Ходатайства, заявления и жалобы - Мурадьян Эльза Мироновна (книги без регистрации бесплатно полностью txt) 📗
В самом Законе (ст. 2) четко разводятся понятия «арбитраж» и «суд»: «арбитраж» означает любой арбитраж (третейский суд) независимо от того, образуется ли он специально для рассмотрения отдельного дела или осуществляется постоянно действующим арбитражным учреждением, в частности Международным коммерческим арбитражным судом или Морской арбитражной комиссией при Торгово?промышленной палате Российской Федерации.; «суд» означает соответствующий орган судебной системы государства…»
Что особенно интересно, так это установление ст. 5 Закона: «По вопросам, регулируемым настоящим Законом, никакое судебное вмешательство не должно иметь места, кроме как в случаях, когда оно предусмотрено в настоящем Законе».
В Законе подчеркивается значение беспристрастности и независимости арбитра. Обоснованные сомнения признаются основанием для отвода арбитра (ст. 12 Закона).
Беспристрастность и независимость судей – стержневой вопрос ценности любого компетентного суда, как третейского, так и и суда государственной системы). Мало сказать, что предвзятый судья – антипод гаранта справедливости. Предвзятость – антипод справедливости, объективного основательного судейского подхода и безупречно честного решения.
Предвзятость – антипод субъективной честности, качество, с которым должен быть запрещен вход в судейскую корпорацию. Предвзятость судьи – это сертификат его профессиональной несостоятельности.
Суды в формировании других властей участвуют исключительно посредством рассмотрения и разрешения дел, связанных с публично?правовыми отношениями. При этом строго соблюдаются правила судебной компетенции, подведомственности, подсудности и судебных процедур.
К ведению суда общей юрисдикции относятся согласно правилам ст. 259 (гл. 26 ГПК) дела:
– о защите избирательных прав;
– о защите права на участие в референдуме.
Законодатель «вложил душу» в судебные процедуры, в порядок реализации решений суда по делам о защите избирательных прав и права участия в референдуме (ст. 261 ГПК), в дифференциацию процессуальных сроков. Хотя надо признать, решить ее практически невозможно без введения и осуществления принципа: «Судебная система заинтересована в максимизации обращений субъектов права»[38].
Особое положение занимает Конституционный Суд РФ, в силу его исключительных полномочий (ст. 3 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»).
Законодательная власть и глава государства также имеют определенные конституционные полномочия в вопросах формирования высшего уровня судебной власти.
Так, к ведению Совета Федерации относится назначение на должность судей Конституционного, Верховного и Высшего арбитражного судов (п. «ж» ч. 1 ст. 102 Конституции РФ). Причем, названные кандидатуры для назначения представляет Президент Российской Федерации (п. «е» ст. 83 Конституции РФ). Из этого не следует юридически установленной зависимости судьи – при осуществлении им полномочий – от представителей других властей, от структур законодательной или исполнительной власти[39]. Естественно, остается неформальный фактор человеческих отношений, степени взаимного доверия (не обязательно одинаковой с той и с другой стороны, но минимально достаточной).
Альтернативой обращению в суд с иском может быть: сделка, в том числе, нотариальная, уступка прав, предпочтение пойти на потерю, чем вести тяжбу, нести судебные издержки, выступать в судебном заседании, при стечении публики, в условиях узнаваемости и транспарентности. В конце концов, у каждого есть право выбора, требовать ли защиты по суду, договориться конфиденциально или простить долг бывшему контрагенту и т. п. Но важно помнить, что конфиденциальность гарантирована не только в третейском разбирательстве. Право на конфиденциальность, на закрытое судебное слушание дела стороны имеют и в судах общей, арбитражной юрисдикции, и это прописано в законах, начиная с Конституции (ст. 23, вторая норма ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, а также нормы процессуальных кодексов).
Можно привести конституционные нормы, через которые прослеживается юридическая сила судебных актов.
Причем, это касается и проверки конституционности законов Конституционным Судом РФ (ст. 125 Конституции РФ) и права на обжалование решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (правило ч. 2 ст. 46 Конституции).
