Маленькая балерина - Смецкая Ольга (книги онлайн полностью бесплатно txt, fb2) 📗
Но это все случилось гораздо позже, а тогда актриса распахнула перед молодым мужем все двери. Он стал активно сниматься в кино и довольно быстро прославился.
А я через две недели после его ухода выяснила, что беременна…
Внезапно налетел сильный порыв ветра.
Луна скрылась за рваным косматым облаком, и стало совсем темно. Я поежилась, подумав о том, что мне предстоит пробираться до дома через кусты.
Словно в подтверждение моих мыслей от черной стены деревьев отделилась тень. Сердце учащенно забилось, и я отступила назад, к раздвижным дверям. Но что толку, они все равно закрыты, чтобы в помещение не летели комары.
Тень тем временем приблизилась и приобрела очертания женской фигуры. Лиза!
– Ох, – выдохнула я, – вы меня напугали. А вам самой не страшно бродить по лесу в ночи?
– Мне не страшно, – холодно ответила Лиза. – Здесь некого бояться. – В кромешной темноте ее бледное лицо светилось странным зеленоватым светом. – Здесь все свои, а бояться нужно чужих, – с нажимом произнесла она и наградила меня тяжелым взглядом.
– Ну да, конечно, – промямлила я, обескураженная откровенной Лизиной неприязнью. – А мы вас ждали, ждали… Там Денис Шмаков приехал, – зачем-то сообщила я. – Знаете такого артиста?
– Нет, не знаю, – отрезала Лиза.
– Шмакова не знаете? – обиженно произнес лично сам Шмаков, материализовавшийся из-за моей спины. – Безобразие! Народ обязан знать своих героев. Алекс, – обратился он ко мне, обняв меня за плечи, – просвети девушку.
– Алекс? – переспросила Лиза и неожиданно улыбнулась. – Вам идет это имя.
Интересно, с чего такая метаморфоза? Сзади послышался торопливый стук каблучков. Я обернулась и увидела Галу.
– Друзья мои, – вскричала она, – ну что вы тут комаров кормите? Пойдемте скорее в дом, пить кофе с мороженым.
Тут она заметила Лизу.
– Как я рада, что ты все-таки пришла, девочка моя, – она нежно погладила Лизу по голове.
Жест показался мне настолько интимным, что я почувствовала неловкость.
– Ой, Саша, смотрите! – воскликнула вдруг Гала, – У вас от ветра окно распахнулось. Видимо, вы неплотно его прикрыли.
Я перевела взгляд и похолодела. В спальне горел свет, а из раскрытого окна вырывались белые языки тюля.
В течение последующих нескольких дней им с Дюком ни разу не выпало возможности побыть наедине. Стертый не оставлял Кару ни на минуту, следовал за ней повсюду, как тень.
Даже во время ее выходов на сцену он стоял в кулисах и наблюдал.
Дюк приходил на каждый концерт, сидел, не шелохнувшись, в первом ряду, задаривал ее цветами.
Ее артистическая комната стала похожа на цветочную лавку. Розы, орхидеи, лилии, хризантемы… И в каждом букете – записка. И в каждой записке – одни и те же слова.
«Я люблю тебя!!! Выходи за меня замуж!!!»
Кара бережно складывала их и прятала в косметичку. Благо, у Стертого не было доступа в гримерную, он стоял на страже у двери.
– Что ты творишь, что ты творишь… – ворчала Вера.
В последний день перед возвращением в Москву они гуляли по вечному городу. Втроем. Кара, Вера и Стертый.
Их узнавали на улицах. Здоровались, улыбались, просили автографы. Какой-то уличный музыкант, игравший на пьяцца Навона на гитаре, упал перед Верой на колени.
– Bellissima! – вскричал он. – Bellissima!
Вера расхохоталась и бросила в его шляпу несколько монет.
– Grazie, signora.
Стертый бледнел и потел, то и дело снимал шляпу и проводил несвежим носовым платком по лбу и поредевшим волосам.
Они побродили по Колизею, по Римскому форуму, выпили кофе с мороженым в маленьком кафе в самом сердце Рима – напротив пьяцца Венеция.
– Я, кажется, забыл кошелек, – заявил Стертый, когда официант принес счет.
– Я не сомневалась, – хмыкнула Вера и полезла в сумочку.
Но тут из дверей кафе выскочил пузатый человечек в длинном фартуке в красно-белую клетку.
