В ожидании Романа - Душа Глафира (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
В тот вечер она вернулась домой не просто довольная, не просто счастливая, а истинно, глубоко удовлетворенная... В тот вечер она, невзирая на утомление, порхала по кухне, желая приготовить нечто из ряда вон. Если обычный ужин состоял из наскоро сваренных сарделек или пельменей, то в тот раз было и мясо в соусе, и золотистый картофель, и даже салат типа греческого – с маслинами и брынзой.
Приятно удивленный Костя задал вопрос о причине праздничного ужина, на что Аня, не соврав, ответила:
–?Настроение отличное! Захотелось сделать семье что-то приятное!
Николаша тоже по достоинству оценил мамины кулинарные изыски, тем более что пришел с девушкой и с тортом.
С тех пор Аня поняла: глупо избегать мужского внимания, если оно дает не просто физиологическое удовлетворение, а такой внутренний подъем, такой стимул в жизни, какого не было до сих пор. Причем ничего подобного она не испытывала, как выяснилось, даже с Алексеем, не говоря уже о Косте.
За несколько лет, проведенных в отделе, Роман «поднялся». Причем не только по служебной лестнице, но и в материальном отношении. Кроме зарплаты, которая повышалась пропорционально продвижению по службе, появились и новые каналы денежных поступлений. Отдел по борьбе с наркотиками имел колоссальные полномочия. В стране, официально запрещающей и стремящейся искоренить это зло, подобные государственные структуры получили не только власть и возможности, но и сумели внушить истинный страх преступникам. И хотя вряд ли можно было говорить о снижении потребления наркотиков в обществе в целом, тем не менее наличие грозного карательного органа все же каким-то образом способствовало контролю над ситуацией.
Но в органах тоже работают живые люди. Эти живые люди, видя перед собой массу запрещенного порошка, имеют к нему легкий доступ. И далеко не все сотрудники обладают жесткой принципиальностью, кристальной честностью и бескорыстием. Некоторые из молодых ребят, недавно пришедшие на службу, но вполне уже освоившиеся со своими обязанностями, находили возможность использовать конфискованный порошок в своих интересах, в основном реализуя его среди страждущих. Поначалу потихоньку, понемногу, а потом все смелее и активнее. В конце концов, молодыми сотрудниками это дело было поставлено на поток, о чем, естественно, знал и Роман, как непосредственный начальник. С ним делились. Щедро. Он, в свою очередь, делился с вышестоящими, но речь не об этом. Речь о Романе.
Теперь у него была и квартира, пусть однокомнатная, но своя. И машина, пусть отечественная, зато новая. Жизнь налаживалась. Задачи, которые Роман ставил перед собой, постепенно решались, и он чувствовал себя вполне уверенно, но немного тревожно.
Отношения с женщинами, после пережитого стресса с Лерой, тоже более-менее входили в нормальную колею. И хотя непонятно, что считать нормой в данном вопросе, Романа устраивала ситуация в его личной жизни. Он казался себе птицей свободного полета, легко заводил связи с девушками, кем-то и вправду увлекаясь, кого-то «снимая» на один вечер. Мог позволить себе эксперимент с мулаткой... Мог запросто назначить свидание зрелой даме, намного старше себя... Постоянная девушка вроде бы имелась у него, но скорее, это она считала себя его девушкой. Он периодически возвращался к ней из своих загулов и любовных походов. Она терпеливо ждала, принимала его в любое время, мечтала о семье, но для Романа она представлялась просто тихой гаванью, где можно отдохнуть, прийти в себя, восстановить силы и внутреннюю гармонию, чтобы ринуться вновь в свободный полет. По имени Роман практически ни к кому не обращался: девушек случалось много, имена можно было запросто перепутать, оконфузившись при этом... Зачем? Лучше «мышка», «малышка», «рыбка», «зайка», «солнце», «золотце» и прочие ничего не значащие слова, которые, как ни странно, приятны практически всем и, кроме того, избавляют от напряженной работы памяти...
Анина жизнь заиграла новыми красками. И хотя семейные заботы и воспитание младшей дочери – Ксении – занимали огромное место в ее системе ценностей, тем не менее она всегда находила возможность для увлекательных приключений с новыми мужчинами. Ксюша в этом году пошла в школу, что потребовало от Ани еще большего внимания, но она, вновь обретя легкое порхание по жизни, со всеми работами справлялась запросто и даже, казалось, с удовольствием.
