изысканным вкусом: узкие терракотовые брючки отлично сочетались с блузкой оливкового цвета. Увидев ее, Барбара почувствовала себя куском заплесневелого сыра, случайно заброшенным на порог фешенебельного дома. Поскольку в Ярд она сегодня не собиралась, сказавшись больной, то выбор уличной одежды волновал ее еще меньше обычного. Быстро натянув безразмерную серую футболку и черные леггинсы, она прямо на босу ногу влезла в свои объемистые красные кроссовки с длинными языками.
— Не обращайте внимания на мой наряд. Я путешествую инкогнито, — пояснила она жене Линли.
Хелен улыбнулась.
— Спасибо, что приехали так быстро. Я могла бы сама заехать к вам, но подумала, что вы все равно захотите оказаться в этих краях, когда мы закончим.
«Закончим? — подумала Барбара. — Вот так новость. Похоже, придется обойтись без ланча». Хелен поманила Барбару в дом, крикнув:
— Чарли, Барбара приехала! Вы уже обедали, Барбара?
— В общем, нет, — сказала Барбара и добавила: — То есть я слегка перекусила утром, — поскольку неумолимая честность заставила ее признать, что одиннадцатичасовой завтрак, состоящий из тоста с ошметками вчерашнего цыпленка и сливочным чесночным соусом, некоторые могли бы назвать ранним обедом.
— Мне придется пообедать в городе — моя сестра Пен приезжает сегодня из Кембриджа без детей, и мы надеялись заскочить вместе в какой-нибудь ресторанчик в Челси, — но Чарли приготовит вам сэндвич или салат, если вы умираете с голоду.
— Я переживу, — сказала Барбара, хотя даже ей самой ответ показался сомнительным.
Она проследовала за Хелен в оснащенную по последнему слову техники гостиную и увидела шикарную стереосистему Линли в открытой центральной секции стенного шкафа. Аппаратура была уже включена, а на крышке проигрывателя лежала обложка компакт-диска. Хелен предложила Барбаре расположиться поудобнее, и она заняла то самое место, где сидела вчера, до того как Линли отстранил ее от участия в расследовании.
— Насколько я понимаю, инспектор все-таки благополучно вернулся в Дербишир, — любезно сказала она для завязки разговора.
Хелен призналась:
— Я ужасно переживаю из-за возникших между вами разногласий. Томми бывает… В общем, Томми есть Томми.
— Можно и так сказать, — согласилась Барбара. — Характерец у него еще тот, не влезает ни в какие рамки, это уж точно.
— Мы хотим, чтобы вы послушали кое-что интересное, — сказала Хелен.
— Вы и инспектор?
— Томми? Нет. Он пока ничего не знает об этом. — Заметив, что Барбара удивлена, Хелен поспешила сделать весьма туманное пояснение: — Мы просто не понимаем, как лучше истолковать то, что мы обнаружили. Поэтому я предложила: «Давайте попробуем позвонить Барбаре».
— Кому предложила? — уточнила Барбара.
— Чарли. Ах, вот и он. Будьте добры, Чарли, включите свой диск для Барбары.
Дентон поздоровался с гостьей и передал ей принесенный поднос, на котором красовалась тарелка с аппетитной куриной грудкой в окружении трехцветных макарон. Блюдо дополнялось бокалом белого вина и румяным рогаликом. Рядом в хитроумно завернутой льняной салфетке лежали столовые приборы.
— Мне подумалось, что процесс прослушивания не помешает вам слегка перекусить, — сказал он ей. — Надеюсь, вы любите базилик.
— Я воспринимаю это как божественный ответ на утреннюю молитву юной праведницы.
Дентон ухмыльнулся. Барбара с аппетитом накинулась на еду, а он прошел к аппаратуре. Хелен присела рядом с Барбарой на диван, пока Дентон подкручивал какие-то регулировки и нажимал кнопки на проигрывателе.
— Послушайте-ка вот это.
Барбара навострила уши, пережевывая превосходно приготовленную Дейтоном курятину, и, услышав мрачную музыку в исполнении деревянных духовых инструментов, подумала, что на чью-то долю, наверное, выпадают и более тяжкие варианты проведения дневного досуга.
Потом к деревянным духовым подключился баритон с еще менее жизнерадостной арией, и Барбара даже умудрилась понять большую часть слов.
…Коварства жизнь полна, а смерть несет забвенье,
извечно род людской терзает червь сомненья…
Не лучше ль умереть, израненному сердцу дав покой,
забыть отсель страданий плотских жуткий вой,
забыть поспешные обеты, исторгнутые страхом бытия…
Призвать целительницу-смерть в свои объятия,
беспечно отметая страсти зов и ничего не ведая о том,
какие сны навеет бог Гипнос, какой бальзам прольет
из рога он
на тех, кто отстранился от живых, оставив им земные
все мученья…
Тот сон смирит страдающую душу, послав ей щедрый
дар прощенья…
— Как интересно, — сказала Барбара Дентону и Хелен. — Вернее, какой ужас. Я никогда не слышала такого варианта.
— И вот почему.
Хелен протянула ей конверт, который Барбара вчера привезла к ним на Итон-террас.
Вытащив из него стопку нотных листов, Барбара увидела, что это та самая оригинальная, от руки написанная партитура, переданная ей вчера миссис Бейден. Она призналась:
— Я не врубаюсь.
— Взгляните.
Хелен обратила внимание Барбары на первый нотный лист. Почти мгновенно Барбара увидела, что ноты сопровождаются словами только что исполненной баритоном арии. В начале страницы стояло заглавие: «Забыться и уснуть», и она подметила, что текст арии написан тем же почерком, что и имя автора в самом начале: «Майкл Чандлер».
Сразу упав духом, она удрученно сказала:
— Проклятье, — сознавая, что ее версия о мотивах убийств в Дербишире с треском проваливается в тартарары. — Значит, это уже известная рок-опера. Это наносит весьма ощутимый удар по моей версии.
Отсюда следовало, что у Мэтью Кинг-Райдера не было никаких причин избавляться от Терри Коула и Николь Мейден — не говоря уже об избиении Вай Невин, — если опера, за которой он охотился, уже вышла в свет. Старую оперу невозможно выдать за новую. Он мог рассчитывать разве что на заключение нового контракта на повторную постановку. Но не получил бы никакой прибыли от нее, поскольку согласно завещанию его отца все средства от повторных постановок Чандлера и Кинг-Райдера отправлялись в благотворительный фонд.
Она уныло уронила нотные листы на кофейный столик, но тут Хелен положила руку ей на плечо.
— Минуточку, — сказала она. — По-моему, вы не поняли. Чарли, покажите ей.