Расплата за измену. Жена младшего брата - Карма Элис (книга жизни txt, fb2) 📗
– К нам сегодня доктор приходила, – говорит Алёна, выходя за мной на кухню. – Мы так перепугались, что весь вечер потом устраивали концерты на пару. Еле успокоились.
– Да бедные вы, – качаю головой. – Особенно тётя Алёна.
Она в ответ только ухмыляется. Греет рассольник на плите, достаёт из шкафа две тарелки. Смотрю на неё и вспоминаю слова мамы про чужую женщину. Если бы она знала, как много Алёна делает для нас с Соней на самом деле, у неё едва ли повернулся бы язык так сказать.
Мы познакомились с Алёной, едва я переехала сюда. Она пришла ко мне на консультацию, растерянная и подавленная. Сказала, что хочет заявить на мужа. Показала синяки. Мне стало жутко от её истории. Но страшнее всего было то, что привлечь к ответственности мужа по новому закону Алёна бы всё равно не смогла. Максимум, на который можно было рассчитывать, это штраф. Но апогеем всего этого стала её беременность. Я понимала, что это уже не моя компетенция, но всё же спросила её про развод. Алёна призналась, что ей страшно. Она боялась всего: боялась уйти и боялась оставлять всё, как есть, её пугала неизвестность, следующая за разводом и отсутствие каких-либо перспектив в браке.
Наверное, если бы я не встретила её тогда, едва ли смогла бы так спокойно перенести новость о своей беременности. На фоне проблем Алёны, мои собственные казались не такими уж серьёзными. И пусть мне тоже было больно и страшно, я смогла найти силы и для неё, и для себя. Сейчас Алёна – моя подруга, соседка по квартире и няня для Сони. Только потому, что она оказалась рядом, я смогла позволить себе перестать кормить грудью и рано начать работать.
– А у тебя что нового? – спрашивает Алёна, выводя меня из раздумий.
– А я сегодня с таким мужчиной познакомилась! – отвечаю я с усмешкой. – Судья Козлов, я тебе вроде даже рассказывала про него.
– Да, я помню, как мы ещё смеялись, что у вас прям говорящие фамилии, – кивает она. – Судья Козлов и адвокат Несчастных. Ну, и что с ним?
– Да ничего, – я немного тушуюсь, вспоминая его невольное прикосновение и заинтересованный взгляд.
– Так и ничего? – Алёна хитро прищуривается. – Давай, колись уже! Красивый? А сколько лет? Не женатый, хотя бы?
– Говорят, не женатый, – отвечаю, отведя взгляд. – Молодой.
– Ой, – восторженно восклицает Алёна.
– Симпатичный.
– Ну, да?!
– Обходительный.
– Обалдеть! И чего дальше? – она присаживается и облокачивается на стол. – Телефонами обменялись хотя бы?
– Нет, – отвечаю удивлённо. – А зачем?
– Как зачем?! – возмущается она. – Чтобы глупости друг другу писать! А потом как бы невзначай пригласить на свидание. Ты и сама всё понимаешь прекрасно! Мне ли тебя учить?
– Ой, не знаю…
Я раскладываю суп по тарелкам и ставлю на стол. Потом вздыхаю и присаживаюсь напротив Алёнки. Она некоторое время смотрит на меня с любопытством. Но убедившись, что я не собираюсь продолжать спрашивает возмущённо:
– Ты опять, что ли, прокурора своего вспомнила? Завязывай, давай, с этим! Иначе так никогда себе мужика не найдёшь.
– И ты туда же, Алён, – качаю головой я. – Мама плешь уже проела с замужеством. Ну, что нам с тобой плохо живётся, что ли?
– Извини, конечно, Ксюш, но я по мужикам. И ты, судя по всем признакам, тоже, – усмехается она. – Так что наша однополая семья обречена рано или поздно развалиться.
Я выдавливаю из себя грустную улыбку.
– Ну, правда, подруга, так нельзя. Вспомни, что сама мне говорила, когда я от мужа ушла: прошлое должно остаться в прошлом.
Киваю, соглашаясь, а сама вспоминаю позапрошлую весну. Тогда я и познакомилась с Сергеем. Впервые мы увидели друг друга на предварительном слушанье. Позже в коридоре здания суда он подошёл ко мне и попросил мой номер. Я удивилась, но подумала, что это чисто рабочий вопрос. Я передала ему визитку, и тогда он бросил на меня такой взгляд, от которого взволнованная дрожь пошла по телу. И да, я знала, что так нельзя. Но Сергей был такой харизматичный и уверенный в себе… Я не поддалась очарованию, а именно сдалась ему. И несколько месяцев пребывала в его власти. А потом осознала вдруг, что меня использовали для получения информации. Это стоило нашему подзащитному нескольких лет тюремного заключения.
