Решительный барон - Маккензи Салли (читать книги без регистрации полные txt) 📗
— Ты уверен, что леди Грейс этого хочет?
Дерзкий ублюдок ухмыльнулся:
— Я уверен, что смогу ее уговорить.
Алекс проворчал:
— В таком случае желаю удачи. Женский ум превыше моего понимания.
Как, например, ум Кейт. О чем она думала, приглашая его к себе в постель? Да, она вдова, но при этом еще и Кейт, застенчивая, спокойная, сдержанная, скромная Кейт.
Осталась ли она такой? Двадцать три года могли ее изменить. И говоря по правде, насколько хорошо он ее знал?
Дэвид допил остатки шампанского.
— Я готов. Поехали.
— Ладно.
Он хотел, чтобы Дэвид остался. Тогда ему легче было бы ускользнуть в Оксбери-Хаус незамеченным. Никто, даже Дэвид, не должен знать о том, куда он собирается нынче ночью.
А соберется ли он?
Рассудок подсказывал, что делать этого не следует. Та Кейт, которую он знал, женщина, память о которой лелеял все эти годы, никогда не пустила бы мужчину к себе в постель, не обвенчавшись в церкви. Если распространится малейший слух о ее вольном поведении, брат Кейт придет в неистовую ярость, а уж общество набросится на эту историю, как голодные шакалы на падаль.
Другой орган настаивал — весьма энергично — на том, чтобы Алекс отважился. Все прошедшие годы он неотступно думал о Кейт, мысленно видел перед собой ее лицо даже тогда, когда лежал в постели с другой женщиной. Она похитила часть его сердца, и Алекс жаждал вернуть себе эту часть.
Кейт — вдова. Насколько он знал понаслышке, после смерти Оксбери у нее не было связи с мужчинами. Хранила ли она верность мужу при его жизни? Оксбери было около семидесяти, когда он откинул копыта. Похоже, он был не способенк супружеским отношениям задолго до этого.
Но женой его была Кейт.
И он не должен верить своим подозрениям. Кузина свояченицы его дворецкого работала в одной гостинице поблизости от имения Оксбери. Если бы Кейт обзавелась любовниками, дворецкий знал бы об этом.
Алекс взял у выездного лакея свою шляпу и трость и вышел вместе с Дэвидом во двор, полный лошадей, карет и кучеров.
— Я бы сказал, что Олворд намерен обзавестись герцогиней-американкой, тебе не кажется? — обратился Дэвид к дяде, когда они оба шли к своему городскому дому мимо длинного ряда карет, ожидавших своих аристократических хозяев.
Алекс не ответил, ибо мысли его блуждали далеко отсюда. Женись герцог Олворд на ком угодно, хоть на ручной обезьяне, Дэвиду это было бы безразлично, но ему ужасно хотелось что-нибудь сказать. Переполнявшая его энергия разочарования не давала ему молчать. Наблюдать, как герцог вальсирует с мисс Гамильтон, было для него настоящей пыткой — все равно что подглядывать в замочную скважину. Что правда, то правда: некоторые мужчины получали удовольствие в качестве зрителей подобной активности, однако Дэвид предпочитал быть актером. И особенно играть роль в паре с леди Грейс в ее мягкой постели.
Вальсировать с ней было чудесно, но далёко не в такой мере, как их, увы, чересчур короткая интерлюдия в парке. Как он и предчувствовал, целовать ее и обнимать оказалось для него истинным наслаждением.
Если бы он не заговорил, то продолжал бы в мучительных для себя подробностях воображать ее в постели — вид, вкус и аромат ее тела.
— Как ты думаешь, долго ли придется ждать сообщения в «Морнинг пост» о помолвке герцога?
– Что?
Алекс обратил на племянника отсутствующий взгляд.
Та-ак, воображение бедного дяди Алекса явно устремлялось в том же направлении, которого тщетно пытался избежать Дэвид. Но Алекс, кажется, был способен одновременно шагать по тротуару и думать о леди Оксбери. Тем не менее Дэвид готов был держать пари, что уровень страданий в библиотеке дядюшки намного превысит тот, что бушует в комнате, полной разгулявшихся подростков. К счастью, у Алекса в запасе достаточно бренди, при помощи которого оба они смогут укротить свои желания.
— Я спросил о герцоге Олворде и мисс Гамильтон. Как ты считаешь, скоро ли мы прочитаем в газете, что они готовы вступить в брак?