– No, по!.. – воскликнул он, замахал пухлыми ручками и затараторил что-то по-итальянски.
– Что он говорит? – спросила Кара у Стертого. Предполагалось, что тот знает итальянский язык.
– Слишком быстро, я не разбираю слов.
– Он говорит, что не смеет брать деньги у столь уважаемых гостей. И что он почтет за честь, если вы согласитесь отведать его фирменное блюдо – пасту «Венеция» – спагетти в рыбном соусе. За счет заведения, конечно. Он хозяин.
Кара ощутила, как краска заливает лицо. Рядом с их столиком стоял Дюк и пожирал ее глазами.
– За счет заведения? – оживился Стертый. – Я – за!
Казалось, он один из всех присутствующих чувствовал себя вольготно. Вера натужно закашлялась и пожала плечами:
– В принципе, можно.
– Я не буду есть, спасибо, – поспешно отказалась Кара. – У меня вечером спектакль.
– И не ешьте, вас никто насильно не заставляет, пока … – ухмыльнулся Стертый и растянул тонкие губы в подобии улыбки, глазки его загорелись алчным блеском, – а я лично проголодался.
– Как вы нас нашли? – спросила Вера Дюка.
– О, это случайность. Я проезжал мимо и увидел вас. И это очень удачно, потому что я как раз хотел завтра пригласить вас на виллу моей семьи. Это совсем рядом, в окрестностях Рима.
– Я в случайности не верю, – пробормотала Вера, – и, вообще, мы завтра уезжаем.
– Но ведь ваш поезд вечером?
– Да, вечером, поздно, – подтвердила Кара, почувствовав, как сильно заколотилось сердце. – Послушай, Вера, мы вполне успеем, если отправимся утром.
– Так давайте сначала закажем эту вашу, как ее, пасту рыбную, – встрял Стертый. – А потом решим.
– А вы-то тут при чем? – не удержалась Кара. – Вы что, тоже хотите ехать?
Стертый одарил ее тяжелым взглядом и промолчал.
Хозяин кафе тем временем так и застыл в почтительном поклоне рядом с их столиком. Дюк что-то коротко бросил ему, хозяин расплылся в широкой улыбке и покатился на кухню.
– Дуэ? Вы сказали «дуэ»? – подозрительно спросил Стертый, подняв два пальца вверх. – То есть – два? А вы что, не будете с нами обедать?
– Нет, благодарю, я сыт. Если позволите, я украду у вас Кару. Мы с ней побродим тут, чтобы не портить вам аппетит.
– Как это украдете? – занервничал Стертый и заерзал на стуле. – Зачем?
– Успокойтесь, никуда она не денется, я вам обещаю, – низким поставленным голосом проговорила Вера и вздохнула.
Кара поднялась с места. Услужливый официант тут же подскочил и отодвинул ее стул.
– Prego, signora.
– Grazie, – улыбнулась Кара.
– О, ты делаешь успехи в итальянском, – шепнул ей Дюк, когда они отошли на достаточное расстояние.
– Да уж, – рассмеялась Кара.
– Начало положено, а это уже много. Санта-Ма-рия! Наконец-то мы вдвоем! Как я счастлив, что могу быть рядом с тобой, смотреть на тебя, касаться. – Он схватил ее ладонь и сжал в своей руке.
– Осторожно, – испугалась она. – Увидят…
– О-о-о, я готов убить этого… – простонал Дюк и заскрежетал зубами.
Кара снова рассмеялась. Она ощущала себя так легко и непринужденно рядом с ним, словно знала его долгие-долгие годы.
Ей, привыкшей выражать свои чувства только на сцене, нравились его эмоциональность и открытость.
Они пересекли площадь и поднялись по широкой лестнице к памятнику Виктору Эммануилу II, воздвигнутому в честь объединения Италии. Здесь они находились в поле зрения Стертого, и в то же время могли свободно общаться, не боясь быть услышанными.
Кара присела на мраморную ступеньку. Камень был теплым, яркое южное солнце без устали прогревало его. Дюк, не отрывая от нее влюбленного взгляда, опустился на ступеньку ниже.
– Ты прекрасна, mia cara. Я не хочу отпускать тебя. – Он снова взял ее ладонь и поднес к губам.
– Я тоже не хочу, чтобы ты меня отпускал…
– Так останься!
– Я не могу, ты же знаешь.
– Но почему? Ты станешь моей женой, ты будешь счастлива, клянусь тебе!
– Пожалуйста, прошу тебя, не мучай меня.
