Лица - Лорд Ширли (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
Тери медленно покатилась, а лучше сказать, поплыла из комнаты по коридору, улавливая в воздухе запах любимых духов. Он исходил от сестры, катившей коляску. Тери как раз открыла новый флакон вчера… или это было на прошлой неделе?.. Тогда Бен снова заговорил о своей предстоящей поездке на Восточное побережье. «Там кое-что намечается, – сказал он, отводя глаза в сторону. – Может, повезет с хорошей сделкой, малышка».
К тому времени Тери уже выяснила, что у него за планы. Там действительно кое-что намечалось – встреча с одной студенткой Калифорнийского университета, которая уезжала домой на каникулы.
Тери гордилась своим ответным выступлением. Говорила она так убедительно, что в глазах мужа уже читалось облегчение: решила похвастаться, что ей тоже наконец подвернулась неплохая работенка – в Мексике, и она тоже уедет из дома на заработки. Мексику подсказала Магда: надо было как-то объяснить двухнедельное отсутствие, но Тери и сама рассчитала все как нельзя лучше. Дочерей не будет дома – Джо едет в летний литературный лагерь, Алекса – в гости к своей богатой подружке из Санта-Барбары; Бен тоже будет на востоке. Когда он вернется, как всегда с удвоенным желанием любить от чувства вины, тут и будет ее выход – обновленная красавица, которую он полюбит с новой силой.
Тери понимала, что лежит на операционном столе, но страха не было, хотя, как она ни просила общий наркоз, разрешался только местный. Она думала только о чудном, прохладном фонтане при входе в клинику. Энн, медсестра с красивой грудью, рассказывала ей, что должно происходить на операции. Сестра оказалась права – бояться совершенно нечего. Тери сделали укол, но она оставалась в сознании и даже узнала сестру в маске, подающую доктору препараты. Это была Энн – она узнала ее по груди.
И вот лицо уже протирают эфиром перед наложением маски. Из чего она делается, Тери не сказали – секретная восточная формула, но Магда говорила, что в ней будут некоторые химикаты, – поэтому метод и назвали «химиохирургией». Пациентку предупредили, чтобы не пугалась довольно сильного жжения по всему лицу, которое продлится какое-то время. Да, оно уже начинается.
Когда рука доктора закончила одну сторону лица, другая сестра, не Энн, быстро наложила на эту часть тонкую пленку – точно так, как объясняли перед операцией.
Издалека до слуха Тери доходили их смех и болтовня. Тут она в первый раз заметила, что у доктора тоже был легкий иностранный акцент, как у Магды. Как очаровательно! «…Бакс говорит, что они все отдадут, лишь бы не идти под нож. Кислота в этом смысле предпочтительнее, а нож – он и есть нож». Тери хотелось посмеяться вместе с ними, но губы больше не двигались.
Разговор струился над головой Тери, а сама она то выходила из забытья, то снова плавно погружалась в сон. Маска больше не жгла. Пропало отвратительное ощущение ловушки, близкое к клаустрофобии, когда тонкая пленка медленно наползала на лицо до самой линии волос. Сейчас это было почти приятно – как будто ты снова маленькая девочка, на улице холод, и тебя закутали в пеленки, так что видны только глаза. Глаза почти закрывались, но она пересиливала себя: так приятно было подслушивать «закулисные» разговоры.
«…Она быстро успокоится. Не то что та, на прошлой неделе. Болтала без умолку. Вообще вырубить невозможно. Чем больше пьют, тем больше наркоза на них идет. Ну вот, почти все. Теперь еще бы до вечера избавиться от этого проныры-журналиста… Будем надеяться, эта женщина станет нашей звездой».
«Звездой». У Тери екнуло сердце. Через пару дней, когда снимут маску, будет ясно, сможет ли она ею стать. Неожиданно она провалилась в сон.
Любила ли она свою мать?
«Портрет мамы» – такое сочинение задали сегодня утром. Тема интересная, вызывающая… И опасная для тех, кто неосторожен на слово. Джо перекатилась на живот. Она возненавидела себя за то, что покраснела так заметно, и в классе засмеялись над ней. И почему она покраснела?