В Конституции РФ заложена идея превосходства судебной власти. Этой идее еще предстоит основательное научное обсуждение. В пользу ее – ряд положений действующей Конституции.
Первый аргумент: Россия – государство демократическое федеральное правовое (ч. 1 ст. 1 Конституции РФ). Человек, с его правами, свободами, правовым статусом, – высшая ценность.
Защита прав человека и гражданина – конституционная обязанность Российского государства.
Как следует из ст. 18 Конституции, права и свободы являются непосредственно действующими. Значит, суд не может отказать в защите на том основании, что нормы, конкретизирующей определенное конституционное право, в действующих законах нет. Акт правосудия, правовым основанием которого служит регулирующая спорную ситуацию конституционная норма, при отсутствии детализирующей производной нормы в законе, – служит демонстрацией прямого, непосредственного действия Конституции. И значит, нормы ст. 15 Конституции работают на судебную защиту.
Второй аргумент (а может, это продолжение первого?). Реальность прав и свобод человека – критерий оценки смысла, содержания, полезности применения законов. Права и свободы человека определяют деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления. Но сами по себе права не срабатывают: в условиях разногласия, спора о праве, конфликта интересов. Права и свободы охраняются, защищаются, обеспечиваются правосудием.
Актом правосудия конкретному лицу обеспечивается защита его конкретного права, с указанием определенного способа защиты. Принятый именем Государства, акт правосудия вступит в законную силу, и при неисполнении добровольно, будет приведен в исполнение в обязательном порядке судебным приставом?исполнителем.
Что же дает основание ставить вопрос о превосходстве судебной власти?
Ответ складывается из констатации простых неоспоримых вещей, а именно:
– Правосудие осуществляется только судом, без всякого вмешательства кого бы то ни было в судебную деятельность. Это универсальное право всех судов на всех стадиях и во всех судебных инстанциях.
– Судья защищен, свободен от посторонних дел и занятий, независим, и это не должно оставаться проблемой.
Степень независимости судьи возрастает по мере усиления позитивной гуманитарной составляющей деятельности суда. Социальные институты поддерживают суд, ценят его самостоятельность, независимость судьи, если не только формально доверяют, но и действительно верят судье и правосудие утверждается как акт справедливости, и значит, в основе его – созидательная (не разрушительная!) истина и законность как условие цивилизованного сосуществования, общения, взимодействия сограждан.[40]
Для истинного судьи преданность профессии – смысл жизни.
Пример такого судьи дорог обществу. Общество повернется к суду когда убедится: лучший адвокат – это судья. Судья истинный.
В подтверждение тезиса: «Лучший адвокат это судья» здесь приводится фрагмент из одного приговора по делу об обвинении в убийстве, которое было рассмотрено почти перед самым завершением действия института народных заседателей. Было рассмотрено с их участием, и председательствующим был судья С. А. Пашин.
Этот оправдательный приговор интересен и как незаурядное научно творческое произведение, и как образец судебно критического мышления и как феномен Божьего суда – в суде реальном, человеческом.
Цитата из «Заключительных выводов» приговора:
«В данном случае доказательства не подкрепляют показания потерпевшего Е. Н. о виновности М. Ю. Дюжева, допускают разноречивые толкования и, в конечном счете, указывают на виновность М. Ю. Дюжева предположительно, без необходимой в подобных случаях достоверности. Направление уголовного дела для производства дополнительного расследования для поиска доказательств виновности М. Ю. Дюжева, хотя бы и со ссылкой на просьбу защиты, в ситуации, когда об этом НЕ ходатайствует сторона защиты (курсив мой. – Э. М.), было бы фактически проявлением обвинительного уклона суда, идущим вразрез с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации. Судебная коллегия, оценив собранные доеказательства в совокупности, не нашла веских объективных подтверждений показаниям Е. Н. относительно причастности М. Ю. Дюжева к приписанным ему преступлениям и, по мнению судей, дополнительное расследование дела не может по прошествии полугода со дня происшествия выявить такие доказательства, судьи находят справедливым подсудимого М. Ю. Дюжева в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 и п. «а» ст. 105, ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации оправдать… так как не доказано участие подсудимого в совершении преступления».
