Кромешник - О'Санчес (Александр Чесноков) (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Реальность была чуть проще его умозаключений: зона знала, кто к ним идёт. Перевод на другую зону санкционировал Сабборг: очень уж ему хотелось посмотреть, кого люди из Службы внедрили на зону, на его территорию, им придётся совершать телодвижения и выдёргивать в том же направлении своего человека. Как это будет происходить, какие механизмы будут задействованы, а главное – кто из своих работает на Службу: тоже ведь засветятся при содействии…
Эпизод в тюрьме никак не касался ни его, ни Доффера. Доффер с подачи Муртеза простил Бонса-Бычка. Того под благовидным предлогом вытащили в Бабилон, освободили, наградили и отправили наконец торговым атташе в проклятую Британию. Для всех остальных он раскрутился на новый срок по старому, неожиданно раскрытому «глухарю». Адмирал явно затеял пробу сил в военном варианте, и Доффер, раздираемый противоречивыми чувствами, работал в этом направлении. Теперь у него в кабинете все стены вновь были увешаны картами Южной Атлантики и Мальвинских островов. Муртез тоже пахал на британском направлении, но он в отличие от шефа не находил в себе сил окончательно отключиться от «уголовного» сектора. Возможности активно влиять на события свелись к минимуму, но интерес остался. Скудные кумовские донесения аккуратно подшивались в соответствующие папки, коих собралось уже более десятка, по сто листов в каждой…
Скуржавые решили гасить ситуацию в самом зародыше, им не улыбалось давать этому Ларею любую попытку – очень уж удачлив, а мужичьё – стадо тупое, взбеси его, так на рога поднимет… И у Хозяина зоны мысли двигались параллельно: Ларей – это шум, это ЧП и что ещё похуже. Были прецеденты… И кум понимал, что на скуржавых делать карьеру гораздо проще. Они – дерьмо, но они – своё дерьмо, а своё, как говорится, не пахнет… Короче говоря, скуржавые безо всяких бабилонских ниточек ухайдакали больше половины своего общака (а это три юго-восточных зоны, не шуточки!) на подкуп Хозяина зоны, Хозяина крытки и людишек помельче. За это они получили возможность выдернуть семерых надёжных парней на доследование с условием никого не трогать, кроме… У Хозяина тюрьмы была большая семья, сын-алкоголик, у жены страсть к побрякушкам – согласился, одним словом, тем более что не уголовники ему барашка в бумажке совали, а не кто иной, как кум зоны, намекающий на молчаливую поддержку верхов… Один из семерых дуромоев ещё раньше сломал на лестнице обе ноги и угодил в больницу, так что в последующих событиях не участвовал. Остальным шестерым повезло гораздо меньше – их на той неделе приютил тюремный крематорий. Сгоряча Хозяин пообещал Ларею вышку, но обещать – не дрова пилить: вороньём закружились столичные адвокаты с крутыми связями, откуда ни возьмись – компры наковыряли, свидетельских показаний, доносов, так что он, после тридцати лет каторжной лямки, получался теперь чуть ли не как пособник этих расписных ублюдков с ножами… Ножи? ЧП, безусловно, внутреннее расследование выявит виновных, и они будут наказаны… Кулон? Я не покупал ник… Вот у неё и спросите (жену пришлось срочно сплавить к родственникам на север, погостить)… Похож на мой. Повторяю – похож, но это ещё не значит, что это мой почерк… В каких ещё газетах?… Да, я знаю его превосходительство… Нет, ну давайте нормально разберёмся, я, как и вы, служитель истины и закона… Это господин окружной прокурор так считает? Ну понятное дело, всякий был бы вынужден – в сильном душевном волнении превышение от непревышения отличить – сами знаете каково… Несомненно, только объективное, и никакое другое…
Месяц Гек сидел в карцере, прежде чем объединёнными усилиями его адвокатов (а также подручных) и местных дознавательных органов удалось доказать, что дело даже на суд не тянет, что Гек оборонялся, не желая вмешиваться в междусобойную резню, затеянную в камере после его прихода. Месяц карцера – более чем достаточное наказание за мимолётное соучастие в драке. Ни Сабборг, ни Доффер, вовлечённые в новый водоворот дворцовых интриг, толком ничего так и не узнали – нести сор наверх никто не хотел. Сиделось легко, одно название, что трюм: грев пулили ежедневно, выдали одеяло в нарушение всех инструкций, а одежду и не отнимали вовсе.
