Венецианская маска. Книга 1 - Лейкер Розалинда (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Аликс подошел ближе к окну, и когда Мариэтта бросила ему прощальный взгляд, едва заметно кивнул в ответ. Когда обе пары скрылись из виду, он поверил, что все, слышанное об этом удивительном городе, — правда: не пробыв в Венеции и суток, он оказался вовлеченным в интригу, в игру в прятки с красивой и молодой венецианкой на фоне причудливых масок. У него дух перехватило от мягкого овала лица в обрамлении рыжевато-каштановых волос, освещенного трепетным пламенем свечи, глаз, глубоких, как воды океана, чувственного, зовущего рта. Странная, влекущая, ненавязчивая сексуальность, исходящая от нее, притягивала юношу, подобно магниту. А тот факт, что она была из Оспедале делла Пиета, добавляло этой встрече особый аромат, привкус приключения.
Мастер Леонардо вернулся в лавку.
— Ну а теперь, синьор, чем могу служить?
Развязав тесемки, Аликс снял бауту и снял с плеч мантилью.
— Я хочу приобрести эти вещи. — Он показал на свой карнавальный набор.
Леонардо не без легкого возмущения отметил, что молодой человек успел похозяйничать в лавке без его помощи, но ведь все они такие, эти молодые повесы, приезжающие поглазеть на Венецию во время своих Больших турне. Какая уж тут воспитанность, за столько лье от дома родного! В представлении Леонардо, эти Большие турне, преследующие якобы воспитательные цели, не более чем наведение внешнего лоска и способ удалиться от осточертевших своими нотациями родителей.
Он посочувствовал несчастным воспитателям, сопровождавшим молодых отпрысков, на чьих плечах лежало нелегкое бремя ответственности за этих распущенных чад. Ему не раз приходилось слышать их горестные исповеди по поводу того, как трудно им выполнять свои обязанности, в особенности, здесь, в Венеции, где, скрывшись под маской, можно вытворять что угодно.
— Вы недавно в Венеции, синьор?
— Да, это первая лавка масок, в которую я зашел.
— Я польщен, — произнес Леонардо, подумав про себя, что первым приобретением таких молодых людей всегда были маски, второй же предмет — особая книга, издаваемая специально для приезжих, с адресами лучших из тысяч местных куртизанок. — Вы приехали издалека?
— Вообще-то из Франции, но я уехал оттуда уже довольно давно.
Леонардо отметил, что гость не упомянул о Париже, парижане же никогда не упускают возможности похвастать, откуда они. Скорее всего, этот молодой француз откуда-нибудь из провинции, и, наверняка, сынок зажиточных родителей-аристократов, которые не могут похвастаться широкими светскими контактами со столицей или Версалем. А то, что ему приходилось слышать о Версале, сильно напоминало местные нравы в Венеции.
— После такого длительного путешествия, я думаю, вам захочется немного побыть здесь и малость передохнуть, — любезно заметил Леонардо. — Могу предложить богатый выбор карнавальных костюмов. Если вам что-то понравится, мы доставим это на вашу квартиру, а сейчас вы можете не спеша все примерить и подобрать, что вам больше по душе. Вы хотите что-нибудь особенное?
До этого Аликсу ничего особенного не хотелось, но теперь ему вдруг кое-что пришло в голову.
— Мне нужно приобрести костюм Арлекина.
— Прекрасный выбор, синьор.
— Можете прислать и пару других — мой приятель, вместе с которым мы путешествуем, примерно моего роста и телосложения, и ему потребуется, как минимум, один наряд, а то и два.
— Все будет сделано, как прикажете, синьор.
С молодого человека сняли мерку, и он продиктовал свой адрес, после чего Леонардо отвесил покупателю церемонный поклон и проводил до дверей. Он с гордостью и не без основания считал себя хорошим торговцем. И действительно, только что он заключил более чем удачную сделку. Леонардо прошел нелегкий путь от простого ученика, которого мастер колотил за малейшую провинность, уличного продавца, торговавшего вразнос, до хозяина когда спустя Много лет у него появилось собственное дело и имя в городе. Теперь к нему обращались люди, занимающие куда более высокое социальное положение; у него стала заказывать маски знать, появились свои ученики и подмастерья; но он обращался с ними совсем не так, как когда-то обходились с ним — Леонардо отличался добротой и завидным терпением. И невесту себе он подыскал лишь благодаря настойчивости и терпению. По его мнению, девушка была на сто голов выше любой из венецианок. Конечно, все получилось не сразу, потребовались годы переписки, прежде чем она приняла его ухаживания, а когда приняла, он даже всплакнул от радости.
