Изгнание - Лаймен-Рисивер Бетти (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Зима позволила Джозефу взяться за обещанную мебель. Он начал со столь необходимого шкафа для белья и скамьи. Джозеф терпеливо и любовно обрабатывал дерево, прикасаясь к нему нежно, как к любимой женщине. Покончив с необходимым, он к великому восторгу Амелии смастерил великолепный комод из вишневого дерева, доведя его до совершенства и искусно подогнав все ящики, а также отполировав красноватую поверхность до блеска.
У Амелии с девочками тоже было немало дел по дому. Когда выдавалась свободная минута, они усаживались за большой корзиной со старой одеждой, которая требовала починки и штопки, или вязали, пряли, ткали полотно на маленьком станке, собранном Джозефом. Правда, не было ни льна, ни овечьей шерсти, зато имелись их заменители: осенью все трое собирали дикую крапиву — ее вокруг было видимо-невидимо — и замачивали пучки стеблей, а потом извлекали из них серебряные нити. Вместо овечьей шерсти они пользовались буйволиной, которой тоже вполне хватало: эти крупные животные не только линяли, но и терлись боками о деревья, и хотя их стада ушли уже за несколько миль от поселений, на земле осталось немало шерсти; из нее и крапивных нитей получалась вполне приемлемая грубая ткань.
В холодные зимние месяцы через каждые две недели, если позволяла погода, в блокгаузах форта устраивались танцы или светские вечера, на которых Китти пользовалась необыкновенным успехом.
В ту зиму она получила три предложения: два от пылких здоровяков, молодых людей, которые заявили ей о своей неувядающей любви, а третье — от вдовца с кучей детей, ровесника ее отца. На все она ответила отказом.
Во вторую неделю марта, когда упрямые сугробы все же начали сдаваться и таять под теплыми лучами солнца, Фэй разрешилась от бремени девочкой, и Китти полмесяца прожила в хижине Тайлеров, пока ее сестра немного оправилась от родов. Ей нравилось ухаживать за новорожденной, но она была сильно разочарована тем, что это бледное хрупкое создание оказалось вылитой копией своего отца и не имело ни одной фамильной черты Джентри. Они назвали ее Мартой — в честь матери Бена.
В первую неделю апреля в Бунсборо прибыла еще одна группа новых поселенцев, и в честь встречи было решено устроить праздничный ужин. Закончив домашние дела, все члены семьи Джентри к вечеру приехали в форт.
Громадная старая ель и платаны в низине сияли своей роскошной зеленью, наперебой лаяли собаки, и в форте царило оживление.
Девушки Кэллоувэев и Джемина Бун, едва заметив Китти, поспешили ей навстречу, чтобы поделиться новостями о новоприбывших. Всего приехало шесть семей и даже несколько холостых мужчин.
— Нет ни одной девушки… — разочарованно сообщила Джемина.
— Но одна из женщин, госпожа Мэгги Гамильтон, — продолжила, захлебываясь от нетерпения, Фанни Кэллоувэй, — здорово похожа на девушку, хотя у нее очень старый муж! Она еще не пришла.
— Рафер Мур, — добавила Джемина, — ошалел, увидев ее. Он заявил: «Как жаль, что она уже занята!»
— Молодец, что ответила ему отказом! — воскликнула Бетси.
Китти не могла сдержать улыбки: Рафер Мур был одним из молодых людей, сделавших ей предложение.
Несколько мужчин принесли целую корзину освежеванной и выпотрошенной дичи, и теперь тушки нужно было разрезать на куски.
— У тебя нет никаких вестей о Романе? — спросила Джемина, задерживаясь на минуту, чтобы переброситься парой слов с Китти.
Имя Романа в последнее время часто возникало в разговорах в хижине Джентри. Джозеф был уверен, что к этому времени он уже должен быть на обратном пути в Бунсборо, но проходили недели, месяцы, и постепенно острота воспоминаний о проведенной с ним ночи в лесу угасла. Китти проявляла теперь даже интерес к его жене.
— Нет. А твой отец не получал от него никаких весточек?
Джемина ответила отрицательно.
— Надень-ка вот этот фартук, побольше, — сказала Амелия, обращаясь к Китти. — Иначе вся вывозишься в крови.
