Обман - Джордж Элизабет (книги без регистрации бесплатно полностью TXT, FB2) 📗
Барбара Хейверс отыскала наконец управление полиции Балфорда, расположенное на Мартелло-роуд — узкой, спускающейся к морю улице, стиснутой с обеих сторон домами из красного кирпича. Управление размещалось в здании, построенном в викторианском стиле, с крутой крышей, утыканной множеством труб. Ранее оно, несомненно, принадлежало одному из наиболее преуспевающих семейств города. Сейчас на старинных, с голубоватым оттенком стеклах белыми буквами было выведено слово «Полиция».
Как раз когда Барбара остановила машину перед входом, включили уличное освещение. На фоне распахнувшейся двери возникла женская фигура; в дверях женщина остановилась, чтобы поправить ремень переброшенной через плечо набитой сумки. Барбара не видела Эмили Барлоу почти полтора года, но сразу же узнала ее. Высокая, в белой блузке без рукавов и темных брюках, широкоплечая и подтянутая; четко обрисованные мышцы свидетельствовали, что спортом старший инспектор уголовной полиции не пренебрегает и по сей день. Ей, должно быть, уже под сорок, но тело как у двадцатилетней. Глядя на нее — даже с некоторого расстояния да еще в сгущавшихся сумерках, — Барбара почувствовала себя так же, как тогда, когда они вместе корпели над лекциями и учебниками. Уже в то время ее терзали мысли о липосакции, о специальной одежде для желающих похудеть, об интенсивном шестимесячном курсе с персональным тренером.
— Эм, — тихонько окликнула Барбара. — Привет. Я так и знала, что ты еще на работе.
Едва Барбара успела произнести приветствие, как Эмили вышла из дверей участка и подошла к краю тротуара.
— Господи, — произнесла она. — Барбара Хейверс? Какой бес занес тебя в Балфорд?
«Как бы все это объяснить поубедительнее? — подумала Барбара. — Я слежу за необычным пакистанцем и его ребенком в надежде отвести от них неприятности? Да неужели старший инспектор уголовной полиции Эмили Барлоу поверит этой странной сказочке?»
— Я в отпуске, — решилась сказать Барбара. — Только что приехала сюда и уже прочитала об убийстве в местной газете. Увидела твое имя и подумала: а что, если неожиданно заявиться к тебе?
— Похоже, ты не в состоянии обойтись без работы даже в отпуске.
— Не могу выйти из привычного ритма. Да ты и сама такая.
Барбара полезла за сигаретами, но тут вспомнила, что Эмили не только не курила сама, но всегда была готова бороться с курящими любыми средствами, вплоть до поединка на ринге. Барбара вместо пачки сигарет достала упаковку жевательной резинки.
— Поздравляю с повышением, — продолжила она. — Эмили, черт возьми, да ты просто взлетаешь вверх по служебной лестнице!
Она сунула в рот подушечку жвачки, угостив Эмили.
— Поздравления могут оказаться преждевременными. Если мой шеф добьется задуманного, я снова стану тем, кем была. — Эмили нахмурилась. — А что у тебя с лицом, Барб? На тебя страшно смотреть.
Барбара решила про себя, что снимет пластырь, как только окажется перед зеркалом.
— Не успела уклониться. Это напоминание о последнем деле.
— Надеюсь, он выглядит еще хуже. Это был он?
Барбара, утвердительно кивнув, сказала:
— Он уже сидит за убийство.
— Вот это здорово, — улыбнулась Эмили.
— Куда ты сейчас?
Старший инспектор уголовной полиции, расправив плечи и перевесив сумку, провела рукой по волосам. Этот жест был хорошо знаком Барбаре. Волосы Эмили, выкрашенные и подстриженные под панка, любую другую женщину ее возраста делали бы смешной. Но не Эмили Барлоу. Ничто не способно было сделать Барлоу нелепой.
— Ты знаешь, — призналась она, — я намеревалась встретиться с одним джентльменом и провести с ним в тишине несколько часов при свете луны в романтической обстановке, а потом заняться тем, что обычно следует за романтическим свиданием. Но, скажу тебе честно, его прежнее очарование грозило вот-вот улетучиться, поэтому я списала его в архив. В глубине души я понимала, что скоро он заведет волынку о жене и детях, а я как-то не была готова участливо держать его за руку, когда им овладеет очередной приступ вины перед ними.
