Зовите меня Апостол - Бэккер Р. Скотт (читать книги без регистрации txt, fb2) 📗

— Ох, вы не представляете, как она круто выглядела! Как танцевала с тем черным мужиком… а как одевалась! Боже ж мой! Вы не подумайте чего, но многие в «Легенды» из-за нее ходили. Знаете, когда она пропала и все такое, я вызвался участвовать в поисках, и не только потому, что из нашего прихода все вызвались. Ну, я так на нее запал, ну совсем запал! Знаете, ну, вы бы только ее видели! Но я всегда думал: ей бы поосторожнее, что ли… Ну, понимаете, красивая она, и одевается здорово, и танцует, но вот все ее замечают и, может, думают невесть что. Знаете, про оргии говорят в этой их Усадьбе всякое такое, и она тут приходит… Конечно, это слухи все, я не из тех, кто их разносит, но другие-то, даже из нашего прихода парни, они иногда увлекаются… ну, понимаете, как это? Я имею в виду, говорят всякое. Ну конечно, никто ничего взаправду, если она в нашу сторону посмотрит, мы сразу в пиво глаза опускаем. Боже мой, когда она мимо пару раз прошла, у меня аж коленки дрожали!

Посреди этого монолога Молли глянула на меня искоса, красноречиво глянула: мол, вот же кобеленыш паршивый! Думаю, ей не впервой убеждаться: все мужчины — свиньи. Женщины это понимают, но из-за условностей и уверток, сопровождающих слабый пол в общественной жизни, не все отличают по-настоящему озабоченных от недорослей вроде Тима, которых распирает от желания вывалить свои прыщавые комплексы на благодарных слушателей.

— Тим, а что за «ваш приход»?

Важный вопрос. За исчезновением Дженнифер наверняка таится изнасилование, а в Раддике нет известных полиции насильников. Я и надеялся найти кого-нибудь наподобие Тима, способного, как мне казалось, привести к местным извращенцам и озабоченным. Такая братия любит прятаться в тени креста.

— Приход нашего церкви, Церкви Третьего Воскресения.

— Как же, помню — проезжал мимо. Белая такая?

— Она самая. В эту субботу мы свинью жарим. Если желаете — милости просим! Приглашаем всех!

С этого диалога Молли и поверила в гениальность моего неприглядного «образа действия». Нет ничего проще, чем втереться в доверие, особенно к тем, кто тайно или явно страдает от одиночества, как Тим или Джил. Нужен лишь повод. Если он нашелся, если обменялись словами, ощутили интерес друг к другу — дальше дело техники, карабканье в гору к другой душе.

Наука коммивояжеров и страхователей жизни.

Шон говаривал: «Заводя друзей, заводишь и врагов». А в любом деле главное — ощутимый, полноразмерный злодей.

— Кстати, Тим — пардон, Датчи, — «Квик-Пик» во сколько закрывается по субботам?

— В полночь. А что такое?

Я постучал по пачке «Уинстона» в кармане штанов.

— Покуриваю. Ну, вы понимаете.

— Курение убивает, — сказал он и отсалютовал испятнанными никотином пальцами.

Около девяти вечера я набрал номер Нолена. Поздоровались, Нолен осведомился: «Чем занимаешься?» Из трубки доносились звуки дожевывания, обрывки телеголосов. Представилась воочию ноленовская семья, сгрудившаяся в гостиной у экрана, рассеянно и бессмысленно глазеющая на очередное телебезобразие.

— Я в библиотеке, микрофильмы просматриваю, — соврал я.

— В библиотеке?! Десятый час же!

— Я в Питтсбурге, читаю про «системщиков».

— О-о! — Он рассмеялся смущенно. — Нет покоя грешникам.

Я удобно устроился на кровати, выпустил струю пахучего дыма и подтвердил: «Угу, нет покоя». Рассказал про встречу супругов Морроу с Дженнифер в ночь ее исчезновения.

— Нутро мне подсказывает: наверное, копать тут нечего, но вы мне показались человеком, любящим расставлять точки над «i».