Когда Китти подошла к одному из столов, чтобы разделать тушку кролика, она увидела, как в комнату входит высокая полная молодая женщина — с золотисто-каштановыми волосами, в красивом платье. Нетрудно было догадаться, что это и есть госпожа Гамильтон, вскружившая голову Раферу Муру.
Амелия принялась нарезать мясо для бифштексов из окорока оленя. Увидев окровавленную плоть, госпожа инстинктивно подобрала плотно облегавшие ее ноги юбки и отступила назад.
— Признаюсь, — сказала она, обращаясь к Элизабет и отводя глаза от туши оленя, — я никогда особенно не умела работать на кухне. Но сейчас я позову сюда свою черненькую Рейни. — И торопливо продолжила: — Она очень хорошая девочка! Слава Богу, Горас разрешил мне взять ее! Не знаю, как бы я пережила это утомительное путешествие без нее!
С этими словами миловидная молодая женщина выбежала из блокгауза, зажимая платочком нос. Элизабет, глядя ей вслед, неодобрительно покачала головой.
— Боже милостивый, — сказала Амелия с явным сочувствием в голосе, — интересно, сколько она здесь продержится?
Элизабет вскинула свои красивые черные брови.
— Ричард говорит, что Горас Гамильтон из-за войны потерял все свои деньги — это связано с какой-то торговлей. Он думает, что этот человек приехал сюда восстановить свое финансовое положение.
— Ну что ж, — Амелия снова взялась за нож, — желаю ему удачи…
Китти с Бетси перебросились взглядами, но в эту минуту охотники начали по частям приносить куски рассеченной туши буйвола, и работа закипела всерьез.
— Не принесешь ли воды? — спросила Амелия у дочери.
Китти, вытерев руки, пошла к двери, чтобы взять одно из стоявших там деревянных ведер.
Прислушиваясь к стуку и шипению опускаемого в воду раскаленного железа в кузнице, Китти шла по тропинке. Она заметила новый частокол, возведенный в дальнем конце форта, — почти трехметровые заостренные столбы выстроились плотным рядом, закрывая пространство между хижинами.
Китти перевела взгляд на буйные заросли клевера на всем пространстве до горного Ежевичного кряжа, как называли далекую гряду. Глубоко вздохнув, она вдруг почувствовала неизъяснимую радость от того, что просто живет… и живет в полной безопасности.
Чуть дальше в низине бурлил источник. Зачерпнув ведро воды из небольшого прудика возле родника, Китти выпрямилась, вглядываясь в горизонт, когда вдруг услышала чей-то крик:
— Всадник!
Она увидела вороную лошадь — великолепное животное, мягко ступающее по берегу реки. Наездник в бриджах из оленьей кожи, лихо надвинутой широкополой шляпе так сидел в седле, словно в нем родился, а лошадь казалась продолжением его мускулистого тела. Когда он приблизился к роднику, она увидела пару буравящих ее серых глаз, красивый, четко очерченный рот, полные губы, которые расплылись в какой-то притягательно-дьявольской улыбке.
К удивлению Китти, поравнявшись с ней, всадник натянул поводья и остановил лошадь. Спешившись, он сдернул с головы шляпу, и его спутанная шевелюра черных волос, выбившись из-под кожаной повязки, кудрями рассыпалась по плечам.
— Будь я проклят, — широко улыбаясь, сказал он, — если вы не самая очаровательная девушка из всех, что попадались мне от долины Холстон до самого Иллинойса! — В его многозвучном голосе угадывалась легкая картавость. Китти была так ошарашена, что даже не сопротивлялась, когда незнакомец взял у нее из рук ведро.
— Я отнесу его, мисс…?
Глядя ей прямо в глаза, он ждал подсказки.
— Джентри… — наконец удалось вымолвить Китти. Она вдруг почувствовала как у нее странно встрепенулось сердце. — Но… погодите… В этом нет никакой необходимости.
— Услужить леди для меня всегда большое удовольствие!
Он пошел вперед легкой пружинистой походкой, и Китти ничего не оставалось, как последовать за ним, если она не хотела расстаться со своим ведром.
Это был молодой человек среднего роста; широкие плечи и мускулистые руки и ноги делали его крупнее и выше. Бросив на него взгляд украдкой, Китти разглядела затейливые, с бахромой гамаши и узорчатые мокасины.
