Дурная привычка (СИ) - Торубаров Павел (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
Честно сказать, мне не понравилось наблюдать за боем. Война тогда шла двое на трое: два сталкера (родные братья, между прочим), против трех бандитов, которых где-то поймали ребята из «Долга». Бойцы с АКСУ быстро и слаженно завалили разномастно вооруженных бандюков поодиночке. Фактически, то, что я видел, было изощренной казнью и больше ничем. Словом, мне не понравилось!
— И что дальше? — Я пошел ва-банк, ибо принимать вызов надо достойно. Посмотрим, хватит ли у Телеграфа наглости пригласить меня на поединок открыто.
— С ним боя не будет! — Телеграф ощерился и сплюнул на пол. — За него ты ответишь!
— Можно считать это вызовом?
— Считай!
— Бобер, кружку!
Бобер молча поднялся, прошел до барной стойки и взял пустую пивную кружку. С ней он вернулся к нам. Я снял с шеи медальон (такой получает каждый сталкер от своего ведущего, когда перерастает отмычку) и опустил его внутрь. После этого Бобер повернулся к Телеграфу, и на дно кружки упал медальон моего врага. Теперь уже кровного врага. Телеграф принял бой, бой в котором может выжить только один, так как проигравших хоронят возле блокпоста.
Бармен взял из рук Бобра кружку и поднял ее над головой.
— Внимание! — бармен говорил негромко, но в окружающей тишине голос его проникал во все щели бара. — Бой состоится после Выброса. Время будет уточнено. Место — «Арена», с хозяином я договорюсь. Ставки приниматься не будут. Букмекер, принявший ставку на этот поединок, лишится сюда доступа. С этой минуты охрану «Арены» возьмет на себя «Долг». Вход на «Арену» до боя закрыт. В нарушителя, кем бы он ни был, будут стрелять без предупреждения. До начала поединка бойцы не могут встречаться друг с другом. Виновный будет изгнан с территории «Ростока». А сейчас, Телеграф, уходи, и чтоб в «100 рентгенах» до окончания боя я тебя не видел. Потом — пожалуйста, если сможешь, конечно!
Телеграф не ответил. Он хмуро, исподлобья, оглядел присутствующих, особо отметив меня, развернулся и медленно двинулся из бара. Напряженная тишина проводила его до выхода. Даже хлопнувшая снаружи дверь не разрядила обстановку. Все сталкеры в баре молчали, глядя на меня.
Возле барной стойки есть кусок стены, утыканный гвоздями. На гвоздях висят медальоны сталкеров, погибших в Зоне. Нашедший такой медальон, приносит его в бар и оставляет на стене. Это — своего рода кладбище, ведь не всегда в Зоне удается достойно придать тело земле. Иногда случается, что и хоронить-то нечего. Только медальон, если его находят, помогает идентифицировать останки.
Бармен поставил кружку с нашими медальонами на полочку возле «Печальной стены». Теперь они покинут временное пристанище только после боя: один — на шею победителя, другой — на стену.
Я стоял и смотрел на происходящее, будто во сне. Вот не думал, что все так сложится. Меньше всего мне хотелось погибнуть на «Арене» под улюлюканье толпы. Но, приняв бой, я не оставил себе выбора: скрывшись, я становлюсь персоной вне закона, даже тут, на Проклятой Земле, где законов нет. И каждый встречный будет иметь моральное право пристрелить меня, если у него получится. Это, конечно, может случиться в любой другой момент. Посему, мне, по большому счету, было бы наплевать на Телеграфа, если бы не одно «но»: если я откажусь, от меня отвернуться приятели, помощи мне просить будет не у кого, даже барыги перестанут принимать у меня хабар. Останется только уходить из Зоны, либо умирать. Ни первого, ни второго мне, пока, не хотелось.
Из тягостных раздумий меня вывел Серж.
— Извини, Крохаль, я тебя так подвел. — Серж виновато уставился в пол.
— Уйди, смотреть на тебя тошно. — Я демонстративно отвернулся от бегуна и сел на свое место за столиком. Ребята расположились рядом, и Бобер разлил «по пятьдесят».
— Давай! — Бобер поднял стакан. — За удачу! Она тебе точно пригодится! Чтоб в трудную минуту эта мерзавка от тебя не отвернулась. С нее, бабы гулящей, станется хвостом вильнуть в тот момент, когда она особенно нужна. Так что, пьем за женщин и за госпожу Удачу, собравшую все характерные черты женского рода: коварство, легкомыслие, страстность и красоту. А еще, за блондинок, красящих корни волос в черный цвет.
