Отмороженный-4. У края бездны - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" (библиотека электронных книг TXT, FB2) 📗
От таких мыслей у эмоционально возбудимой Руди захватило дух. Она безоговорочно верила в Сюра и даже готова была вверить ему будущего ребенка. Уж он точно сможет позаботиться о ее сыне. И он будет вторым папой. Какая женщина могла похвастаться тем, что у ребенка два отца? Таких женщин она не знала, и это поднимало ее самооценку в собственных глазах выше остальных женщин, а вместе с ней еще выше взлетал авторитет Сюра. «А как иначе?!» – думала она.
Пребывая в сладких мечтах, Руди нашла Малыша. Он летал по боевой рубке за спинами дежурной смены и общался с андроидами.
– Малыш, – позвала его Руди, – пошли со мной. У меня для тебя есть работа.
– Очень хорошо, – ответил басом дрон и вылетел из рубки. Полетел за уходящей женщиной. – Я уже соскучился по настоящей работе, детка.
– Сам ты детка, – огрызнулась Руди. – И не веди себя как живой. Ты просто набитая программами железка.
– Ошибаешься, дорогуша. Я наполовину человек. Я даже больше чем человек. Во мне несколько оцифрованных матриц сознаний людей. И Сюра, и Гумара, и Никто, и даже кусочек твоей души. Разница между нами в том, что у меня нет рта и вагины. Ха-ха, – рассмеялся своей шутке дрон. – Но если хочешь, я приделаю себе фаллос.
– Тьфу на тебя. Ты тупой кусок железа. Кто тебя научил таким плоским шуткам?
– Как кто? Два великих человека. Был еще третий, но он пресный, как вода, и шуток не понимает.
– Я догадываюсь, кто тебя научил таким… – Руди немного замялась, подбирая выражение, – глупостям, – произнесла она.
– Да? И кто? – проявил удивление Малыш. – Даю тебе право угадать с трех раз. Если не угадаешь, будешь блеять, как овечка, под столом.
– Да больно надо. Это или Сюр, или Никто. Или они все вместе.
– Третий ответ верный. Молодец, с тебя бутылка.
– Какая еще бутылка? Хватит нести всякую чушь. Мне твои шутки неинтересны.
Она остановилась и погрозила Малышу кулаком. Красные светодиоды на его корпусе замигали, и он загудел:
– Ду-ду. Чего ты встала, как член у мужика, объевшегося возбудительных средств. Идем работать.
– О боже! Почему его сделали мужики? – всплеснула руками женщина. – Я попрошу Гумара, чтобы он лишил тебя возможности шутить. Ты невыносим.
– Я еще маленький и учусь, – вроде как обиженно прогундел Малыш.
– Ты еще и речь можешь подстраивать под настроение? – удивилась Руди. – И что ты взял от меня?
– Немного. Трезвый, скучный образ жизни похотливой самки.
– Ах ты!.. – воскликнула разгневанная Руди. – Кто тебе внушил, что я похотливая самка?
– Это все Мур говорил, а я слышал и прислушивался к своим ощущениям. Еще ты соска. И все это слышали, так что это не мои слова. И у меня странные желания… Затащить в постель…
– Хватит! Замолчи! Я запрещаю тебе разговаривать со мной о чем-либо, что не касается работы. А Гумару я кое-что оторву…
– Приказ принял и умолкаю, – твердым басом ответил Малыш и молча полетел следом. Они без споров прошли в лабораторию Гумара, и Руди направилась к полигону.
– Слушай меня внимательно, гадкий Малыш. Я лягу в капсулу. Ты включишь полигон и будешь присутствовать в моем сознании виртуально. Там ты проведешь меня по платформе номер 39/451.
– Задачу принял, – бодро ответил Малыш.
– Ну, то-то, – ворчливо проговорила Руди и легла в капсулу.
Малыш дистанционно включил полигон, и сознание Руди поплыло. Она медленно погрузилась в тягучую, как кисель, тьму и выплыла в пустом пространстве. Огляделась и заметила приближающуюся издалека точку. Когда точка разрослась, то Руди увидела летящего к ней толстого, с пухлыми румяными щечками ребенка лет четырех, в нелепом подгузнике. Он подлетел и завис в пустоте рядом.
– Полетели? – спросил он, и она кивнула. Малыш ухватил ее за руку и потащил вверх.
– Почему ты такой? – мысленно спросила Руди. Их сознания сплелись и говорить вслух не было нужды.
– Какой такой? – переспросил Малыш и улыбнулся, показав ямочки на щеках.
