Замуж за лучшего друга - Фиори Рина (читаем бесплатно книги полностью .TXT, .FB2) 📗
– Я… – парень едва открывает рот, чтобы что-то ответить, но не успевает, потому что раздаётся звонок в дверь.
– Ты ждёшь кого-то? – вопросительно приподнимаю брови.
– Нет вообще, – отвечает друг и направляется в сторону двери.
И, правда, странно, потому что его родители вместе с сестрой, насколько я знаю, тоже в отъезде.
Богдан первым выходит в прихожую, а я спешу следом. До ушей доносится сдавленное ругательство, когда парень открывает дверь.
Дурное предчувствие сжимает желудок, и во рту почему-то пересыхает. Я не слишком мнительная. Но сейчас чувствую приближение какого-то апокалипсиса и сразу же понимаю, в чём дело, едва выглянув из-за спины друга.
– Ах! – испуганно вскрикиваю и тут же прикрываю рот ладошкой.
Под дверью, прямо на полу, стоит детская люлька. Простая, явно из тех, которые идут обычно в комплекте с коляской, ещё и жутко потрёпанная и старая.
А в ней лежит не котёнок или щенок, а самый настоящий ребёнок. Человеческий.
Глава 2
– Боже, что это? – выдыхаю растерянно, пока Богдан, сорвавшись с места, убегает вниз.
Присаживаюсь на корточки перед люлькой и заглядываю внутрь. Маленькое сморщенное личико буквально зарыто в ворохе грязных пелёнок и каких-то тряпок, а ведь на улице самый пик жары.
Хочется вынуть малыша из этого безобразия, тем более, я совершенно не могу понять, дышит ли ребёнок, но предпринимать какие-либо действия без Богдана не спешу.
Романовский возвращается примерно через минуту, становится напротив двери, широко расставив ноги и уперев руки в бока, и отрицательно качает головой.
– Никого? – роняю без всякой надежды в голосе.
Друг побежал вниз, чтобы, если повезёт, поймать того, кто посмел оставить ребёнка.
– Никого, – цедит обречённо.
Тоже наклоняется к люльке, но в отличие от меня, не боится и отодвигает в сторону пелёнки.
– Ну, что за люди, а! – причитаю, накрывая ладонью лоб. – Есть же больницы, детские дома, беби-боксы в конце концов. Какой ослице пришло в голову подбрасывать ребёнка в подъезд к незнакомым людям?
Мой голос вот-вот готов сорваться, а в груди так давит, будто это моего ребёнка выкинули на улицу. Ну, что за мать такая могла это сделать?
Богдан приподнимает руку вверх, а потом прикладывает указательный палец к своим губам, давая мне знак замолчать.
– Спит? – замираю в ожидании ответа, неспособная сделать хотя бы вздох.
Богдан кивает, и я выдыхаю облегчённо, потому что ожидала чего угодно и даже того, что младенец окажется мёртвым.
Парень продолжает рыться в люльке, пока, наконец, не вынимает из неё файл с какими-то документами.
– Что это? – заглядываю за его плечо с любопытством. – Свидетельство о рождении?
Удивлённо вчитываюсь в имя и фамилию ребёнка. Странно это всё, я думала, что кукушки стараются оставаться инкогнито, а не светить своими данными, когда выбрасывают ребёнка.
– Дан, давай вызовем полицию, а? – тяну жалобно. – И скорую, мало ли что с малышом, когда он родился?
– Неделю назад, – отвечает мрачно друг, продолжая рассматривать содержимое файла.
Не верю, нет. Как такое вообще возможно? Недельного ребёнка выкинуть, как котёнка бездомного? Котят, и тех жалко, когда выбрасывают, а тут человек, не понимаю, нет.
Сейчас полно кризисных центров, в которые можно обратиться новоиспечённой мамочке, если больше некуда пойти и нет средств к существованию.
Пока парень разбирается с документами, я расхаживаю взад и вперёд, тщетно пытаясь справиться с внезапно возникшей головной болью. Щелчок и тихий поворот ключа в замочной скважине заставляет меня обострить слух в поисках источника звука.
Оглядываюсь по сторонам, краем глаза замечая, что друг рассматривает какие-то фотографии.
– Дан, соседка, – машу рукой в сторону квартиры напротив.
Романовский, недолго думая, хватает переноску с ребёнком в одну руку, второй обнимает меня за талию, и все вместе мы скрываемся за дверью его квартиры.
