Теория зла - Карризи Донато (книги без регистрации txt) 📗
Что испытала при этом Надя, Мила не могла понять, поскольку не умела сочувствовать. Единственная доступная ей эмоция – гнев. Ей, конечно, жаль женщину, но, как ни прискорбно, у нее самой больше общего с Джоном.
После падения с лестницы в полиции не могли закрыть глаза на очередной акт агрессии, вне зависимости от того, поступит заявление от потерпевшей или же нет. То, что произошло, было слишком похоже на попытку убийства. Агенты доходчиво объяснили Наде, что, если она расскажет какую-нибудь небылицу, чтобы выгородить Джона, к примеру заявит, будто сама споткнулась, он наверняка предпримет еще одну попытку. И тогда уже погибнет не ребенок, а она сама.
Так Надя набралась храбрости. Подав заявление, сделала все, как надо: поселилась в общежитии семейного типа для женщин, подвергавшихся дурному обращению, где муж не мог до нее добраться. Джона задержали и, поскольку он оказал сопротивление полиции, не отпустили под подписку о невыезде. Самой большой победой Нади было не то, что она год за годом терпела рядом с собой этого монстра, а то, что она быстро получила развод.
Но потом явился Рэнди Филипс.
Адвокату оказалось достаточно предъявить в зале суда пару туфель на шпильках. Никаких свидетелей, никаких других доказательств, чтобы продемонстрировать, какая из нее будущая мать. Даже беременная, она не в силах отказаться от кокетства, не понимая, насколько опасно выходить в такой неустойчивой обуви в зимний день, да еще со снегом. Такая женщина не способна позаботиться о безопасности младенца, которого носит в чреве.
В тот день Джон был освобожден в зале суда. А Надя исчезла.
Она не взяла с собой ни единого платья, ничего из своей прошлой жизни, возможно, чтобы все поверили, будто это бывший муж разделался с женушкой. Джону и правда пришлось нелегко. Но, по мнению Рэнди Филипса, доказательств было недостаточно, чтобы его засадить. Так Надя проиграла очередную партию.
Дочитав материалы дела, Мила принялась размышлять. Трезво, без гнева. После всего, что она перенесла, Надя не заслужила, чтобы за ней охотились как за обыкновенной преступницей. Валин, наверное, заслужил. Хотя отчаяние, охватившее его после смерти матери, было непритворным и вполне понятным, он мог бы его преодолеть и жить дальше. У Роджера, черт его побери, было для этого семнадцать лет.
Убийственную пару на самом деле составляли очень разные люди. В какой-то момент своей жизни, жизни беглянки – а какую еще жизнь могла вести жена, удравшая от склонного к насилию мужа, – Надя встретила Роджера, они рассказали друг другу о себе и обнаружили, что их объединяет хранимая каждым тайна и, может быть, общая ненависть к миру. Слив воедино накопившуюся обиду, они создали убийственный союз.
«Не могу понять, почему Надя убила не мужа, а адвоката», – сказал недавно Борис, когда они говорили по телефону. «Но может быть, ультиматум относится к нему», – спохватился он потом.
Мила не была в этом уверена. Если бы Надя хотела убить мужа, она поступила бы наоборот. Какой смысл убивать Рэнди, да еще так нарочито работая на публику, если потом бывший муж непременно попадет под защиту полиции? Если бы она поступила наоборот, никто бы и не заподозрил, что она хочет устранить также и Филипса.
Ультиматум объявлен не Джону Ниверману, окончательно уверилась Мила. Борис говорил, что мужик чуть не обделался со страху. Возмездие адвокату – обручальное кольцо на палец и мучительная смерть в капелле, предназначенной для молодоженов. Месть бывшему мужу – страх. Надя не хотела, чтобы он так легко отделался: мучитель не заслужил быстрого конца. Он должен испытать то, что испытывала она, постоянно ощущать нависшую над ним угрозу, знать, что с минуты на минуту настанет его черед, жить в невыносимом ожидании неминуемого конца.
Зазвонил телефон, стоявший на столе Эрика Винченти. Вздрогнув от неожиданности, Мила помедлила, прежде чем снять трубку.
– Что ты там делаешь до сих пор? – Голос Стефа. – Уже двенадцатый час, срок ультиматума давно истек.
Мила взглянула на часы, висевшие на стене: она и не заметила, как прошло время.
– И что? – спросила она с трепетом.
