Королевское предложение - Маршалл Паола (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
– Нет, но он обещал.
– Может, вы с Гартом завтра съездите к нему и убедите дать письменное подтверждение?
– Он же подумает, что мы ему не верим! – воскликнул Гарт.
– Финансовые дела необходимо оформлять надлежащим образом. Так всегда требовал Чарлз.
– Ладно, – согласился Гарт. – Завтра съездим в банк. Но вы рискуете превратиться в брюзгу, Джорджи!
Джорджи так и подмывало сказать Гарту, какой он безмозглый дурак и потому рискует провести остаток жизни в долговой тюрьме. Но после вероломного поступка Фица слезы стояли у нее в горле, и она промолчала.
– Я пойду. Надо еще написать письма, – сказала она, стараясь придать лицу веселое выражение. Увидимся за ужином.
Теперь она будет лгать по вине Фица, подумала Джорджи, войдя в свою комнату. Но самое ужасное заключалось в неизвестности, не обернется ли ее сегодняшнее безумие чем-то более ощутимым, чем простое сожаление. Придется ждать и считать дни.
Джесс был так занят, что на сожаления не оставалось времени. Кайт принес с чердака еще одну большую коробку с бумагами и документами, которые надо было срочно просмотреть.
Джесс доставал и откладывал, доставал и откладывал со все большим раздражением бесполезные бумажки, годные лишь на растопку камина. Вдруг наткнулся на большой пожелтевший конверт, на котором рукой тетки было написано: «Для Джесмонда, когда меня не будет».
Он привстал, с любопытством разглядывая запечатанный конверт. Может быть, в нем окажется что-то поинтереснее, чем старые счета от портных и обойщиков. Он достал сложенное втрое письмо и начал читать со все большим изумлением. Письмо было действительно важным, и Джессу подумалось, не переслать ли его в Лондон.
Он перечитывал письмо, когда вошел Кайт. Инстинктивно Джесс быстро сложил письмо и сунул его в конверт.
– Это все в огонь? – спросил Кайт, принесший охапку проверенных им бумаг.
– Да, – ответил Джесс, уставясь перед собой отсутствующим взглядом.
Джессу было неприятно, что приходится таиться даже от Кайта, однако письмо было предназначено только для него, Джесса, и было такого рода, что никто не должен был знать о его существовании.
– Мне до сих пор ничего не попалось, только ты в первой же куче обнаружил кое-что полезное.
– Имеете в виду манориальные акты? – спросил Кайт.
– Да, их надо оставить. Я не собираюсь пока оглашать, что поместные права на Нетертон принадлежат Джесмондам, а не Памфретам, у меня нет ни малейшего желания становиться главным владельцем Нетертона. Но если банкир Боулби разорит Памфретов, забрав их владения, я тут же пущу в ход эти документы и не дам ему захватить титул, который, по-моему, и является целью его деятельности.
С этими словами Джесс стал подписывать письма, которые надо было отправить, вручая одно за другим Кайту. Когда Кайт исчез за дверью, Джесс поздравил себя с тем, что сумел сохранить выдержку после сегодняшних потрясений – размолвки с Джорджи и обнаружения документа, оставленного теткой.
Он бы, наверное, удивился, узнав мысли Кайта, который пытался сообразить, что взволновало до такой степени Джесмонда Фицроя.
Кайт решил, что причина волнений – Джорджи из Памфрет-холла.
Каро была так поглощена собой, что не замечала ни рассеянного вида Джорджи, ни того, что дети, гуляя с ней, больше не говорят о Джессе.
Джорджи занимало только, как отговорить детей от похода в парк Джесмондов. Впрочем, вскоре уловки не понадобились – теплая, солнечная погода, державшаяся несколько недель, сменилась холодом и дождем, и детям пришлось сидеть дома.
Джорджи виделась с Джессом на званых обедах и ужинах, на которые ее приглашали, но там избежать разговора с ним труда не представляло. В качестве щита очень пригодился сэр Гарт, который начал даже подумывать, что ему наконец улыбнулась удача.
Но Джорджи недооценила Джесса.
Мисс Уолтон после приступа ревматизма решила устроить ужин, а после него – любительский концерт. Она попросила Джорджи взять гитару и исполнить несколько песен.
