Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова) - Виндж Вернор (Вернон) Стефан (электронные книги бесплатно .txt) 📗
— Спасибо, что полетела со мной, Триксия. — Детерминанты промежуточного языка подсказывали, что голос Вики дрожит. — Я уже бывала здесь и на руинах Саутмоста с официальными делегациями, с братьями и сестрой. Мы друг другу пообещали, что на некоторое время оставим эти места в покое, но… я не могу… и в одиночестве посещать их не могу тоже.
Триксия махнула рукой: успокойся, дескать, все я понимаю.
— Я с той самой поры, как вышла из фокуса, тоже стремилась сюда попасть. Здесь я наконец чувствую себя человеком. Рядом с тобой мне кажется, что я снова обрела семью.
Вики потянулась потрепать Триксию за локоть свободной лапой.
— Я всегда считала тебя личностью. Помню, когда Гокна погибла, а генерал впервые рассказала нам о тебе, папа показал нам журналы, все записи до того момента, когда ты впервые вышла с ним на контакт. Тогда он все еще мнил вас, переводчиков, своего рода ИИ. Но ты мне казалась личностью, и я понимала, что ты очень любишь папу.
Триксия жестом выразила усмешку:
— Дорогой Шерк был так уверен в невозможном вроде ИИ. Для меня фокус был эдакой грезой. У меня была задача в совершенстве понять вас, пауков, а эмоции возникали как побочный эффект ее решения.
Такого побочного эффекта Томас Нау не ожидал. Осознание себя одной из пауков приходило постепенно и нарастало с каждым следующим этапом в постижении языка. Поворотной точкой стали прения на радио, когда Триксия, Цзиньминь Брут и остальные преобразились полностью, достигли вершины своего мастерства. «Прости меня, Цзоби. Мы были фокусированы, а ты вдруг оказалась врагом. Когда мы заглушали твои МРТ-коды, мы не понимали, что этим убиваем тебя. Кто угодно мог стать переводчиком Педуры, любой мог очутиться на твоем месте». И в тот миг Триксия впервые проникла на планету по комм-связи — открыться перед Шерканером Андерхиллом.
Гладкий скальный лик стал трещиноватым, перешел в крутой склон. Здесь попадались снежники, а под обрывами лежали густые тени, укрытия от солнечного и звездного света. Виктория и Триксия вскарабкались по нижнему участку склона и углубились в тень. Они ничего всерьез не искали, скорей совершали паломничество. Поиски, с воздуха и орбиты, пришлось завершить много дней назад.
— Ты думаешь, Виктория, мы его когда-нибудь отыщем?
Большую часть сфокусированной жизни центром вселенной Триксии Бонсол выступал Шерканер Андерхилл. Она с трудом осознавала присутствие Анне Рейнольт или сотни визитов верного Эзра, но Шерканер Андерхилл для нее был реален. Она вспомнила старого паучару, которому пришлось завести жука-поводыря, чтобы не блуждать кругами. Ну как он мог погибнуть?
Виктория мгновение молчала. Она продвинулась несколькими метрами выше по склону и заглянула под нависавший скальный козырек. Как и все ее сородичи, она куда лучше людей умела подниматься по скалам.
— В конце концов — да. Мы знаем, что на поверхности он не остался. Может быть… думаю, Моби повезло отыскать дыру глубже пары ярдов. Но даже этой глубины ему не хватило бы, чтоб выжить; он вскоре умер бы от обезвоживания. — Она вынырнула из-под скального карниза. — Забавно. Когда наш план развалился, я думала, что мама погибла, а папу получится спасти. Но теперь… знаешь ли, люди заново просканировали дно саутмостовского кратера эхолотом. Ядерные ракеты Клана уничтожили зал Парламента и верхние уровни. Ниже — миллионы тонн раздробленного камня, но попадаются там и пустоты: то, что уцелело от сверхглубины южан. Если маме и Хранку посчастливилось туда забраться, они, не исключено, выжили.
Триксия нахмурилась, она видела выпуск новостей.
— Но в отчете говорилось, что там слишком опасно вести раскопки, иначе пустоты просто обрушатся внутрь. — А когда взойдет Новое Солнце, миллионы тонн камня в любом случае обвалятся в глубину.