— Именно, — подтвердил он гордо. — Спасибо, Апостол.

Снова хруст в трубке — жует. Я заметил: большинство, говоря по телефону, отвлекаются, смотрят куда-нибудь в сторону, чтобы сосредоточиться на сказанном. Но есть люди, способные болтать в трубку, одновременно глазея в телевизор и жуя.

— Рад стараться.

Пауза заполнилась хрустом: пока я отвечал, этот недоносок сунул в пасть горсть жареной картошки. Заглотил, осведомился бодро: «Мы же справимся, верно? Спасем бедную девушку!»

Конечно, чего уж там.

Нагрузимся чипсами и отправимся спасать — по кусочку зараз.

Дорожка седьмая

ЛЮДИ

Четверг

Чего я совершенно не выношу в людях — всех, за исключением собственной персоны, — так это манеру кроить мир под собственное убожество. Все, буквально все повторяют одно и то же. Везде «Эксон». Везде «Квик-Пик». Товары под копирку в магазинах под копирку на улицах под копирку в городах под копирку. Как в старом мультике про шерифа Дуга.

Конечно, вам тоже однообразие надоедает. Но вы по-прежнему выстаиваете очередь, как всегда заказываете пару куриных макнаггетсов и несуразную кучу пакетиков с соусом к ним — на всякий случай. Если судить по вашей болтовне, вы восторгаетесь новеньким, обожаете неожиданности, но платите за повторение старого и знакомого. О великое благословение забывчивости! Она так уютно прикрывает противоречие между словами и кошельком, не говоря уже про некоторый диссонанс между доброй христианской натурой и коллекцией порно в загашнике.

Тут все одно к одному. До предела обезопасить жизнь от сюрпризов ради иллюзорной возможности ею управлять и катиться по ней на автопилоте, ублажая брюхо и тщеславие. Вся куча дерьма общего пользования: и блокбастеры, и ширпотреб с полок, и сладкая попса миллионного прицела, и прочее мыло из разряда стократ пережеванного — попросту продолжение вашего беспамятства и лени. Эластичные трусы для жиреющей души.

Уже говорил вам: я — циник.

Теперь понимаете, почему меня тошнит от Раддика? Начало мутить еще до того, как я в него въехал. Представляете, насколько невыносимо ползти от одной его двери к другой, от одного аккуратного газона к такому же?

Да, бля.

Меня и необходимость постоянно, однообразно дышать чуть не до самоубийства доводит. Измозоленная душа моя давно уже онемела, ее язык утратил всякий вкус. Она ничего не хочет и ни к чему не стремится. Мир будто череда слов — повторяй их долго, и они потеряют всякий смысл.

Даже Молли, чистенькая, как диплом колледжа, свеженькая, как первая надежда, стала мне надоедать. К завтраку она притащила ноутбук, сгорая от нетерпения продемонстрировать удачу: свою крохотную заметочку в утренней «Пост газетт».

— На странице A-тринадцать, под историей о мошенничестве с коровьим бешенством у амишей. [29]

Покачала головой, улыбнулась во все тридцать два.

— Представляешь, мою заметку перещеголяла история про коров!

— Представляю. Моя сестрица была такая телка! — ответил я, прищурившись: мол, ну и что дальше делать собралась?

Она рассмеялась игриво. Тоже обычное, женское: дескать, какой шалунишка!

— Смотри! — пододвинула ноутбук ко мне.

— Хм, — только и сказал я.

— Конечно, не передовица. — Молли вздохнула. — Я чуть не наорала на Синтию, моего редактора. Хотела включить «юная и красивая» в заголовок. А она ни в какую. Не любят они, когда внештатники раздувают истории до сенсаций.

— Лучше бы они фото побольше тиснули. И в бикини или вроде того. Но самое ударное здесь — секта. У видишь, на секту они клюнули.

Засмущавшаяся Молли отвернулась.

— Боже мой, хоть бы и вправду!