Джорджи села на стул перед приготовившимися слушать гостями и стала настраивать гитару. Посмотрев на публику, она наткнулась взглядом на Фица. Он сидел с края первого ряда и пристально смотрел на нее.
Доказывая, что она прекрасно без него обходится, Джорджи выбрала старинную североанглийскую балладу «Бобби Шафто», такую зажигательную, что вскоре все гости притопывали в такт ногами. За этим последовала веселая песенка про девушку, которая отказывает своему докучливому поклоннику, и в конце каждого куплета все хором поют: «О нет, Джон! Нет, Джон, нет!»
Все восторженно захлопали, а кто-то закричал «Браво!». Это был Джесс.
Ну что ж, если он способен развлекаться как ни в чем не бывало, то и она будет. Сердце разрывалось при взгляде на него, руки дрожали, но сила воли, благодаря которой она выжила в годы своего странного брака, не подвела ее и на этот раз. Она улыбнулась и, склонившись над гитарой, запела.
Это была протяжная, чувствительная песенка «Голубчик Афтон». Голос Джорджи, мягкий, обволакивающий, наполнял глубоким смыслом прекрасные слова. Когда Джорджи замолкла, какой-то миг стояла полная тишина, взорвавшаяся затем восторженными аплодисментами. Джесс хлопал как сумасшедший и готов был, казалось, броситься целовать ее.
Мисс Уолтон, молитвенно сложив ладони, воскликнула:
– Это было великолепно, моя дорогая! Может быть, вы нам попозже еще что-нибудь споете?
Джорджи кивнула в знак согласия, выбрала место подальше от Джесса и села. Но и вдалеке от него она чувствовала его близость, как будто между ними существовала неразрывная связь.
Мисс Уолтон завершала ужин горячим пуншем. Лакеи ходили вдоль столов с подносами, предлагая его всем желающим. Не успела Джорджи взять с подноса стакан, как снова увидела Джесса – он приближался, приветственно подняв стакан с пуншем.
– Вы позволите мне выразить свое восхищение вашей игрой и пением, миссис Джорджи? – вежливо проговорил он, словно они и не лежали, обнаженные, там, на траве, и она не упрекала его после страстных любовных ласк.
Она учтиво ответила, даже улыбнулась ему, потому что знала – сейчас к ней прикованы взоры всего Нетертона.
– Вы профессиональная исполнительница. Да вы это и сами знаете. Вы ведь у кого-то учились, я угадал?
Было ясно, что он во что бы то ни стало решил ее разговорить.
– Вы верно угадали. И мои песни, как я понимаю, вам понравились, особенно вторая… – И с ехидцей в голосе Джорджи добавила: – Та, где леди говорит «нет».
– О да. Вероятно, и вы не раз говорили «нет». Опыт чувствуется.
– Да. К сожалению, в последнее время не так часто, как следовало бы.
– Хороший ответ, – сказал он. – Но я советую вам почаще говорить «да». Это делает человека счастливее. Вы позволите мне посетить вас завтра после полудня? Мне нужно кое-что обсудить с вами.
Джорджи припала губами к стакану и сделала непозволительно большой глоток.
– Завтра я буду занята.
– Тогда послезавтра?
– И послезавтра я буду занята, и через два дня тоже.
В голубых глазах, пристально смотревших на нее, появилась грусть.
– Как я понимаю, вы решили вообще не принимать меня.
– Вы меня правильно поняли, сэр.
– В таком случае я задам свой вопрос сейчас – к черту приличия.
Охваченная паникой, Джорджи опрокинула стакан в рот, горячая жидкость огнем обожгла горло, из глаз потекли слезы, она закашлялась. Мисс Уолтон всплеснула руками:
– Ох, миссис Херрон, наверное, зря я придумала этот пунш. Мне показалось, это будет прекрасным завершением вечера.
– Я сама виновата, забыла, что пунш горячий, – с трудом произнесла Джорджи, отстраняясь от рук Джесса, который похлопывал ее по спине. Даже хорошо, что так случилось: Поднявшаяся суматоха положила конец их словесному поединку, в котором победа все равно была бы не на ее стороне.
Джессу пришлось уступить место возле гостьи хозяйке. Мисс Уолтон приказала принести холодной воды, и уложила миссис Херрон на кушетку.
