Великое кольцо (сборник) - Ефремов Иван Антонович (книги регистрация онлайн .txt) 📗
«Тантра» неуклонно приближалась к звезде. Через девятнадцать суток выяснились размеры внутренней планеты – она была больше Земли. Находясь на близком расстоянии от своего железного солнца, планета с бешеной скоростью неслась по своей орбите – ее год был вряд ли больше двух-трех земных месяцев. Невидимая звезда Т, вероятно, достаточно обогревала ее своими черными лучами – при наличии атмосферы там могла быть жизнь. В этом случае посадка становилась особенно опасной…
Чужая, развивавшаяся в условиях иных планет, другими путями эволюции, жизнь в общей для космоса форме белковых тел была чрезвычайно вредна для обитателей Земли. Защитные приспособления организмов от вредных отбросов, от болезнетворных бактерий, выработанные за миллионы веков на нашей планете, были беспомощны против чужих форм жизни. В равной степени жизнь с других планет подвергалась опасности на нашей Земле.
Основная деятельность животной жизни: убивая – пожирать и пожирая – убивать, при соприкосновении животных разных миров проявлялась с удручающе обнаженной жестокостью. Невероятные болезни, молниеносные эпидемии, чудовищно размножавшиеся вредители, ужасные повреждения сопутствовали первым исследованиям обитаемых, но безлюдных планет. Да и населенные мыслящими людьми миры предпринимали множество опытов и предварительной подготовки, прежде чем вступить в прямую звездолетную связь. На нашей Земле, удаленной от центральных, обильных жизнью, сгущенных зон Галактики, еще не бывало гостей с планет других звезд, представителей иных цивилизаций. Совет Звездоплавания только недавно закончил подготовку к приему друзей с недалеких звезд из Змееносца, Лебедя, Большой Медведицы и Райской Птицы.
Эрг Hoop, озабоченный возможной встречей с неизвестной жизнью, распорядился извлечь из дальних кладовых средства биологической защиты.
Наконец «Тантра» уравняла свою орбитальную скорость со скоростью внутренней планеты железной звезды и начала вращаться вокруг нее. Расплывчатая, бурая, с отсветом огромной кроваво-коричневой звезды, поверхность планеты – вернее, ее атмосфера – становилась видимой только в электронном инверторе. Все без исключения члены экспедиции были заняты у приборов.
– Температура поверхности слоев на освещенной стороне триста двадцать градусов Кельвина!
– Вращение вокруг оси – приближенно двадцать суток!
– Локаторы дают наличие воды и суши.
– Толщина атмосферы – тысяча семьсот километров.
– Уточненная масса – сорок три целых две десятых земной.
Сообщения поступали непрерывно, и характер планеты становился все яснее.
Эрг Hoop сводил получаемые цифры, собирая материал для вычисления орбитального режима. Сорок три и две десятых земной массы – планета была велика. Сила ее тяготения придавит корабль к почве. В беспомощных насекомых на клею превратятся люди…
Начальник экспедиции вспомнил страшные рассказы – полулегенды-полубыли – о старых звездолетах, по разным причинам попадавших на громадные планеты. Тогда корабли с малыми скоростями, со слабым горючим часто гибли. Рев моторов и судорожное содрогание корабля, который, будучи не в силах вырваться, как бы прилипал к поверхности планеты. Звездолет оставался целым, но хрустели ломавшиеся кости людей – неописуемый ужас, переданный в отрывочных воплях последних прощальных сообщений…
Экипажу «Тантры» не грозила такая участь, пока они будут вращаться вокруг планеты. Но если придется сесть на ее поверхность, то только очень сильные люди смогут таскать тяжесть своего живого веса в этом будущем их пристанище. Пристанище, назначенное им на десятки лет жизни… Смогут ли они выжить в таких условиях? Под гнетом давящей тяжести, в вечном мраке инфракрасного черного солнца, в плотной атмосфере? Но как бы то ни было – это не гибель, это надежда на спасение, и выбора нет!