«Почему я невольно покраснела, – начала писать Джо, – когда услышала, как многие почти бравируют ненавистью к своим матерям?» Подумав с минуту, она вычеркнула слово «невольно». Масло масляное. Это всегда происходит невольно. Уж ей-то не знать, с ней это случается слишком часто.
Совсем не плохое начало для такого творческого задания. Ей нравился спокойный, суховатый стиль, и мистер Пейфер отзывался о нем хорошо.
С улицы доносились звуки лета – звенели велосипеды, слышались удары теннисного мяча, плеск в бассейне, взрывы смеха. Зимой даже смех звучит по-другому. Джо совсем не жалела себя за то, что в такой жаркий день сидит в доме, размышляет, пишет, вместо того чтобы тусоваться на улице вместе со всеми. Неохота стучать по теннисному мячу или играть в водное поло, когда это только предлог стать поближе к некоторым из ребят.
Джо с удовольствием подумала, что первый раз в жизни может представлять себя частью этой тусовки, быть одной из них. Тусовка не самая шикарная. Будь здесь Алекса, она, несомненно, задрала бы свой безупречный нос. Но для Джо чувствовать себя частью любой группы, принадлежать ей – это почти что стать Мисс Америкой.
Черт, как же на самом деле жарко! Джо вскочила, уронив с тумбы противозачаточные таблетки Бобо. Джо поселили с двумя другими девочками ее возраста, и она была просто шокирована тем, что оказалась единственной девственницей. Ясно, она и не думала признаваться. Скорей умерла бы. Невероятно, но ее молчание показалось соседкам таинственным, и Джо нравилось быть в образе этакой неуловимой и загадочной личности. День ото дня входить в этот образ становилось все легче, почти так же легко, как набрасывать на себя любимую набивную кофточку.
На подушке у Риты валялась целая пачка уже захватанных писем. Все они были от Тома. Рита собиралась за него замуж, когда исполнится восемнадцать. Ей было наплевать, что он только механик и родители считают его неровней Рите. Как-то она зачитывала вслух некоторые наиболее страстные выдержки. Джо казалось, что в этом есть какое-то предательство. Признания были совершенно банальны, но она охала и ахала над ними вместе со всеми. Иногда, правда, Джо могла и промолчать – так было более интригующе.
Джо выглянула в коридор – никого. Можно спокойно пробежать в обшарпанную душевую в лифчике и трусах. Надо обязательно освежиться перед тем, как писать дальше.
Душ был как восхитительно долгожданный глоток воды, и Джо уже стояла под ним гораздо дольше, чем предписывала надпись «Просьба включать воду только 5 минут». Мысль о том, что нужно возвращаться в душную комнату, была невыносима. Она подставила веснушчатое лицо под струю воды, представляя, что это тропический остров и она, обнаженная, стоит под водопадом, а в это время с вершины холма на нее смотрит… смотрит… В дверь настойчиво постучали. «Дорогая, ты собираешься выходить?» Это был Брэд Паркер из Техаса, главный покоритель женских сердец всего лагеря.
– Уже выхожу, выхожу.
Джо так рванулась, что ударилась ногой о ванну, но это было уже неважно. Краска снова ударила ей в лицо, пока она пыталась соорудить некое подобие сари из короткого узкого полотенца.
– Иду, – пропела Джо с бьющимся сердцем. Она открыла дверь и хотела проскользнуть мимо как можно быстрее, но он загородил ей путь всем своим двухметровым ростом.
– А ты ничего, Джо.
Не может быть, что он и вправду сказал это.
– Ничего?
– Да, крошка… А здесь… здесь ты уже совсем не крошка. – Брэд положил свои большие загорелые ладони ей на грудь.
Что бы она сделала потом, Джо не знала, потому что в это время с лестницы послышался звук шагов. Брэд элегантно нырнул в душевую, бросив Джо быстрое «увидимся», и закрыл за собой дверь, оставив девочку в полнейшем замешательстве.
А может, это все игра воображения?
В комнате было так же жарко, но Джо уже не замечала этого. Руки Брэда Паркера у нее на груди! Это самое эротическое впечатление ее жизни. Что за лето! Что за летний лагерь!