– Ой, а что мы скажем полицейским? – вскрикиваю тихонько, боясь разбудить малыша.
Парень не отвечает, широким шагом направляется в гостиную, а мне ничего не остаётся, как только семенить следом.
Богдан ставит переноску на пол, но тем временем не выпускает из рук документы, которые нашёл в люльке.
– Так, я вызываю скорую и полицию, – прокручиваю в руках телефон и выбираю нужный номер, но дозвониться не успеваю, потому что буквально через несколько секунд в люльке начинается возня и тихое мяуканье.
Мы переглядываемся с парнем, и я первая дёргаюсь к малышу. Аккуратно вынимаю младенца, отбрасывая в сторону ненужные тряпки.
– Кажется, ему надо поесть и памперс…
– Поменять? – подсказывает парень.
– Надеть, – отвечаю сквозь слёзы, не в состоянии отвести взгляда от крошечного комочка на своих руках.
Нерадивая мамашка даже не потрудилась надеть на малыша подгузник, просто завернула в несколько грязных пелёнок, которые уже успели намокнуть.
Сердце больно сжимается, неспособное принять ту жесткость, с которой вынуждено столкнуться.
Богдан крепко сжимает кулаки, а потом поднимается с дивана и идёт к журнальному столику, чтобы взять в руки телефон.
– Сначала закажу доставку, чтобы покормить ребёнка, а потом уже вызову, кого следует, – постановляет друг.
Машинально диктую ему, что может понадобиться для младенца. У моей тёти трое детей, и я с детства помогала ей, нянчилась, так что у меня превосходный опыт в этих делах.
Прохаживаюсь из одной стороны комнаты в другую с ребёнком на руках, и к своему удивлению обнаруживаю, что младенец вновь засыпает.
Класть его обратно в люльку выше моих сил, поэтому я просто присаживаюсь на край дивана вместе с малышом на руках.
Всё это время Богдан не сводит с меня глаз, пристально рассматривая, словно видит впервые.
– Что? – шепчу, чтобы не разбудить ребёнка. Хотя бы пока не приедет доставка с детским питанием.
– Ничего, просто непривычно видеть тебя с ребёнком на руках, – отвечает с теплотой в голосе и отводит взгляд.
– Когда ты вызовешь полицию и скорую? Я не уверена, что заказанная нами смесь точно подойдёт ребёнку. Это же всё очень серьёзно, Богдан, его нужно показать специалистам, да и полиция должна заниматься поиском матери…
– Я не буду вызывать полицию, – отвечает категорично.
– В смысле, Богдан, а скорая? – продолжаю настаивать и взывать к здравому смыслу своего друга.
– Вместо скорой приедет дядя Боря, если ты не забыла, он лучший педиатр в городе.
Ну, да. У Романовского старшего помимо основного бизнеса осталась ещё частная клиника, которую он купил давно, лет двадцать назад, может, чуть меньше. И там полно врачей, с некоторыми из которых знаком и Богдан.
Насколько я знаю, дядя Егор даже хотел скинуть на сына руководство клиникой, но Богдан выбрал специальность совершенно в другой сфере, чем вызвал недовольство родителей в своё время. Так же как и я, выбрав профессию блогера, вместо того, чтобы приобщаться к семейному бизнесу.
Спорить с парнем, особенно когда у меня младенец спит на руках, не самая лучшая идея, поэтому я благоразумно молчу. Тем более, надеюсь, что врач внесёт свою лепту и объяснит парню, что он поступает неправильно.
Спустя минут двадцать приезжает Борис Александрович.
Седовласый мужчина окидывает хмурым взглядом ребёнка на моих руках, но лишних вопросов не задаёт.
– Где я могу его осмотреть? – интересуется сухо, обращаясь к Богдану. – Нужен стол или хотя бы кровать.
Парень встаёт с дивана и идёт в свою комнату, спустя полминуты возвращаясь оттуда с полотенцем в руках. Расстилает его прямо на диване и кивает, чтобы я положила малыша.
Мне непонятно поведение Богдана: он слишком загадочен и молчалив. Но сейчас не до того, чтобы выяснять причины и закидывать Романовского вопросами.
В дверь звонят, и Богдан уходит, чтобы встретить доставку, а я пока укладываю спящего ребёнка на полотенце и аккуратно снимаю с него оставшуюся тоненькую пелёнку.