«Тантра» описывала свою орбиту близко к границе атмосферы. Сотрудники экспедиции не могли упустить случая исследовать доселе неведомую планету, находившуюся сравнительно недалеко от Земли. Освещенная – вернее, нагретая – сторона планеты отличалась от теневой не только гораздо более высокой температурой, но и громадными скоплениями электричества, мешавшими даже мощным локаторам, показания которых искажались до неузнаваемости. Эрг Hoop решил вести изучение планеты с помощью бомбовых станций. Сбросили физическую станцию, и автомат доложил о поразительном наличии свободного кислорода в неоново-азотной атмосфере, присутствии водяных паров и температуре в двенадцать градусов тепла. Эти условия были, в общем, сходны с земными. Только давление толстой атмосферы превышало нормальное давление Земли в один и четыре десятых раза да сила тяжести больше чем в два с половиной раза превосходила земную.
– Здесь можно жить! – слабо улыбнулся биолог, передавая начальнику сообщение станции.
– Если мы можем жить на такой мрачной и тяжелой планете, то, наверное, здесь уже кто-нибудь живет – мелкий и вредный!
К пятнадцатому обороту звездолета подготовили станцию-бомбу с мощным телепередатчиком. Однако вторая физическая станция, сброшенная в тень, когда планета повернулась на сто двадцать градусов, исчезла, не подав сигналов.
– Угодила в океан, – закусив губу от досады, констатировала геолог Бина Лед.
– Придется прощупать главным локатором, прежде чем сбрасывать робот-телевизор! У нас их только два!
«Тантра», испуская пучок направленного радиоизлучения, вращалась над планетой, прощупывая смутные из-за искажений контуры материков и морей. Обрисовались очертания огромной равнины, вдавшейся в океан или разделявшей два океана почти на экваторе планеты. Звездолет описывал лучом зигзаги, захватывая полосу в двести километров шириной. Внезапно экран локатора вспыхнул яркой точкой. Свисток, хлестнувший по напряженным нервам, подтвердил, что это не галлюцинация.
– Металл! – воскликнул геолог. – Открытое месторождение.
Эрг Hoop покачал головой.
– Как ни мгновенна была вспышка, я успел заметить определенность ее контуров. Это или большой кусок металла – метеорит, или…
– Корабль! – одновременно вмешались Низа и биолог.
– Фантастика! – отрезал Пур Хисс.
– Может быть, действительность, – возразил Эрг Hoop.
– Все равно спор бесполезен, – не сдавался Пур Хисс. – Ничем нельзя проверить. Не будем же мы садиться.
– Проверим через три часа, когда придем снова к этой равнине. Обратите внимание – металлическая вещь находится на равнине, которую выбрал бы и я для посадки… Мы сбросим телевизорную станцию именно туда. Поставьте луч локатора на шестисекундное упреждение!
План, намеченный начальником экспедиции, удался, и «Тантра» вторично ушла в трехчасовой облет темной планеты. Теперь при подходе к материковой равнине корабль встретило донесение телеробота. Люди впились в загоревшийся экран. Щелкнул, включившись, и незаметно заметался зрительный луч, подобно человеческому глазу очертивший контуры предметов там, далеко внизу, в тысячекилометровой темной бездне. Кэй Бэр отчетливо представил, как поворачивается похожая на маяк головка станции, высунувшаяся из твердого панциря. В зоне, освещенной лучом автомата, бежали по экрану, тут же фотографируемые, невысокие обрывы, холмы, черные извивы промоин. Внезапно через экран пронеслось видение сверкающего рыбообразного контура, и снова расстелилась отброшенная лучом тьма с вырванными из нее уступами плоскогорья.
– Звездолет! – выдохнули сразу несколько ртов. С нескрываемым торжеством Низа посмотрела на Пур Хисса. Экран погас, «Тантра» снова отдалилась от телепередатчика, но биолог Эон Тал уже фиксировал ленту электронного снимка. Дрожавшими от нетерпения пальцами он сунул ленту в проектор полусферического экрана. Внутренние стенки полого полушария отразили увеличенное изображение.
Знакомые сигарообразные очертания носового отсека, вздутая кормовая часть, высокий гребень приемника равновесия… Как ни невероятно было это зрелище, как ни немыслима, ни невозможна встреча на планете тьмы – это действительно был земной звездолет! Он стоял горизонтально, в положении нормальной посадки, подпертый мощными стойками, неповрежденный, как будто только что опустился на планету железной звезды.