Леонардо любовно оглядел свой магазинчик. Небольшое и уютное помещение во вкусе венецианцев, место, достаточно известное во всей Венеции, и обслуживались здесь сливки общества, лучшие из лучших, богатейшие из богатейших и благороднейшие из благороднейших. Тем более странно то, что произошло сегодня — сестра Сильвия якобы не видела, как этот молодой француз появился в магазине. Конечно, надо учесть, что здесь все, буквально все забито товарами и манекенами, но все же, разве можно сюда незаметно пробраться, если находишься у прилавка? Может быть, она слепа, как курица, эта монахиня? Наверное, так и есть. Другого объяснения быть не может. Решив, что именно в этом кроется разгадка происшествия, Леонардо выбросил его из головы.
Не очень далеко от этого места еще один француз по имени Жюль, граф де Марке возвращался на квартиру, которую снимал для себя и двух юных отпрысков, доверенных ему богатыми родителями. Квартира располагалась в доме на Кампо Моросини. Уверенной походкой он неспешно следовал по заснеженной мостовой, Худой, тонкий, с покрытым морщинами лицом шестидесятилетнего мужчины, хищно загнутым орлиным носом и живыми проницательными глазами. В его кармане лежали три только что приобретенных билета на концерты хора Оспедале делла Пиета, за которыми он выстоял двадцатиминутную очередь. Этот хор не стал менее популярным со времени его предыдущего визита в Венецию, куда он много лет назад заехал с молодой женой во время свадебного путешествия. Они побывали не народном концерте хора, возглавляемого в ту пору самим маэстро Вивальди, и всегда уходили буквально потрясенные пением этих девушек. И вообще, в этом городе не нашлось такого места, которое не напоминало бы Жюлю что-то приятное.
Его тогдашнее финансовое положение отличалось от нынешнего, и эта мысль заставила графа сокрушенно покачать головой. Он имел имя, известное в высоких кругах во Франции, но безответственность некоторых его предков, их порочная склонность к карточному столу пустили на ветер огромное фамильное состояние. Поэтому до женитьбы на Аделаиде он жил в Версале на скудное вспомоществование. После свадьбы счастливая и беззаботная жизнь на приданое длилась до тех пор, пока ее. отец перед смертью не заявил о том, что беден как церковная крыса. Чтобы произвести все выплаты по обязательствам, пришлось пустить с молотка имение и все движимое и недвижимое имущество.
Какое-то время они перебивались, оставаясь в Версале и живя на деньги, вырученные от продажи драгоценностей Аделаиды, но потом все кончилось. Черный день наступил, когда они уезжали из Версаля, чтобы больше никогда туда не возвратиться. Один из родственников жены, приходившийся ей дядей, сжалился над ними, предоставив небольшой домик в деревне неподалеку от Лиона и снабдив суммой денег, достаточной для того, чтобы обеспечить им весьма скромное существование, но Аделаида так и не приспособилась к деревенской жизни и постоянно тосковала об ушедших днях. У нее вконец испортился характер, она сделалась раздражительной и ворчливой. Если бы у них росли дети, это, возможно, как-то помогло бы сделать жизнь более осмысленной, но их не было. И поэтому, когда ее прибрал Бог, Жюль втуне испытывал облегчение, потому что эта женщина уже давно перестала быть той, на которой он когда-то женился. После смерти жены он переехал в две убогонькие комнатушки в Лионе и зарабатывал на жизнь, давая уроки. Так продолжалось до тех пор, пока месье Дегранж и месье Шико — достаточно богатые и удачливые владельцы шелкоткацких предприятий — не обратились к нему с просьбой помочь их сыновьям завершить образование.