Летающая походка, горящие глаза, мягкая полуулыбка, почти всегда хорошее настроение – с ней было приятно и домашним, и сослуживцам, и друзьям. Аня, полностью оправившись после потери мужа, выглядела в свои сорок лет юной девой... И это при том, что никаких дорогостоящих процедур себе не позволяла. Нет, она, конечно, имела в своем арсенале и разнообразные кремы и якобы омолаживающие сыворотки, но, видимо, все-таки внутренний свет, внутреннее тепло, любовь к жизни и что там еще бывает такого важного внутри человека, делали ее необыкновенно милой и приятной. Она представлялась окружающим... как бы это сказать поточнее?.. вне возраста, что ли... Ей можно было дать и двадцать пять лет, когда она общалась со старшими детьми, и тридцать пять, когда вела в школу младшую. Она, сидя с Костей вечерами перед телевизором, могла, наверное, выглядеть и усталой немолодой дамой... Но объективный взгляд со стороны всегда оценивал ее стройную, длинноволосую, как молодую, как очень привлекательную. Женщины оценивали. Мужчины любовались. Самые смелые из них – подходили.
У Ани с Костей сексуальные отношения после ее интимных экспериментов на стороне более-менее определились и даже, наверное, наладились. Хотя... для Ани супружеские объятия являли собой все же какую-то отработку, долг. Удовольствия она не получала, желания к мужу не испытывала. Но чтобы не огорчать Костю, уступала его ласкам практически всегда. Он же, похоже, был настолько счастлив в новой семье, что если и догадывался о не очень большом расположении к нему супруги, то предпочитал не зацикливаться на этом, не заострять ни свое, ни ее внимание.
Семьянин по натуре, Костя очень тяжело пережил смерть первой жены и свой статус вдовца. Причем, если быть совсем уж честным, предельно честным с самим собой, то истинное его горе можно было выразить так: страшна не столько смерть супруги, сколько то, что он остался один. Он оказался абсолютно неприспособленным к одинокой жизни. И даже не в плане быта: постирать, приготовить, убрать он, естественно, мог и сам. Проблема в другом: ему было плохо одному, тоскливо, пусто. Сын к тому времени уже вырос, жил своей взрослой жизнью и никак не мог удовлетворить запросы отца. То есть ни делить с ним досуг, ни распивать до ночи чаи на кухне, ни вести долгие задушевные разговоры, ни прогуливаться по бульвару перед сном сын не собирался. А Костя страдал. Нестарый мужчина, имеющий и работу, и друзей, и какие-то интересы в жизни, сник сразу и резко, потерялся, засуетился, постарел и затосковал.
Аня, встретившись на его жизненном пути, выступала сначала как родственная душа. Очень много общего нашлось у них. Они так хорошо понимали друг друга! Задушевные разговоры, полные тепла и глубокой печали вели они. Потом он привязался к ней. Его тянуло именно к этим беседам, когда с полуслова, с полувзгляда... Потом он увидел искорку в ее глазах. Принял за интерес к себе. Интерес как к мужчине. Было ли так на самом деле? Вряд ли. Но ему хотелось верить, что его воспринимают не только как собеседника, не только как товарища по несчастью, не из сочувствия, соболезнования или сострадания, но и как личность тоже. И как мужчину особенно. Он предпринял попытку ухаживания. Аня восприняла ее благосклонно. По крайней мере, так ему показалось. Ухаживания вылились в свидания, а те, в свою очередь, переросли в отношения, а затем привели к свадьбе. Скромной, понятное дело. Не принято пышно праздновать и шумно веселиться двум вдовцам. Ну, а там потянулась обычная, будничная семейная жизнь, которая для Кости и являлась вожделенным счастьем. Есть о ком заботиться, есть с кем проводить свободное время, делить досуг, вести беседы, прогуливаться, выезжать в гости... Есть та, которая поцелует утром, провожая на работу, и встретит улыбкой по возвращении домой... Есть уют, тепло, взаимное притяжение, дом... У него есть все, о чем он мечтал и чего боялся не обрести после смерти супруги.