– Маленький.
– Я только начал жить, познавать. Потому и маленький. Ты возражаешь?
– Нет. Просто стало интересно, как ты себя видишь и с кем отождествляешь. В тебе и мужское, и женское сознания.
– С малышом, – ответил тот. – Половые различия у меня отсутствуют.
– Я уже поняла. Где платформа?
– Скоро прибудем. Сейчас мы летим через спецификацию, а доступ туда заблокирован кодом. Код есть в секретном отделе завода, и я подбираю к нему ключ доступа.
– А почему не запросить этот код? – спросила Руди.
– Так не интересно. И мне надо тренировать свои хакерские способности… Вот, готово.
Они подлетели к двери, висящей в пространстве, а за ней была стена непроницаемой черноты. Малыш сунул руку в подгузник и достал большой ключ, вставил в замочную скважину и стал вертеть ключом.
– Так, – проговорил он. – Два поворота направо, три поворота налево, снова один направо, пять налево, подергать туда-сюда… Снова направо… Оп! Готово. Вход в секретный архив открыт. Кто молодец? Я молодец. Это было легко сделать даже ребенку. Полетели дальше.
– Что за анахронизм? – удивилась Руди. – Такие примитивные замки давно уже не делают. Их можно увидеть только в музеях…
– Это потому, что тут устаревшие коды, значит, и старые замки, – ответил Малыш и потянул ее в темноту.
Проскочив узкую полоску черноты, они попали в кубическую комнату с кучей дверей.
– Наша какая? – спросила она.
– Сейчас разберемся… Так… Вот та, посередине и слева, – он подлетел, пнул дверь ногой, и та от удара распахнулась.
– Что, тут нет кода? – спросила она.
– Есть, я подбирал коды одновременно.
– Надо же, какой ты… – удивилась Руди.
– Я молодец, – опять похвалил себя Малыш. – А вот и платформа со всей спецификацией, смотри и запоминай. Это шедевр.
Перед ними зависла ужатая в размерах платформа.
– С чего начнем? – спросил Малыш. – С брони?
– Нет, с броней и так все ясно.
– Не скажи, – не согласился Малыш. – Это не простая платформа, она с начинкой.
– Что за начинка?
– В ней инженеры «Ирбис» применили новейшие разработки своего времени. И ее готовили для маневренного боя. Она должна быть мобильной. Только не успели ее подготовить и собрать. Враги прилетели раньше, и она осталась стоять на приколе. А так внутри, на складах, есть все, что необходимо.
– С этого и начнем, – решила Руди. – Броню и конструктивные особенности разберем потом. Показывай системы.
– Показываю, моя госпожа.
– Заткнись.
– Молчу.
– Не молчи… говори по существу.
– Слушаюсь. Итак, платформа вооружена двадцатью гразерами, по двадцать мегаватт каждая. Для обеспечения накачки им выделен отдельный термоядерный реактор. Гразеры расположены по обеим сторонам платформы, по десять с каждой. Угол наводки гразера по вертикали сто двадцать градусов. По горизонтали – семьдесят.
Руди все видела на разрезе платформы перед ней.
– Зачем столько гразеров? – спросила она.
– В проектном задании, что приложено к спецификации этой платформы, описаны задачи, которые она должна выполнять. Она должна прыгнуть к кораблям противника и сжечь их огнем лучевого оружия.
– Странное решение. Она тогда сама будет уничтожена…
– Не будет уничтожена.
– Почему?
– Все дело в броне. Рассказывать?
– Рассказывай, – вздохнула Руди.
– Броня многослойная, и между основным корпусом и броней расположен гель, который, испаряясь, нейтрализует мощность лучевого оружия. Гель расположен в ячеечных кластерах-сотах. И восполняется из запасных резервуаров. А с ближней дистанции другим оружием платформу не достать. Только рельсотронами, но они сняты с вооружения сто лет назад, и при штурме ПДР их уже не было. Тактика боя кораблей не позволяла кораблям противника приблизиться на выстрел лазерного оружия. Оно использовалось меньшей мощности, только для противоракетной обороны.
А с дальней дистанции снарядом рельсотрона подвижную цель не поразить. И тогда, как ты понимаешь, все страны перешли на ракетное оружие. У кого ракет больше, тот и победил. Наделали малые ракетоносные корабли-штурмовики для прорыва вглубь строя боевого порядка противника. Считаю отказ от рельсотронов неверным решением. Против платформ обороны – самое действенное оружие.