Долго ли, коротко, но в одно февральское утро Гека подняли наверх, ошмонали, вернули из камеры вещи, не заводя его туда, и отправили на зону 1/3.
Гек нервничал. Ему важно было выстоять в случае чего один только день. А к вечеру его по согласованному плану вызывали «по вновь открывшимся…» в Бабилон. А если и здесь накладка – острый приступ аппендицита, и тоже все наготове. На крайний случай: по радиосигналу – наружное нападение на вахту и сторожевые вышки, чтобы спровоцировать сирену и особое положение. Предполагалось, что какой-то отрезок времени, если будет нестыковка в сроках, Гек и его люди, внедрённые ранее, сумеют продержаться. Но это все в теории, а псы вон как резво за него взялись. Есть у них опыт – теперь долго ждать да рассусоливать не будут, скопом навалятся с ломами…
Этап состоял из одного человека – из Гека. Остальные, предназначенные для 1/3, уже сидели на месте, разбитые по отрядам. Они же взахлёб рассказывали, не утомляясь от бесчисленных вызовов на «бис», как оно там было. И в который бы раз ни повторялась кровавая история, слушателей меньше не становилось. Вынимались на свет и старые дела, и быльём поросшие легенды, и невесть кем сочинённые совсем уж нелепые байки, где общим было одно: ходит по земле, на воле и за колючкой, великий урка, защитник простых сидельцев и личный враг Господина Президента. Может, и не сидел он пятьдесят лет на цепи в президентском подвале, может, и не умеет колдовать, но пока он жив – есть надежда на высшую справедливость и на расплату со сволочами. (На женских зонах общие легенды пополнялись и своей спецификой: то там, то здесь бабы, особенно из числа урочек и нетачек, рассказывали поразительные любовные истории, где после обязательного полового контакта и расставания вдруг неожиданно выяснялось – КТО он такой был!)
Был приказ – не медлить долее и одного-единственного Гека под охраной целого взвода (этап есть этап, по инструкции положено) привезли на место.
После обязательных процедур его вывели с вахты и оставили ждать, пока не будут выправлены сопроводиловки. Охрана густо расположилась по периметру, но Гека это не шибко успокоило – топор пулей не сшибёшь. Он стоял лицом к зоне, сосредоточенный и готовый реагировать на любую неожиданность, хотя по определению невозможно быть готовым к неожиданностям: ты, к примеру, боишься опоздать на встречу, выходишь заранее, готовишь деньги на такси, а по дороге вдруг видишь, что твоего ребёнка кусает чужая злобная собака…
Гек стоял и смотрел, и предчувствия его помаленечку облекались в плоть и кровь: в двух десятках метров, за пределами охраняемого участка, стали собираться люди, по одному, по двое, по трое… Все они толпились напротив Гека, молча, облепив взглядами каждый квадратный миллиметр его внешности. Они молчали и не отводили взоров и не уходили… Оттуда мог вылететь нож или короткий ломик, и не один. Гек смотрел на толпу, расфокусировав взгляд, чтобы не отвлекаться и фоновым зрением засечь угрозу и успеть среагировать. А толпа уже разбухла до полутысячи любопытствующих, и народ все подходил… Конвой встревоженно подтянулся, молодой лейтенантик залаял бестолковыми командами, поминутно то ныряя к внутреннему телефону на вахту, то к солдатам… Мужик как мужик, не хилый, но и не великан. Плечи что надо. Роба княжеская, по фигуре пригнана. Стоит себе преспокойненько, что-то решает про себя. И про нас. А взгляд у него немилосердный. Крепко, видать, наши-то дворняги ему насолили, что сам сюда прибыл разбираться… Ну держись, что теперь будет… Кузня уже почитай вторую неделю только пиковины и шлёпает… Ишь, молчит… Не положено ему, рассказывают, с проклятыми трепаться… Главное – глазами не встретиться, а то – запомнит… А мы-то при чем, мы нож не целовали…
Опять выскочил наружу лейтенант:
– Осуждённый Ларей! Руки за спину, следовать за мной. Любая попыт…
