Порт-Артур (Том 2) - Степанов Александр Николаевич (читаемые книги читать .TXT) 📗
- Конечно, вырастим мальчика, если только я переживу осаду.
Борейко решил проводить своего друга до госпиталя. Варя вместе с Васей пошли вперед, чтобы подготовить место для Звонарева. Борейко все время беспокоился и торопил солдат. Но около Мариинской больницы их неожиданно остановил Вася.
- Тетя Варя велела нести в больницу Красного Креста, а то у них в госпитале нет местов. - сообщил он.
Носилки внесли в вестибюль больницы и поставили на пол. Прапорщик был в полузабытьи и временами бредил.
- Ничего больше от меня не требуется? - обернулся Борейко к подошедшей Варе. - Надеюсь, вы не будете экспериментировать над Сережей? - с недоверием справился он. - Лечите его обычным способом и не выдумывайте новых средств.
- Я думаю, что здоровье Сергея Владимировича и мне дорого, - обиделась Варя. - Я боюсь, как бы ему не пришлось отрезать ногу.
- Передайте тому хирургу, который это сделает, что я тогда отрежу ему не только ногу, но и голову. Им, врачам, только дай потачку - мигом всего исполосуют, - свирепо проговорил Борейко. - Слез зря не лейте, духом не падайте и докторам ходу не давайте. Завтра зайду. - И он исчез.
Через четверть часа Звонарев лежал на операционном столе. Варя внимательно следила за пульсом. Главный крепостной хирург, Борис Викторович Гюббенет, в белом клеенчатом переднике и белом колпаке, внимательно разглядывал распухшие, сизо-багровые голени Звонарева. Рядом с ним в таком же наряде стоял молодой врач Сергей Романович Миротворцев. Врачи перебрасывались короткими латинскими фразами. Варя с трепетом прислушивалась к ним, силясь понять их смысл.
- Ампутация правой ноги ниже колена неизбежна. С левой можно повременить еще денек, - решил наконец Гюббенет.
- Доктор, миленький, не делайте его калекой! - взмолилась Варя.
- Вы же сестра и поэтому должны понимать, что правая нога уже поражена гангреной. Сегодня мы отнимем только до колена, завтра выше колена, а через день по самое бедро.
- Я умоляю вас, подождите еще хоть день! Если рану хорошенько очистить, быть может, удастся сохранить в целости ногу.
- Я решительно отказываюсь. Быть может, вы согласитесь на это? проговорил Гюббенет, обращаясь к Миротворцеву.
Миротворцев внимательно осмотрел Звонарева с головы до ног, выслушал сердце, легкие и задумчиво проговорил:
- Общий хабитус прекрасный. Сердце здоровое, упитанность вполне удовлетворительная, никаких даже отдаленных признаков цинги не имеется. Да я его и раньше встречал, юноша - кровь с молоком. Куда ни шло, попробую подождать с ампутацией день-другой. Авось молодой организм справится!..
- Как хотите, как хотите, но я снимаю с себя всякую ответственность, отозвался Гюббенет.
Врачи начали готовиться к операции.
- Наркоз, - скомандовал Миротворцев.
Операционная сестра - Верочка Гаршина - наложила маску на лицо прапорщика и стала капать хлороформ.
- Ручаетесь, что не закатите истерики, когда начнем резать вашего жениха?
- в упор спросил Миротворцев.
- Ручаюсь, - без колебаний ответила Варя.
Операция продолжалась более двух часов. Раны были глубоко вскрыты, очищены от гноя и инородных тел. Затем на них наложили швы, затампонировали и забинтовали. Пот катился с лица Миротворцева, когда он отошел от операционного стола. Гюббенет все время давал ему короткие советы и помогал при операции.
- Мы сделали все возможное, даже невозможное, чтобы избежать ампутации.
Теперь все зависит от стойкости его организма, - заверил Гюббенет девушку.
Звонарева поместили в палате в верхнем этаже главного здания больницы Красного Креста. Соседи оказались также артиллеристами-офицерами. Капитан Вахнеев был ранен еще в августе и давно уже поправился, но продолжал отлынивать, лежа в госпитале. Поручик Соломонов два дня тому назад был ранен на том же третьем форту, где и Звонарев. Третьим оказался старый знакомый Звонарева по Цзинджоускому бою, подпоручик Садыков. Его тяжелая рана в голову заживала с большим трудом. К тому же пристрастие к наркотикам, и в частности к опиуму, сильно мешало процессу заживления.
Появление Звонарева в сопровождении Вари внесло свежую струю в однообразную жизнь палаты.
- Нашего полку прибыло, - весело объявил Вахнеев. - Вы, Варя, не горюйте, тут врачи чудеса творят. Недавно капитану Ружицкому отрезали голову, а потом по ошибке пришили чужую, какого-то солдата.
- И представьте, он сразу поумнел, - добавил Соломонов со своей постели.
- Поэтому мы вносим предложение заменить головы и некоторым нашим генералам вроде Стесселя. Авось они станут похрабрее и посмекалистее, закончил Садыков.
- Последнего, к сожалению, нельзя сказать о тебе, мой друг, - поддел его Садыков.
Звонарева с большим трудом разбудили от наркотического сна.
- Теперь ему нельзя давать спать, - объявила Варя.
- Не беспокойтесь, у нас покойник проснется, не то что ваш больной, уверял Вахнеев.
Потянулись длинные, тяжелые дин. Звонарев находился между жизнью и смертью. Температура все время лихорадочно прыгала. Миротворцев заходил по несколько раз в день, щупал пульс, осматривал ноги, качал головой и уходил.
Когда жар спадал и воскресала надежда на выздоровление, Варя, осунувшаяся и побледневшая за это время, оживала и начинала усиленно кормить больного бульоном. Затем она радостно бегала по больнице, сообщая всем об улучшении состояния прапорщика. Но как только температура опять взлетала до сорока одного и выше, она сразу каменела, неподвижно сидя у постели больного, и внимательно следила за его пульсом.
Веселые соседи по палате тоже делались серьезнее, исчезали громкие разговоры и смех, в палате воцарялась гнетущая тишина.
- Все же придется ампутировать ногу, - грустно проговорил Миротворцев на третий день.
- Ох! - схватилась рукой за сердце Варя.
- Больше нельзя ждать ни одного часа, - добавил доктор.
Опять полуобнаженное, искалеченное тело Звонарева распласталось на белоснежном операционном столе, около которого поместились Гюббенет и Миротворцев. Тут же находилась Варя.
- Прошло три дня, но гангрена мало подвинулась вперед. Это говорит, что организм стойко борется с ней. Быть может, дальше дело пойдет на поправку, говорил Миротворцев.