– Я бы хотела всё забыть, – произношу вдруг. – Вот только на подкорке отпечаталась мысль, что мужикам нельзя доверять. И теперь всякий раз, когда я встречаю кого-то. В голове сразу же начинает маячить красный флаг.
– Бедная тётя Ксюша, – Алёна протягивает руку и похлопывает меня по плечу. – Знаешь, а я хочу быть оптимисткой! Да, возможно, все мужики действительно одинаковы и не заслуживают доверия. Но я убеждена, что для меня где-то есть исключение, как в любом правиле. И ты поверь.
Она улыбается мне, а потом идёт наливать чай. Снова вздыхаю. Предложение Алёны звучит заманчиво. Думаю о судье Артёме Александровиче. Может ли он быть тем исключением, в которое я так хотела бы поверить?
1.3
Это странно, но после нашего с Артёмом «официального знакомства», я начинаю замечать его всюду. Это как с покупкой авто определённого цвета – стоит задуматься, как всё время натыкаешься на подобные примеры на улице, хотя до этого просто не замечала. Артём с улыбкой приветствует меня при встрече, порой просто кивает издалека если я говорю с кем-то. Он не скрывает радости, когда видит меня. Я же просто смущаюсь. Мне странно его внимание в принципе. Большинство знакомых мужчин знают, что я мать-одиночка с ужасным характером. Что я, как злая собака, не подпускаю к себе близко. Слишком мало времени прошло с момента моего самого большого разочарования в жизни. Я не могу допустить, чтобы мне снова сделали больно. Но что важнее, не могу позволить какому-то случайному человеку оказаться рядом с моей малышкой. Поэтому я и выстраиваю этот невидимый барьер из холодных взглядов и формальных фраз в общении с противоположным полом, прячу за официозом настоящую себя.
Но для Артёма, кажется, не существует никаких барьеров. И это заставляет меня волноваться. Все эти его взгляды и комплименты невзначай… Суд – это вообще не самое удачное место для флирта, но он как-то умудряется заигрывать со мной. Причём делает это либо, когда мы наедине, либо в присутствии коллег в возрасте, которых ничем в этой жизни не удивишь. Я не знаю, как реагировать. И, откровенно говоря, не могу даже точно определить своё отношение к этому.
– Ксения Анатольевна, вы и сегодня просто обворожительны, – произносит он, проходя мимо. Тяжело вздыхаю и оборачиваюсь.
– Артём Александрович, чего вы добиваетесь таким поведением? – спрашиваю, угрюмо глядя на него. Он удивлённо приподнимает брови.
– А разве это не очевидно? Я хочу, чтобы вы улыбнулись.
Я смотрю на него растерянно. Он кивает и проходит к себе в кабинет. В душе рождаются одновременно и трепет, и возмущение. Он вообще отдаёт себе отчёт в том, что делает? Как можно быть таким инфантильным? Хочет, чтобы я улыбнулась, а дальше что? Мы же не в начальной школе! Нельзя вот так просто без всякой цели оказывать знаки внимания женщине!
Если бы я могла, высказала бы всё ему в лицо. Но я боюсь, что он в этом случае может неправильно всё понять. Подумает ещё, что я разозлилась его легкомысленности из-за того, что он мне нравится. Но ведь это совсем не так. Наверное.
***
– Ксюш, мне как-то неловко, правда, – качает головой Алёна. – Ты же мне платишь за то, что я сижу с Сонечкой.
– Всё нормально, Алён. Мне тоже надо хоть иногда гулять с ними, иначе что я вообще за мать? А ты вроде в МФЦ собиралась? Уже не торопишься?
На лице подруги появляется беспокойное выражение. Она бросает виноватый взгляд на Игната, чинно восседающего в коляске-тандеме, а после убегает в комнату. Я усаживаю Соню рядом с мальчиком, проверяю ещё раз всё ли собрала для прогулки и выезжаю аккуратно на лестничную площадку. Чувствую какую-то супер ответственность. И как Алёна делает это каждый день? И правда ей надо памятник поставить при жизни. Повезло мне хотя бы, что у нас в доме есть большой лифт, и можно без проблем спуститься с седьмого этажа.