– Ничего, пусто. Двое парней устроили поножовщину в баре, и один тип выбрал именно сегодняшний вечер, чтобы попытаться устранить делового партнера.
– Ты видел Судью?
– Нас распустили четверть часа назад, и я подумал: надо позвонить тебе, знал ведь, что ты до сих пор там сидишь. Ступай домой, Васкес. Понятно?
– Так точно, капитан.
Тонкий холодный туман растекался по улицам, точно волны призрачной реки.
Около полуночи Мила пошла за машиной на внешнюю парковку, принадлежавшую Управлению. Но, подойдя к «хендаю», заметила, что две шины спустили. Она удивилась и насторожилась: такая неожиданность могла означать, что ей грозит опасность. Не иначе как кто-то, проколов шины, собирается напасть на нее по дороге. Но Мила быстро избавилась от паранойи: побочный эффект расследования, что тут скажешь. И впрямь, достаточно было бросить взгляд вокруг, чтобы убедиться: со всеми машинами на стоянке обошлись точно так же. Определенно, дело рук мстительных хулиганов, которым как-то насолили полицейские из Управления. Такое уже бывало, в последний раз не далее как в начале месяца.
Так Мила решила ехать на метро и направилась к ближайшей станции.
На улице не было ни души, подошвы кроссовок скрипели на влажном асфальте, и звук этот отдавался от стен домов. Когда Мила очутилась у входа в метро, ее обдало ветерком: приближался поезд. Она побежала вниз по ступенькам, надеясь успеть. Приложила купон к турникету, но механизм не сработал. Попробовала еще раз, с тем же результатом. Услышала, как состав отходит, и махнула рукой.
Чуть позже она стояла у автомата, дожидаясь, пока тот выдаст новый купон.
– Найдется что-нибудь для меня?
Голос застал Милу врасплох, и она резко обернулась. За ее спиной стоял мальчишка в фуфайке с капюшоном и протягивал руку за мелочью. Она охотно врезала бы ему по физиономии, но вместо этого сунула в руку сдачу и проследила, как парнишка, довольный, уходит восвояси.
Наконец ей удалось преодолеть преграду турникетов. Она спустилась на эскалаторе, который включался автоматически, стоило кому-то встать на верхнюю ступеньку. Подошла к путям в тот самый момент, когда с противоположной стороны подъехал поезд и выгрузил на перрон небольшую кучку пассажиров. Через несколько секунд полупустой состав снова двинулся в путь.
Мила подняла взгляд на дисплей: ждать оставалось четыре минуты.
Она осталась на станции одна. Но ненадолго. Раздался резкий металлический звук, Мила обернулась и увидела, что эскалатор включился. С минуты на минуту покажется второй пассажир. Но Мила так его и не увидала. Ступеньки стальным водопадом скользили и скользили вниз, и на них никого не было. Что-то слишком он долго, сказала она себе. И в этот миг в памяти всплыл урок, усвоенный во время расследования дела Подсказчика.
Враг никогда не появляется внезапно, он прибегает к отвлекающему маневру.
Мила потянулась за пистолетом и, чуя опасность, повернулась к противоположной платформе. И тогда увидела ее.
На перроне за полосой рельсов, точно напротив Милы, Надя Ниверман, с лицом, поблекшим от долгих странствий, стояла и смотрела на нее пустыми глазами. Усталая, руки бессильно повисли. Широкая куртка с капюшоном, военного образца, явно была ей велика.
Минуту, казавшуюся бесконечной, они стояли неподвижно. Потом Надя подняла правую руку. Приложила палец к губам, призывая к молчанию.
Какие-то бумажки поднялись над рельсами, словно марионетки на невидимых нитях, и исполнили для них двоих короткий танец. Мила вначале не поняла, что ветерок, разметавший мусор, на самом деле предвещал мощную струю холодного воздуха, но, когда пришла в себя, осознала, что с противоположной стороны приближается состав.
Он был уже совсем близко: вот-вот встанет преградой между двумя перронами.
– Надя, – окликнула Мила. Но, увидев, что женщина шагнула вперед, испугалась. Скорее сердцем, нежели умом, уловила ее намерение. Не рассуждая, собиралась уже прыгнуть на рельсы, вброд перейти эту невидимую реку ветра, несущего пыль. В туннеле показались огни приближающегося поезда. Он мчался быстро, слишком быстро. Никак не успеть. – Погоди, – крикнула Мила женщине, которая все стояла как вкопанная и смотрела на нее.