Такой ответ был совершенно в духе Эмили. Она уже давно считала секс чем-то вроде физических упражнений, обеспечивающих улучшение кислородного обмена в тканях.
— Значит, у тебя найдется время поболтать? — спросила Барбара. — О том о сем…
Эмили колебалась. Барбара знала: инспектор Барлоу всесторонне рассматривает ее предложение. Эмили никогда не согласится сделать то, что может помешать делу, которое она ведет, или повредить ее статусу в новой должности.
Подумав, Эмили оглянулась назад, посмотрела на здание участка и, казалось, на что-то решилась.
— Ты ела, Барб? — спросила она.
— В «Волнорезе».
— Отважный поступок. Уверена, что твои сосуды забиты холестерином. А у меня после завтрака не было во рту ни кусочка, поэтому я иду домой. Пошли, поболтаем, пока я буду есть… Машина нам ни к чему, — добавила Эмили, глядя, как Барбара ищет ключи в рюкзаке. Эмили жила в начале Мар-телло-роуд, там, где улица поворачивает и переходит в Кресент.
Они пошли в быстром темпе, который задала Эмили, и менее чем через пять минут уже стояли перед домом с террасой, последним в ряду девяти подобных жилищ, пребывающих на различных стадиях либо возрождения, либо упадка. Дом Эмили принадлежал к первой группе: его фасад заслоняли строительные леса.
— Заранее прошу прощения за беспорядок, — сказала Эмили, ведя Барбару по восьми растрескавшимся ступеням к невысокому крыльцу с еще сохранившимися кое-где на полу изразцами викторианской эпохи.
— Когда завершат ремонт, дом будет как картинка, но сейчас главная проблема в том, что совершенно нет времени заниматься этим.
Надавив плечом, она открыла ошкуренную от старой краски входную дверь.
— Теперь сюда, — сказала она, ведя Барбару по тускло освещенному коридору, воздух которого был густо пропитан запахом опилок и скипидара. — Только в этой части дома мне удалось создать условия, хоть как-то подходящие для жизни.
Задумай Барбара остановиться на ночлег у Эмили, она немедленно похоронила бы свои надежды, когда увидела, куда привела ее подруга: пространство, на котором протекала вся жизнь Эмили, оказалось душной, без притока воздуха кухней размером не более старинного буфета. В нее были втиснуты холодильник, газовая плита, мойка и разделочный столик. Но кроме этих необходимых для кухни предметов здесь же находились еще раскладушка, два складных металлических стула и старинная ванна, служившая для омовения еще в до-водопроводную эпоху. Где находится туалет, Барбара не спросила.
Кухню освещала единственная лампочка без плафона. Хотя был еще торшер, стоящий возле раскладушки; брошенная на ней «Краткая история времени» Стивена Хокинга свидетельствовала, что Эмили не прочь почитать на досуге — если, конечно, считать книги по теоретической физике подходящим развлекательным чтением. Раскладушка была застелена спальным мешком.
Ничего более странного Барбара и вообразить не могла, хотя полагала, что достаточно хорошо узнала Эмили за время их совместной жизни в Мейдстоне. Если бы ей поручили создать макет внутреннего убранства дома старшего инспектора уголовной полиции, как это делают археологи, она бы отобрала для интерьера строгие современные вещи из стекла, металла и камня.
Эмили, казалось, прочитала ее мысли; она бросила на рабочий столик парусиновую сумку и, заложив руки в карманы, пояснила:
— Таков мой способ отвлечься от работы. Когда я закончу ремонт этого дома, возьмусь за ремонт другого. Ремонт и регулярные занятия любовью с мужчиной, который мне по душе, поддерживают меня в здравом уме. — Она тряхнула головой. — Я не спросила, как твоя мать, Барб?
— В смысле психического здоровья… или в другом смысле?
— Прости, я имела в виду совсем не это.
— Я не обиделась. Не извиняйся.
— Вы по-прежнему живете вместе?
— Я бы этого не вынесла.
С неохотой посвящая подругу в подробности истории о том, как обрекла мать на уединенную несвободную жизнь в приюте, Барбара испытала привычный комплекс эмоций: вину, сознание своей неблагодарности, эгоизма, жестокости. Какое значение имеет то, что мать окружена сейчас большей заботой, чем тогда, когда она жила с Барбарой? Мать есть мать. Барбара всегда будет у нее в долгу за то, что мать подарила ей жизнь, несмотря на то что ни один ребенок не признает этого долга.