— О, правда… этот сладострастный вальс. — Алекс откашлялся. — Очень скоро.
Проклятие, он куда больше желал иметь возможность сказать, что в ближайшее время они с Кейт обвенчаются. Скоро ли они окажутся в одной постели? Сегодня ночью?
— Да, можно сказать, кошка попала в стайку голубок. Дочь Ротингемов выглядела весьма разозленной тем, что какая-то выскочка из колоний сумела вырвать Олворда из ее цепких коготков. Подозреваю, что она не уступит такой приз, как корона герцогини, без борьбы. А кузен Олворда Ричард Раньон выглядел прямо-таки воплощением зла, когда до него дошли слухи.
Алекс постарался скрыть раздражение. Чего ради Дэвид болтает о гостях герцога? Обычно его не занимала подобная дребедень.
— Я что-то не заметил господина Раньона.
— Возможно, он присутствовал на балу в то время, пока ты прогуливался в парке с леди Оксбери.
Алекс оступился на неровной мостовой и едва не упал.
— Осторожней, дядя. Не дай Бог, упадешь и сломаешь себе что-нибудь. Это может помешать твоему ухаживанию.
Алекс бросил на племянника недоуменный взгляд.
— Ухаживанию? Не смеши меня.
— Тогда что вы делали в парке, дядя Алекс? Любовались цветочками? Дискутировали о философии Платона? Вы отсутствовали достаточно долго, чтобы… Ну, достаточно долго, чтобы заниматься множеством разных вещей…
— Черт побери, Дэвид, мои личные дела тебя не касаются.
Дэвид расхохотался так громко, что бродячий пес на другой стороне улицы взвыл и опрометью кинулся в первый попавшийся проулок.
— Да уймись же ты, ради Бога!
— Как?! Мы боимся потревожить бездомных собак или охотников за чужими кошельками, которые прячутся в темных подворотнях?
— Нет, мы этого не боимся, по крайней мере я не боюсь.
— Не расположен к драке нынче вечером, дядюшка?
— Нет.
У Алекса было достаточно сил, которые он мог позволить себе потратить, но только не на драку. И Кейт совершенно ни к чему, чтобы он появился у ее дверей — или на подоконнике — окровавленный или в синяках. Если он вообще появится, так сказать.
Дэвид снова расхохотался, но уже не так громко.
— По правде говоря, сам я не охотник до драк. Мне уже и без того больно. Если ты понимаешь, о чем я.
Он подмигнул.
Алекс что-то буркнул, отвернулся и сделал вид, будто всматривается в дорогу перед собой. Он почти физически ощущал на себе испытующий взгляд Дэвида, пропади оно пропадом.
Он ненавидел Лондон. Скорее бы домой. Если бы он был теперь в Клифтон-Холле, то сидел бы у себя в кабинете со стаканчиком бренди возле локтя и книжкой в руках, а в камине потрескивали бы дрова. Ему было бы спокойно, уютно и приятно, не то что сейчас, когда он плетется по грязной лондонской улице, гадая, попадет ли в постель к леди Оксбери и осуществит ли мечту, которую, лелеял ночь за ночью и год за годом.
Жаркий огонь в камине и хорошая книжка в руках вдруг показались ему исключительно глупыми.
— Если ты продолжишь ухаживать за леди Оксбери, то поможешь мне, — сказал Дэвид. — Отвлечешь внимание дракона в тот момент, когда я убегу с принцессой.
— Леди Оксбери вовсе не дракон, а твоя цель достижима только в том случае, если у Стандена произойдет полный переворот в чувствах, но на это даже самый азартный игрок не пошел бы в пари ни на грош.
Алекс хотел ухаживать за Кейт, но как он мог позволить себе делать это на глазах у всего высшего общества? Все старые сплетницы, эти алчные гарпии, немедленно извлекут на свет из могилы старый, скандал. Нет, любое ухаживание должно совершаться приватно, втайне от любопытных глаз.
А что может быть приватное постели Кейт?
Кейт, разумеется, ждет его. Она опытная женщина…
— Алекс, ты меня слышишь?
Но она вовсе не распутница. Ему следовало на ней жениться, перед тем как разделить с ней постель. Но ведь она сама пригласила его… Было бы недопустимой грубостью не откликнуться на ее призыв.
— Алекс!
— Что? — Алекс остановился. Дэвид стоял на тротуаре ярдах в десяти позади него. — С чего это ты там застыл на месте?