— Ага, но время что-то придумать у нас есть. Мы усовершенствуем техники раскопок, применяемые людьми. Возможно, удастся подобраться туда, прорыв реально глубокий туннель, начав за много миль и поддерживая его в равновесии кейворитом. Настанет день, незадолго до восхода Нового Солнца, когда мы раскопаем те сверхглубины. И если мама с Хранком там, живые, мы их вытащим.
Они направились вокруг склона к северу. Даже будь это тот самый склон, где Шерканер сбежал от Тракта, они ушли довольно далеко от места, где в тот день мог опуститься Тракт. Тем не менее Виктория вглядывалась в каждую тень.
Триксия не смогла за ней угнаться. Остановилась, выпрямилась, глянула вдаль. Небо над северным горизонтом светилось, словно там раскинулся город. Так оно и было. Старые поля ракетных шахт исчезли, и мир нашел плоскогорью лучшее применение. Там теперь добывали кейворит. Компании со всего неспящего мира устремились туда. С орбиты видно было, как тянутся от исходного места клановых разработок все новые и новые шахты, уходя на тысячу миль в безжизненную глушь. На шахтах работали пауки: миллионы их. Даже если синтезировать это волшебное вещество никогда не удастся, кейворит произведет революцию во внутрисистемных полетах, частично возместив досадное отсутствие иных небесных тел.
Виктория, казалось, почувствовала, что Триксия за ней не поспевает. Паучиха отыскала закругленный выступ скалы, укрытый от ветра, и устроилась там. Триксия села рядом, обрадовавшись, что они теперь на одном уровне. На юг тянулась равнина, покрытая сотнями холмов, и каждый мог оказаться последним пристанищем Шерканера. А в сияющем у горизонта небе медленно уходили вверх крошечные пятнышки света: космические антиграв-грузовозы. В человеческой истории антигравитация всегда причислялась к Несбыточным Грезам. Ну и вот она.
Вики некоторое время молчала. Человек, не зная пауков, мог бы подумать, что она спит. Но Триксия видела красноречивые подергивания пищевых рук подруги и слышала непереводимое бормотание. Вики частенько впадала в такое состояние; часто выпадала из образа, который укрывал ее и от сотрудников, и от Белги Андервиль, и от пришельцев из космоса. Маленькая Виктория, как полагала Триксия, справилась отлично: ее мать не могла бы управиться лучше. Она сделала возможным окончательный успех великой контрразведывательной операции своих родителей. Триксия видела в своих наглазниках дюжину неотвеченных вызовов: внешний мир пытался достучаться до майора Лайтхилл. Виктория могла сейчас уделить себе лишь час-два в сутки. И если не считать Брента, Триксии одной было известно, какие тревоги гнетут Викторию Лайтхилл.
В(ы)ключенная поднималась в небеса, перемещая тени по неровному ландшафту. Теплее в Верхней Экватории на ближайшие двести лет уже не станет, и в это время В(ы)ключенная способна была вызвать разве что слабый туман сублимации замерзших газов.
— Надеюсь на лучшее, Триксия. Папа и генерал — они оба были такие умные. Не могли они оба погибнуть. Но они — и я — столько всего совершили… тяжкого. Те, кто нам доверял, погибли.
— Это была война, Виктория. С Педурой и авральниками.
Триксия и сама себя так успокаивала, вспоминая про Цзоби Жэюн.
— Угу. И те, кто выжил, чувствуют себя неплохо. Даже Рахнер Тракт. На королевскую службу он никогда больше не вернется. Он чувствует, что его предали. И его действительно предали. Но там, наверху, Джирлиб и Диди сейчас… — она махнула в направлении первой точки Лагранжа, — создают нечто вроде паучьей Чжэн Хэ. — Она замолчала и вдруг резко стукнула по скальному насесту. Триксия слышала гневные и оборонительные нотки в ее настоящем голосе.
— Будь оно все проклято! Мама была отличным генералом! Я бы ни за что не справилась; во мне слишком много от папы. В ранние годы это срабатывало: его и ее гениальные способности умножали друг друга. Но с течением времени скрывать контрразведывательную операцию становилось все тяжелее. Видеомантика стала превосходным прикрытием; она позволила нам разжиться независимым от внешних источников оборудованием и пересылать данные мимо ваших хоботков. Но ошибись мы хоть раз, догадайся люди… они бы нас всех уничтожили. У мамы сердце разрывалось.