Бобер завершил свой витиеватый и непонятный тост. Мы чокнулись, так и не выяснив, за что же, все-таки, подняли стаканы. Ну, можно сказать, что каждый пил за свое, за то, что ему сейчас было больше всего нужно.
Я проглотил водку, будто дистиллированную воду — даже вкуса не почувствовал. Проглотил механически, без удовольствия и смачного «Хе-е-е-е» в конце. Проглотил, только чтобы не обижать друзей. Ребята-то за меня явно переживали. Кузя даже достал из внутреннего кармана комбинезона две сигары.
— Держи, — приятель протянул серебристые цилиндры тубусов и продолжил, стремясь развеселить меня:- Последние, для важного случая берег. Дружок мне привез, еще до Зоны. Говорил, что на Кубе такие только мафиози курят. Но, поскольку там все мафиози, то сигары эти продаются на каждом углу. Вот он и привез мне целую коробку.
Я, вяло усмехнувшись, принял сигары, распечатал одну и понюхал. Отличный кубинский табак. Давненько такого мне не доводилось пробовать. Я вытряхнул сигары из тубусов, положил их на стол и ножом разрубил пополам. Получилось четыре обрубка. По одному на брата. Теперь можно было и табачку покурить, привезенного неизвестным товарищем с Острова Свободы.
— Угощайтесь, — кивнул я ребятам. — Может, последний раз нормальным продуктом балуемся.
Молча вместе закурили. Над столиком закрутился сизый горький дымок, собираясь в спирали и кольца, ложась слоями на воздух и превращаясь в клубы. Было интересно наблюдать за игрой табачного дыма, игрой зависящей как от прихоти курильщика, так и от случайного сквозняка, принесенного подвыпившим ходоком сверху. Дымок играл, перетекая из одной формы в другую, успокаивая мои нервы и умиротворяя мою душу. Казалось, уносясь ввысь и там истаивая, он снимает весь груз печалей с моих плеч.
За спиной раздалось шевеленье, и виноватый голос сказал:
— Крохаль…
Я обернулся. Серж стоял недалеко от нашего столика и переминался с ноги на ногу будто школьник, разбивший мячом окно в директорском кабинете.
— Чего тебе?
— Извини меня!
— Хорошо, извиняю, только за что?
— За то, что я тебя подставил.
— Это не ты меня подставил, а я сам.
— Как так? — Серж начал потихоньку приближаться к столику. Ребята разом встали и угрожающе сжали кулаки. А ведь, чего доброго, пристукнут они его сейчас. Только Кузя остался сидеть: его сломанную в Темной долине ногу все еще покрывал гипс, уже расписанный фривольными картинками, высказываниями и пожеланиями.
— Я сам виноват, — голос мой звучал устало, даже мне стало слышно. — Не надо было выручать тебя, сейчас бы проблем не было. Сидел бы я тут и водку трескал, отмечая удачную сделку.
— А я бы тогда погиб.
— Зона должна получить свое кровавое подношение. Сталкеры приходят и уходят, незаметно, будто их не было тут вовсе. Не ты первый, не ты последний. А теперь погибнуть все шансы есть у меня. Ты так и не понял, что ли? Телеграф вызвал меня на бой до смерти. С «Арены» уйдет только один. И, скорее всего, им буду не я.
— Ты сильный, ты справишься. — Серж подошел еще ближе. — Я уверен, ты сможешь победить этого бугая. Я знаю…
— Ребята, сядьте. — Я посмотрел на товарищей и те послушно расселись за столиком, не спуская злых взглядов с Сержа. — А ты, за ради Зоны, скройся с глаз моих, ибо терпенье у меня не безгранично. Хорошо еще, если просто морду разукрашу. А то, ведь, и покалечить могу, да так, что за тебя потом ни один хирург не возьмется, разве что — Болотный Доктор. Но до него еще дойти надо, а я к тебе в провожатые наниматься не собираюсь. Так что, пока цел, бери ноги в руки и чеши куда подальше, радуясь, что легко отделался. А если надумаешь из Зоны отвалить, то можешь смело рассчитывать на мое отеческое благословление и холодного цыпленка в дорогу. Давай, сыпь отсюда, ходок недоделанный.
